Лев Гумилев - Терракотовые фигурки обезьян из Хотана

В материалах собраний Эрмитажа из окрестностей Хотана, выставленных в галерее Синцзяна, есть чрезвычайно любопытные терракотовые фигурки: обезьяна сидит верхом на коне, две обезьяны сидят на двугорбом верблюде, обезьяны играют на музыкальных инструментах, две борющиеся обезьяны, причем один из борцов перегибает другого, а тот его отжимает, упираясь руками в лицо. Некоторые обезьянки сидят, согнув колени, но не по-татарски [1] Всего в коллекции имеется 157 фигур и фрагментов. См. каталог Н.В. Дьяконовой и С.С.Сорокина (рукопись). Сборы подъемного материала; экспедиция С.Ф. Ольденбурга. .

Китайского влияния в выполнении фигурок не заметно: грива лошадей трактована не зубцами, а в виде возвышения с условно прочерченными волосами, посадка всадников похожа на казачью, стремена низко опущены. Размеры фигурок от 4,5 см – всадники, до 2,5 см – борцы и 2,0 см – музыканты.

Аналогичные фигурки были найдены в Хотане экспедицией Ауреля Стейна и опубликованы им [2] A.Stein. Ansient Khotan, т.2., Oxford, 1907, табл. XLYI; описание см. т. 1, стр. 208. .

Кого же они изображали?

Формальный анализ в данном случае не может помочь исследователю, так как ни в Китае, ни в Индии мотив обезьяны верхом на коне не отмечен; нет его и на Западе, влияние которого, иранское или эллинское, абсолютно не заметно. Не встречается этот мотив и в самой Центральной Азии, поэтому корни его надо искать на месте находки, т.е. в окрестностях Хотана, но там, как известно, обезьян нет.

Однако, отметая китайские, персидские и индийские влияния, мы можем сдвинуть границы бытования интересующего нас мотива не только в пространстве, но и во времени. Известно, что Хотан со II в.н. стал цитаделью махаянического буддизма [3] Н.Я.Бичурин. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, т. 2. М. – Л., 1950, стр. 246; A.Stein, Ansient Khotan, т.1., Oxford, 1907, стр. 169; В.В.Григорьев. Восточный или Китайский Туркестан. СПб, 1873, стр. 93, 94. , крайне нетерпимого в то время к иным идеологическим системам. Поэтому мы вправе предположить, что статуэтки обезьян изготовлялись до торжества буддизма, т.е. в I тысячелетии до н.э. Тем самым, мы должны искать возможность связать их с мифами или литературными сюжетами древнейшего местного населения.

Чрезвычайно существенно для нашей проблемы, что народы Центральной Азии в древности имели легенды о предках-животных. Так, тюрки производили себя от волчицы и мальчика [4] Н.Я.Бичурин, Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, М. – Л., 1950, т. 1, стр. 220, 221. , уйгуры – от волка и девушки [5] Н.Я.Бичурин, Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, М. – Л., 1950, т. 1, стр. 215. , монголы – от волка и пятнистой лани [6] С.А.Козин. Сокровенное сказание. М. – Л., 1941, стр. 79. , а тибетцы – от самки ракшаса и самки обезьяны [7] L.A.Waddel. The Buddhism of Tibet or Lamaism. London, 1895, стр. 19. . Не здесь ли разгадка?

Прежде чем принимать эту догадку за установленный факт, мы должны констатировать наличие тибетцев к северу от Куэнь-Луня в добуддийский период, т.е. до I-II вв. н.э.

Апполодор сообщает, что в период максимального расцвета Греко-Бактрийского царства в 190-180 гг. до н.э.его границы доходили до серов и фаунов [8] W.W.Tarn. The Greeks in Bactria and India. Cambridge, 1951, стр. 84, 85. , или фринов. Серы – это оседлое население Северного Китая и восточной части бассейна Тарима, поставщики шелка в Европу, а фрины обычно сопоставлялись с хуннами [9] История Узбекистана, т. 1. Ташкент, 1950, стр. 93. . Ныне это сопоставление оспорено О.Мэнчен-Хелфеном и У.У.Тарном. Первый отмечает лингвистическую возможность отождествления [10] O. Maenchen-Helfen. Pseudohuns. «Central Asiatic Journal», 1955, т. 1, №2, стр. 102, 103. , а второй указывает на хронологическую неувязку: хунны захватили оазис в бассейне Тарима лишь в 174 г. до н.э., и поэтому греки не могли соприкоснуться с ними в 180-190 гг. [11] W.W.Tarn, The Greeks in Bactria and India. Cambridge, 1951. По мнению обоих ученых, греки столкнулись с тибетцами, северную ветвь которых китайцы называли кяны. Тари предполагает, что кян могло быть общим названием для всех племен юго-западного угла бассейна Тарима [12] W.W.Tarn, The Greeks in Bactria and India. Cambridge, 1951. . Но китайская география позволяет внести в гипотезу такие уточнения, которые полностью проясняют вопрос. В 1800 ли [13] Н.Я.Бичурин, Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, М. – Л., 1950, т. 2, стр. 172. к юго-западу от крепости Янгуань и к югу от Хотана [14] Н.Я.Бичурин, Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, М. – Л., 1950, т. 2, стр. 177. лежало в I-II вв. до н.э. владение Жокян, как показывает самое название – тибетское. Жокяны были кочевники. Подобно им мелкие племена, жившие на склонах Куэньлуньской дуги: сийе, пули, инай и улэй – «подходят (по происхождению к кянам и ди и составляют кочевое владение» [15] Н.Я.Бичурин, Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена, М. – Л., 1950, т. 2, стр. 178. . Итак, мы находим в древности тибетские кочевые племена, которые являлись соседями культурного Хотана с юга и с запада.