Наум Синдаловский - Книга Перемен. Судьбы петербургской топонимики в городском фольклоре.

Приняв послание за чистую монету, царь решил тут же отправиться в дом Головкина и выразить соболезнование его близким. Но, придя туда, император увидел, что хозяин преспокойно сидит за столом и обедает. Остановившись на пороге, царь милостиво сказал: «Я был виновником того, что вы, граф, обедаете в одиночестве. Позвольте разделить с вами трапезу». А через минуту, удобно усаживаясь за стол, предложил тост: «Выпьем за то, чтобы здесь был мост, который облегчит наше общение». Об этом будто бы узнали услужливые царедворцы. Остальное было делом их расторопности и технических возможностей того времени.

1703.Этот один из самых крупных островов дельты Невы омывается водами Малой Невы, Малой Невки и реки Ждановки. Его допетербургское название, известное еще задолго до основания Петербурга, – Столбовой. По одной из легенд, это объясняется тем, что остров имеет узкую вытянутую форму, в плане напоминающую межевой столб.

1713.Территория острова начинает осваиваться с 1710 года. Здесь для Петра I строятся два «увеселительных домика». Островок царю, что называется, пришелся по душе и в 1713 году перешел в его личную собственность. В том же году остров приобретает свое современное название: Петровский.

1738.Впервые мост через Мойку, которая в то время служила границей города, появился в 1738 году. Это был простой деревянный пешеходный мостик, ведущий из Петербурга к его окраине – Малой Коломне. Он был выкрашен в яркий, заметный издалека цвет. В том же году мосту присвоили официальное название: Цветной.

1790.В 1768 году мост был перестроен. Он стал трехпролетным, на каменных опорах. По нему можно было не только ходить, но и ездить на гужевом транспорте. Некоторое время мост сохранял старое название, но с 1790 года был переименован. Его назвали Поцелуевым.

С тех пор по поводу этого романтического названия в городе возникло бесчисленное количество легенд. Одни говорили, что мост назван по трактиру с названием «Поцелуй», который открыл в собственном доме на правом берегу Мойки богатый откупщик по фамилии Поцелуев. Трактир стал популярным в народе, и будто бы поэтому мост через Мойку, ведущий к этому заведению, тоже прозвали Поцелуевым.

Правда, здесь есть одно неразрешимое сомнение. Дело в том, что в XVIII веке содержателей трактира называли целовальниками. «Целованием на кресте» они клялись в честности перед народом и государством. Так вот, что легло в основу названия моста, фамилия содержателя кабака или его должность, сказать трудно. Может быть, и то и другое.

Однако городской фольклор, никак не желая мириться с таким прозаическим, а главное единственным объяснением названия самого популярного в Петербурге моста, вот уже два столетия пытается истолковать его по-своему. По одной легенде, мост служил местом прощания в те времена, когда граница города доходила только до реки Мойки. По другой – на Поцелуевом мосту назначали свидания влюбленные. По третьей – причиной появления такого названия был старинный обычай целоваться с проезжающими и проходящими по мосту всякий раз, независимо от степени близости и родства. По четвертой, это название объясняется тем, что в старину у влюбленных был обычай: при переходе через мост целоваться, чтобы, как они говорили при этом друг другу, никогда не расставаться. Пятая легенда утверждает, что на этом мосту арестованные расставались со своими родными и близкими, потому что рядом с мостом находилась тюрьма. И наконец, шестая из известных нам легенд считает, что мост назван Поцелуевым оттого, что ведет к воротам Флотского экипажа, и здесь моряки якобы прощались со своими подругами перед отправкой на службу.

Надо признать, что оснований для подобного мифотворчества было достаточно. Действительно, граница города в начале XVIII века проходила вдоль Мойки. Невдалеке от моста находилась тюрьма, а с другой стороны – Флотский экипаж. Отряды новобранцев, сформированные и экипированные в стенах старинных казарм Флотского экипажа, до сих пор, направляясь к месту постоянной службы, проходят по этому легендарному мосту сквозь тесный и многочисленный строй провожающих. Но все-таки нам кажется, что первопричина такого богатства фольклорных вариантов, скорее всего, кроется в необычной, несколько претенциозной, но удивительно точно подходящей для моста фамилии владельца трактира – петербургского купца Поцелуева.

В Петербурге насчитывается около 600 мостов, и ни одному из них фольклор не уделял столько внимания, сколько Поцелуеву. Строчки популярного шлягера: «Все мосты разводятся, а Поцелуев, извините, нет» – давно уже вошли в городскую фразеологию. От Поцелуева моста родилась традиция: молодожены, въезжая на машине, украшенной цветами и яркими разноцветными лентами, на любом из петербургских мостов начинают целоваться и заканчивают поцелуй при съезде с моста. Машина замедляет при этом ход: чем длиннее поцелуй, тем прочнее брачный союз, заключенный несколько минут назад.

Появляются и совершенно новые традиции. Так, во всемирный день Поцелуя, который будто бы по решению Организации Объединенных Наций (ООН) отмечается ежегодно 6 июля, на Поцелуевом мосту собираются молодожены и соревнуются: кто дольше или более страстно поцелуется.

1738.В первой четверти XVIII века левый рукав реки Мойки в ее нижнем течении, протяженностью чуть более 400 метров, назывался Чухонской речкой. В 1738 году этот топоним приобрел официальный характер. В том же году, «пожарного страха ради», сюда, на окраину Петербурга, из Адмиралтейства были переведены прядильные амбары со всеми «мастеровыми» и «работными людьми».

1753.К середине XVIII века полностью определился профессиональный характер жителей этих мест. Появилась даже Прядильная улица. С 1753 года и Чухонская речка стала официально называться Пряжкой. С конца XVIII века берега Пряжки начинают осваиваться: на них возводят производственные корпуса и жилые дома работников завода Берда.

В начале XIX века Пряжка приобрела среди горожан дурную славу. Это был один из бандитских районов, куда благовоспитанные и законопослушные обыватели в темное время суток заходить побаивались. В петербургском городском фольклоре сохранился один из вариантов известной блатной песни, которая посвящена Пряжке: