Л Бердников - От денежной кладовой до Министерства финансов

В орбите губернаторской власти волостные правления играли выдающуюся роль. Журналисты и в шутку и всерьез говорили, что волостное правление — это и Министерство внутренних дел, и Министерство финансов, и статистическое бюро, и Министерство путей сообщения, и даже Министерство народного просвещения. Настолько многообразной и многоплановой была его деятельность.

Действительно, волостные правления занимались два раза в год раскладкой денежных податей и натуральных повинностей, выдавали паспорта и билеты крестьянам и поселенцам, находящимся на золотых приисках, так и проживающим в других местах, вели счет податям и повинностям, сверяли эти счета в казначействах, занимались учетом хлебных магазинов, составляли списки на призывников и работников ополчений, ежегодно проверяли работу торгово-промышленных заведений, помогали полиции в расследовании разных преступлений.

Кроме того, большой объем работы волостные правления проводили по распорядительной части. Например, приводили в исполнение решения разных присутственных мест и своего волостного суда. Значительную работу они вели со ссыльным элементом.

Известно, что поселенцы по прибытии в волость распределялись по селениям и деревням, по истечении только трех лет они облагались половинным окладом податей, а по истечении 10 лет — полным окладом. Однако чаще всего по прибытии в деревню поселенцы из нее уходили бродяжить в разные места и другие селения. Волостное правление объявляло их в розыск, порой безрезультатно тратились и время, и средства. Как отмечали проверяющие, половину работы по делопроизводству в правлениях отнимали переселенцы.

Ревизоры тщательно изучали делопроизводство по денежной части, однако ни растрат, ни грубых нарушений обнаружено не было.

Волостные правления заботились и о детях-сиротах, но этой работой Теляковский остался недоволен. В некоторых волостях, например в Тинской Канского округа, оказалось очень много сирот, брошенных на произвол судьбы. Только после вмешательства губернатора на сельских сходах за ребятишками закрепили опекунов и выделили им деньги, которые положили в банк под проценты на их именные счета.

Судя по отчетности, детей-сирот в проверяемых волостях оказалось немного. В Шушенской волости на учете находилось 36 детей, в Новоселовской — 20, в Назаровской — 1. Эти цифры вызвали у ревизоров подозрение, поэтому они констатировали, что число учрежденных опек далеко не соответствует тому количеству, которое должно быть на самом деле. Но дальше этих слов дело так и не пошло (Енисейские губернские ведомости. — 1890. — № 48. — 24 января).

Скрупулезно ревизоры проверили состояние канцелярской части волостных правлений и сделали вывод: внешний канцелярский порядок их находится в большом запущении. Иногда дела существуют только по описям. В Погорельском волостном правлении зарегистрированы дела «О казачьем населении и о доставлении по сему предмету разных сведений», «О семейных разделах». На эти дела даже заведены обложки, и на них сделаны надписи: «Дел еще не было». Ревизия показала, что самым худшим волостным правлением, где ответы на запросы и письма крестьян исполнялись всех медленнее, являлось Зеледеевское правление.

В полнейшем беспорядке, по мнению ревизоров, находились волостные архивы. Отмечалось, что в некоторых из них имеются дела XVIII столетия (в Покровском — с 1790 года, в Зеледеевском — с 1765 года). Во многих — с начала XIX столетия, в Еловском — с 1800 года, в Абаканском — с 1809 года, в Маклаковском — с 1817 года, в Ужурском — с 1822 года. Все эти старинные бумаги ревизоры приказали уничтожить. Поскольку, как они полагали, документы интереса ни в научном, ни в статистическом отношении не представляли. После этой проверки значительная часть архивных материалов, касающихся истории нашего края, погибла, другая часть, около 18 тысяч единиц, была привезена в Красноярск, где хранилась в комнатах, занимаемых статистическим комитетом.

Не осталась без внимания ревизоров и застарелая проблема семейного раздела крестьянских хозяйств. Как показывала жизнь, главнейшими причинами ее служили ссоры жен двух братьев, невестки со свекром и другие житейские обстоятельства. Сельская община бесцеремонно вмешивалась и в эту интимную, частную жизнь своих членов.

Власть считала, что дробление семейств приносит вред как самим разделившимся крестьянам, так и экономическому состоянию всего населения. Поэтому неслучайно эта тема становилась предметом обсуждения на сельских собраниях. Только на сходе с согласия 2/ 3крестьян, имеющих право голоса, принималось судьбоносное решение — разрешить семье разделиться или нет. В реальности же официальных вердиктов в Енисейской губернии выносилось немного. Тогда как самовольных отделений было несравненно больше. И еще напомним, что без согласия на разделение старшего члена семьи сельский сход просителям в разделе отказывал.

Эти домостроевские порядки резко критиковал курагинский фермер Федор Федорович Девятов. В «Сибирской газете», в статье «По поводу семейных разделов и некоторых других явлений в экономической жизни минусинского крестьянина», он писал: «Журналисты с недоверием отнеслись к моему заявлению, что семейные разделы у нас не имеют того значения, какое они имеют во внутренней России. А это действительно так и есть. Там земля ограничена, и всему семейству на ней делать нечего, некоторым членам выгоднее работать на стороне, чем жить вместе и делить и без того узкую полосу, между тем как у нас земля не ограничена, на всякого ее достает, да еще и остается. Разберем состав семьи: старшие члены в ней — отец, мать, 3–4 сына, их жены и дети. В отношении к мужчинам старшие — родной отец и родная мать, в отношении же к женщинам — свекор и свекровь, а это не одно и то же; да к тому же и снохи — не родные по крови ни между собой, ни со старшими, а взяты из разных семейств, часто они совершенно разных характеров. Можно ли надеяться, что они все «сойдутся» как между собой, так и со свекровью? Бывает это, да редко. Такие счастливые семьи и здесь живут долго, не делясь. В таких семьях и говорится: хорошо и выгодно жить в больших семьях, и живут они до тех пор, пока не подрастут дети и пока не выстроят по дому на каждого брата, — тогда и делятся. Но что можно поделать там, где свекровь — ворчунья, снохи не ладят между собой, а из-за жен и между братьями является несогласие, при котором дружная семейная работа немыслима? Братья еще могут примириться, а снохи — никогда. Остается или унять снох, или разделиться, но первое никогда не удается — в России сложилась даже пословица: «Ночная кукушка денную перекукует». По поводу этого кукования, т. е. уговоров женою мужа отделиться от семьи и завестись своим хозяйством, сложилось и стихотворение, в котором, между прочим, говорится: