Януш Пшимановский - Студзянки

— Возвращаетесь на ту сторону? — спросил Чуйков, подавая ему руку.

— Нет, времени мало. Командиры полков ждут на этом берегу.

В 12.00 должна начаться переправа 1-й танковой бригады имени Героев Вестерплятте. Однако пока солнце дойдет до зенита, противник не бездельничает: 45-я дивизия вводит в прорыв, в лес Липна Гура, все силы, стянутые из окопов на левом крыле, и остатки резервов. Она все сильнее укрепляется вокруг захваченного Разъезда. Несмотря на огонь советской артиллерии, все новые группы гренадеров просачиваются на север, в глубь леса. 170-й гвардейский стрелковый полк потерял связь со своим соседом справа. Гитлеровцы проникают все глубже, начинают угрожать ударом в тыл.

Командир 170-го полка подполковник Никита Дронов, вводя в бой свой резерв, наносит удар в направлении Разъезда.

Было начало двенадцатого, когда он овладел Разъездом. В этой атаке полк потерял 13 человек убитыми и 75 ранеными. Уничтожили транспортер, самоходное орудие и два танка. Немецкие трупы не считали.

Наступать дальше не могли: вдоль Гробли низкие автоматные очереди косили траву. Поспешно окопавшись, укрылись от огня минометов, которые уже через четверть часа начали обстреливать захваченные гвардейцами позиции.

Связи с правым соседом все еще не было. Немцы по-прежнему были перед ними, сбоку и сзади в лесу, хотя и несколько притихли. Где же 100-й полк их 35-й дивизии? Если бы он атаковал с запада и дошел до Разъезда, то линия фронта была бы восстановлена такой, какой она была перед рассветом…

100-й полк майора Воинкова не контратаковал. Только одно это бесспорно. К сожалению, ничего больше нельзя о нем сказать. В архивных документах пробел. Может, погиб связной, спешивший с донесением в штаб, возможно, была прервана всякая иная связь. За несколько минут до одиннадцати разведчики артиллерии, сражавшиеся в рядах 100-го волка, обнаружили, что противник сосредоточил в лесу Рогозин значительные силы: около двух батальонов пехоты и не менее 35 танков.

Тревожное донесение было тотчас же передано в штаб дивизии, а оттуда — в корпус. Был ли смысл бросать против такой сильной группы обескровленный батальон? Окопавшись, он имел возможность обороняться, а при контратаке на открытом пространстве тотчас был бы разбит превосходящими силами противника.

Однако вернемся от предположений к фактам.

142-й гвардейский стрелковый полк под командованием майора Горшанова, вторым из 47-й дивизии закончив переправу на западный берег Вислы через час после восхода солнца, сосредоточился в лесу Бурачиска. Он был выделен, как мы знаем, в резерв командира 4-го корпуса, но в течение двух часов обстановка стала намного хуже, чем это можно было предвидеть ранее.

Когда немцы разорвали стык между 170-м и 100-м полками, когда стало ясным направление главного удара противника, генерал Глазунов отдал приказ Гортанову направить один батальон в лес Завада напротив немецкого плацдарма у Радомки, а два остальных — продвинуть в район высоты 112,2, южнее Выгоды.

В 11.30, через полчаса после повторного захвата 170-м полком перекрестка дорог на восточном конце Гробли, Дронов сообщил, что не может наладить связь с правым соседом. Тогда были брошены в бой два батальона из полка майора Горшанова.

Батальоны развернулись в плотную цепь: слева — 3-й батальон старшего лейтенанта Илларионова, справа — 2-й батальон старшего лейтенанта Ишкова. Левый фланг цепи, восточный, проходил вдоль дороги, ведущей от высоты 106,8 к Разъезду, правый — вытянулся по лесу до самой лесной сторожки Остшень.

80 минут длился ожесточенный бой в лесных квадратах 111 и 112, пока к 14.20 батальоны сумели выполнить поставленную задачу: захватили Гроблю западнее Разъезда, установив левым флангом непосредственную связь с 170-м полком. Окопались правее высоты 119,0 до второй просеки, но и там не обнаружили соседа. Разведка, посланная по лесу на запад, вернулась, наткнувшись в двухстах метрах от собственных позиций на сильные группы немцев с танками.

«Герман» и Форман

Бывают в сражениях минуты, когда на какое-то время все исчезает в дыму, в огне разрывов и реве танков, когда порваны телефонные провода, разбиты или засыпаны землей радиостанции, когда долгое время нельзя ничего установить, а донесения, которые, несмотря ни на что, все же доходят до штаба, подобны лохмотьям, крику ослепших в хаосе, стону заживо погребенных.

В половине первого начальник штаба 4-го корпуса получил донесение из 57-й дивизии о сильных атаках, предпринятых немцами с плацдарма на северном берегу Радомки.

35-я дивизия доносила об атаках по всей линии своей обороны и тоже сообщала о сосредоточении больших сил пехоты и танков противника в лесу Рогозик.

Без десяти час противник стремительно ударил на Ходкув. Полк Дронова, перебросивший перед этим большую часть своих сил на правое крыло, чтобы овладеть Разъездом, не выдержал удара противника и отступил своим левым флангом. Гренадеры вторглись на ходкувскую поляну, захватив почти 500 метров пространства. В Ходкуве еще оборонялись пехотинцы, правофланговые роты 174-го полка майора Колмогорова, но теперь они сражались почти в окружении, обстреливаемые и со стороны поляны, и из-за Радомки.

Почти одновременно бойцы полка Дронова с трудом отбили атаку пехотной роты и трех танков противника на Разъезд. Донесение об этом штаб корпуса получил днем в среду 9 августа, в 12.59.

Потом в течение долгого времени карту сражения нельзя было прочесть.

На южном участке обороны плацдарма, на фронте от Мариамполя до Михалува, по советским позициям ударили 320 орудий, 130 минометов, 310 пушек с бронированных машин — более 700 стволов дивизии «Герман Геринг» и нижнесаксонской танковой группы, способных выпускать каждую минуту более трех с половиной тысяч снарядов. К ним присоединилась артиллерия 45-й гренадерской и 19-й танковой дивизий. Вся линия фронта оказалась вдруг под ураганным огнем, в дыму, над ней выросла в два этажа стена из песка, травы и дыма.

Тяжелые снаряды ложились дальше, рвались на всех перекрестках дорог, во всех деревнях близкого тыла до Ленкавицы и Дембоволи, делая невозможным маневрирование резервами, эвакуацию раненых и подвоз боеприпасов.

В воздухе на разной высоте, выстроившись в несколько этажей, чтобы избежать столкновения, шли самолеты 6-го воздушного флота генерала Риттера фон Грейма. Немецкие штурмовики, бомбардировщики бомбами и огнем из бортового оружия обрабатывали вторую линию советской обороны, огневые позиции артиллерии, все, что находилось в движении на дорогах. Самолеты сбрасывали бомбы на деревни. Даже переправы на Висле, которые и до этого беспрерывно находились под огнем, впервые получили такую огромную порцию тротила.