Л Красин - Письма жене и детям (1917-1926)

Целую родных моих девочек и кланяюсь всем.

Твой Красин

Милый мой родной Любанаша, сегодня, 3 июля, мы наконец-то уезжаем из Берлина целым караваном. Дел всяких и переговоров было тут предостаточно, но еще больше предстоит в Москве, почему отчасти и беру с собой Стомонякова. Стоит уехать на полтора-два месяца, и тем уже начинать развал чуть не по всей линии, и многое надо будет наново отстраивать. Около внешней торговли теперь крутится столько всякого народа. Под благовидными и неблаговидными предлогами стремятся обойти монополию внешней торговли, а Фрумкин, при всей своей даже избыточной бюрократической твердокаменности, в этом отношении часто попадает впросак. О Москве тут пока только ранние неопределенные слухи. Назначение Раковского [341], по рассказам, вызвано главным образом желанием избавиться от него на Украине. Вопрос теперь только, дадут ли ему англичане agreement [342]: об этом, когда узнаешь, напиши (через курьера). Я уж рад, что уезжаю, а то обеды, завтраки и интервью меня и тут замучили: немцы хотят показать, что и у них люди еще в ресторанах едят. Жизнь здесь у обывателей неважная. Иногда в один день цены вдруг вырастают на сто процентов [343]. Жалование на днях тоже сразу увеличили вдвое, но рынок на это немедленно ответил более чем двойным повышением цен, и рабочие и служащие остались ни при чем. Ну, пока, до свидания. Пиши мне почаще. Целую всех крепко. Папаня

Милый мой Любанчик! Пишу две строчки в Риге. Доехали великолепно и сейчас уже в русском вагоне. Должен сию минуту ехать с Чичериным на офиц[иальный] завтрак. Кончаю письмо. Целую тебя, родной мой дружочек и маманя. И деточек моих любимых. Целую крепко и Наташу и Володю. Всем привет. Ваш Папаня

Милая моя маманечка, ну вот, я опять в Москве. Доехали мы вшестером великолепно, скорее, чем прежде, почти на сутки, ибо переменили расписание, и в Риге не надо терять целый день, как было раньше. Попал на сессию ЦИК'а, приняли новую конституцию [344]Союза Советских республик. Выбрали союзный Совнарком, и я теперь уже не российский нарком, а союзный, в отдельных же республиках будут иметь не наркомов, а заместителей.

Сегодня получено известие, что англичане принимают Раковского и, таким образом, его назначение становится окончательным фактом. Вопрос и торгпреде еще не решен, но многие из приятелей, как Крестинский, Стомоняков и др[угие], указывают, что мне, как союзному наркому, не будучи полпредом, не приличествует оставаться торгпредом, находящимся иерархически в общих вопросах в подчинении у полпреда, а лучше осуществлять контроль и руководство над лондонскими торговыми организациями в качестве наркомвнешторга. Я пока лишь хожу, скучаю, присматриваюсь, не предпринимая пока никаких действий до выяснения положения. Многих еще не успел повидать, и есть немало мелких спешных текущих дел. После дороги не сразу попадаешь в рабочее настроение. Отъелся я и выспался за дорогу отлично, загорел, и морда у меня выглядит "поперек себя". Настроение хорошее, на все вещи смотрю с точки зрения "наплевать" и так и дальше предполагаю. Видел пока Сонечку, Наташу и Анечку.

Ушка с Виктором встретил около Абенкина полустанка при скрещивании поездов, к сожалению, было всего 1/ 2минуты времени. Ушок хочет побывать у вас в Лондоне, и я буду писать по поводу визы ему Я. А. Берзину.

7 июля

Получил альбом с карточками, свой карандашик и письмо мамани, — спасибо. Родная моя маманичка, смотрю я на Вас на карточке и очень мне хочется Вас приласкать и приголубить, солнышко ты мое, не грусти, пожалуйста, и не будь печальной, я очень много и часто о тебе думаю и, по совести тебе говорю, может быть, даже лучше и отношусь к тебе, чем прежде. Следи внимательно за своим здоровьем и, если можно, поезжай куда-нибудь со свободными девочками на солнце или вообще за город.

Здесь погода стоит теплая, но до сегодня все были дожди, даже ливни: на Неглинном женщина, переходя улицу, залитую сплошь водой, попала в колодец и утонула вместе с ребенком. Сегодня, похоже что-то, будто погода установится. У меня с неделю уйдет на вхождение в работу, а со следующего воскресенья я уж, наверно, начну выезжать за город. Сегодня гулял по берегу Москва-реки, хорошие тут виды, когда солнце.

8 июля. Воскресенье

Был сейчас у Сони и Аси. Мальчик у них (Гермаша, он же "Помзя") премиленький. Выпоен весь на молоке и имеет белый цвет и кисло-сладкий нюх кожи, как маленький поросенок. Почти что сидит, очень приветливо меня встретил, и я с ним возился добрый час, пока мать его и бабушка хлопотали около по хозяйству. Ася выглядит лучше, чем весной, хотя подлец этот ее высасывает, видимо, основательно: прожорлив как гусеница. Если будет удобная оказия, пришлите ему целлулоидных и резиновых игрушек — две-три, не больше. Моя ведь система — полено и песок.

Ну, пока прощайте, мои милые. Целую тебя, маманичка, и Рыбку, и Катю, и Любу крепко-крепко. Приветы всем. О здешних делах напишу подробнее, как только поогляжусь, равно и о дальнейшем вообще, когда повидаюсь тут со всеми предержащими.

Владимира Ильича состояние плохо, и на восстановление работоспособности нет никакой надежды, разрушены важнейшие центры речи и движения. Пытались было учить его говорить и ходить, но после небольших успехов пошло опять на ухудшение, и даже лето и тепло не помогает. Это не для широкого распространения.

Милая моя родная маманичка, золотые мои дочери!

Пишу наспех перед отъездом И[вана] М[ихайловича] [345]. Делов выше головы, и я с утра до вечера занят. Более или менее начинаю дела уже проворачивать и, видится, в близком будущем будет немного посвободнее. Постепенно расчищаю тут весь мусор, накопившийся за полтора месяца и натасканный разными друзьями-приятелями. Многие получили уже и еще получат реванш, каждому по его заслугам, и положение, вообще говоря, восстанавливается более или менее нормальное. Раковского в М[оскве] нет, и я еще не договорился с ним ни насчет его работы в Торг[овой] делег[ации], ни насчет таких вопросов, как, например, вопрос о доме etc. Вам, по-моему, ни в коем случае не следует оставаться на Eton Avenue [346], а лучше переехать куда-либо в пригород или даже за город. Будет и несколько дешевле и здоровее. Прямо вопроса об этом я тут ни с кем не поднимал, но по общему настроению полагаю, что до будущей весны, вам во всяком случае можно будет в Англии остаться. А там видно будет. Если мне не придется никуда ехать (например, в Америку или еще раз в Англию), можно будет серьезнее подумать и о вашем сюда приезде. Жизнь здесь все более и более входит в берега, и в конце концов тут скоро, пожалуй, будет не только более спокойная, но и более привлекательная жизнь. Если учесть, что Англия удваивает, а Франция ушестеряет свой воздушный флот, то, пожалуй, перспективы не очень успокоительные. Урожай у нас будет, по-видимому, так себе, и кое-где на севере будет и голодновато, но в общем и целом будет, несомненно, избыток хлеба. А будет хлеб, будет и топливо, и тогда минимум потребностей обеспечен.