Наталья Симеонова - Филосовский камень гомеопатии

После нескольких десятилетий гомеопатической практики, добившись значительных врачебных успехов, Ганеман обнаружил, что выздоровление бывает иногда лишь временным, после чего возникает рецидив болезни, и так может продолжаться в течение длительного времени. Иными словами, Ганеман обнаружил, что достичь полного излечения при хронических болезнях трудно. Анализируя эти факты, Ганеман пришел к заключению, что во многих случаях в основе хронической патологии лежит унаследованная болезнь.

Многие его предшественники отступали перед такими проблемами. Никто никогда не утверждал, что все болезни излечимы. Заслуга Ганемана состоит в том, что он допустил, что имея в руках высокопотенцированные лекарства, можно покушаться и на глубоко сидящие хронические страдания; он изучил и описал варианты этой глубокой конституциональной предрасположенности и назвал их миазмаМк.

Ганеман описал три миазмы — псору, сифилис и сикоз. Он считал, что любая хроническая болезнь вызывается одной из трех «миазм». Это слово греческого происхождения и означает «зараза» или «заражение». Ганеман определил, что псора была ответственной за семь восьмых случаев всех хронических болезней. Псора, по его мнению, является старейшей миазмой и проявляется в течение столетий в виде различных болезней, например проказы, различных форм рожистых воспалений, чесотки. Сифлис и сикоз появились позже, но все же укоренились в Европе и стали передаваться в поколениях.

Термин миазма сегодня звучит архаично. Можно было бы подобрать другое слово, но все гомеопаты понимают, что именно Ганеман имел в виду и из уважения к создателю гомеопатии продолжают пользоваться этим термином, который соответствует современным понятиям о патологической наследственности и конституции, патологической предрасположенности, дискразии Гиппократа, диатезу современных авторов, конституциональной болезни.

В «Хронических болезнях» Ганеман описал несколько лекарственных средств, соотнеся их действие со специфическими миазмами. Многим из этих лекарственных средств, представленных в «Хронических болезнях», суждено было стать важнейшими в гомеопатической практике. Ганеман утверждал, что если лечить миазму, лежащую в основе хронической болезни, то последующие острые заболевания можно лечить гораздо успешнее.

Ганеман прожил долгую и плодотворную жизнь, не лишенную, правда, трудностей и насыщенную дискуссиями.

В то время когда Ганеман изучал и проверял на практике эффективность гомеопатических потенцировнных препаратов, его идеи подвергались сомнению. Дискуссии возникали из-за того, что наличие лекарственного вещества в сильно разведенных гомеопатических препаратах считалось недоказанным. Но Ганеман оставался непреклонным в своем убеждении, что усиление эффективности лекарственного средства в процессе разведения действительно происходит и продолжал совершенствовать свой метод до конца жизни.

В конце жизни Ганеман пришел уже к возможности получать эффект от гомеопатического препарата путем нюханья. Это было за пределами любого понимания, и Ганемана готовы были объявить сумасшедшим.

Методы приготовления лекарственных средств по Ганеману были трудными для фармацевтов того времени, поэтому большинство лекарств Ганеман готовил сам, не доверяя к тому же аптекарям. Он настоятельно рекомендовал врачам- гомеопатам самостоятельно готовить и отпускать больным лекарственные средства. В конце концов немецкие фармацевты обвинили его в покушении на их привилегии и передали спорный вопрос в суд.

При подготовке заявления для своей защиты в суде Ганеман писал: «Метод лечения, который я использую, совершенно отличается от метода других врачей и, следовательно, совсем не похож на их метод, связанный с работой фармацевта и зависящий от них. Привилегии аптекарей ограничены приготовлением сложных лекарственных средств, в отношении которых существует вес, цена и т. д. Я тоже использую лекарственные вещества из природы, но только простые. Поэтому я должен отвергнуть обвинение относительно моего посягательства на привилегии фармацевтов. Кроме того, я использую мои лекарства только для моих пациентов, а не для продажи».

Решение суда, однако, было принято в пользу фармацевтов, и Ганеману больше не разрешалось готовить и отпускать какие-либо лекарственные средства. Ганеман вынужден был поменять место жительства: сначала переехал в провинцию герцога Анхалткетенского, где ему разрешили изготавливать и продавать свои лекарства, а потом навсегда покинул Германию и переехал в Париж.

Многие современники указывают, что Ганеман был сложной личностью. Мне тоже бросаются в глаза свидетельства сложного противоречивого характера Ганемана. Взять, например, его взаимоотношения с Гуфеландом, который, как известно, поддерживал Ганемана, опубликовал его первую работу. Я уже цитировала письмо Ганемана Гуфеланду. Считается, что эти два человека и врача были в большой дружбе. А теперь почитаем то, как писал Ганеман о Гуфеланде в разных местах Органона: «Гуфеланд, вождь старой школы…(ирония), бедный Гуфеланд… Гуфеланд пытается приспособить… к своему старому псевдоискусству… Гуфеланд, будучи пристыженным…» Тот, в свою очередь, одной из своих фраз тоже посыпал Ганеману соль на рану. «Гомеопатия может устранить симптомы, но заболевание остается».

Ганеман не ссылался на прошлые авторитеты, за исключением тех случаев, когда он подвергал кого-нибудь критике. Иногда он упоминал в сносках какого-нибудь современника, похвалив его работу. А между тем он много лет занимался переводами медицинских текстов с разных языков и, конечно, хорошо был осведомлен о состоянии практической медицины и медицинских идей до него.

Это качество неважно характеризует Ганемана. Самую тесную связь открытий Ганемана с трудами Парацельса можно обнаружить даже на поверхностный взгляд. Даже нам, спустя столетия, известна деятельность некоторых выдающихся врачей, которые задолго до Ганемана использовали в своей медицинской практике и закон подобия, и использование ядов и металлов, и преимущество малых доз, и значение симптоматологии. Однако Ганеман не вспоминает о них. Что касается эффекта потенцирования, то к отделению квинтэссенции лекарственного вещества стремился не он один, и не он один достиг положительных результатов.

Следует признать, что заслуга Ганемана состоит в том, что он настаивал на использовании потенцирования не в отдельных случаях и с отдельными лекарствами, а во всех случаях и со всеми лекарствами. Несомненно, что с именем Ганемана связано открытие более простого способа потенцирования лекарств, отделения тонкой субстанции лекарственного вещества с помощью последовательных растираний и дилюций. До него алхимики отделяли тонкое вещество лекарства, его «квинтэссенцию» от материального носителя более сложными методами с участием личного магнетизма.