Л Бердников - От денежной кладовой до Министерства финансов

В 1913 году историк становится директором частной гимназии и одновременно читает лекции в Московском обществе народных университетов. В середине 1915 года он переезжает в Красноярск, где активно начинает изучать историю Сибири, совмещая эти занятия с педагогической деятельностью в качестве учителя. В 1917 году Гневушев редактирует местную газету «Наш голос», работает над рукописью «Очерки по истории Сибири. Книга для чтения в школе и дома. Часть первая (XV–XVII)», дальнейшая судьба которой до сих пор неизвестна.

По докладам жандармов, Гневушев являлся серьезным партийным работником СД. В городе Красноярске он несколько раз присутствовал на нелегальных собраниях, разъясняя рабочим «точку зрения социал-демократии, в частности, известного партийного работника Мартова».

В 1919 году Гневушев опубликовал небольшой очерк «К вопросу об экономическом возрождении Сибири». В нем он акцентировал внимание читателей на том, что торговый, а не промышленный характер, свойственный сибирскому капиталу, непременно нужно принимать во внимание при решении вопроса о возрождении сибирской промышленности. Далее Гневушев предлагал как можно быстрее извлечь деньги из крестьянской среды, где они лежат без всякого производительного употребления, и направить их на развитие промышленности, чтобы не допустить дальнейшего падения курса рубля на внутреннем и внешнем рынках. Еще необходимо было быстрее ликвидировать товарный голод, который стал остро чувствоваться со времени начала войны с Германией. Однако, как полагал Гневушев, при существующих условиях получить нужное количество товаров, кроме как из-за границы, нельзя. Поэтому вот тут-то, писал историк, и выступает на первый план вопрос о возрождении сибирской промышленности.

Действительно, чтобы покупать что-нибудь за границей, развивал дальше свою мысль автор, необходимо было и со своей стороны что-нибудь туда продать, иначе торговый баланс может оказаться столь невыгодным для Сибири, что рубль совершенно потеряет всякую ценность и финансовое положение сибиряков от таких закупок, без соответственного вывоза, придет еще в большее расстройство. Некоторые финансисты выход из этого положения видели в привлечении крупного внешнего займа, при условии закупки на этот же заем иностранных товаров. В случае успеха эта мера привела бы к сравнительно быстрому наполнению рынка необходимыми товарами.

Многие эксперты считали, что в данный момент без крупного иностранного займа Сибири никак нельзя обойтись. Однако Гневушев в своей статье предупреждал, что разные займы являются временными мерами, что занимать постоянно нельзя даже на самых выгодных условиях. Для установления нормальной экономической жизни надо постоянно заботиться о правильном товарообороте с заграницей.

Гневушев был сторонником совершенно свободного доступа иностранного капитала в экономику Сибири. Его не пугало даже то, что значительная доля прибыли с предприятий может уйти в виде дивидендов на иностранные акции за границу. Он считал, что эта потеря с лихвой возвратится той коммерческой опытностью и знанием дела, которые внесут в предприятия представители иностранного капитала в качестве держателей акций, оказывая влияние на общую постановку и ход дел в промышленности. Однако иностранцы должны были выполнить одно условие сибиряков — иметь рабочих и служащих на своих предприятиях только русских. Это ограничение необходимо было для того, чтобы в Сибири оставалась если не вся прибыль с иностранного капитала, то, по крайней мере, значительная часть валового дохода в виде заработной платы. В противном случае всеми выгодами от устройства предприятий могли пользоваться иностранные капиталисты, а на долю национального дохода Сибири ничего бы не осталось.

Но реальность была такова, что сибиряки вынуждены были мириться с некоторыми невыгодными для себя условиями, которые диктовал иностранный капитал. Тем не менее Гневушев и его сторонники в проникновении иностранного капитала в Сибирь видели и свои выгоды. По их мнению, возникновение иностранных предприятий способствовало бы общему подъему производительных сил и неминуемо дало бы оживление промышленной деятельности. Во-вторых, природные богатства не лежали бы втуне. В-третьих, значительное количество рабочих получило бы заработок, и, наконец, вокруг таких предприятий создалась бы целая сеть более или менее крупных русских торговых и промышленных предприятий. Кроме того, иностранные предприятия познакомили бы консервативный сибирский капитал с более совершенными формами производства, открыли перед ним новые пути и перспективы. И таким косвенным путем способствовали бы дальнейшему развитию сибирской национальной промышленности. Все эти выгоды в общей массе, констатировали сторонники Гневушева, с лихвой превысят тот ущерб, который будет нанесен национальной промышленности уходом прибыли с данного предприятия за границу.

Следует отметить, что положение в народном хозяйстве в эти годы было настолько катастрофичным, что иного пути ни Гневушев, ни его сторонники просто не видели. Больше всего они боялись введения в Сибири иностранных концессий. Как писал Гневушев, против такой формы вторжения иностранного капитала в национальную промышленность надо протестовать всеми возможными средствами. Не один раз историк доказывал и убеждал своих оппонентов в том, что концессии являются, по существу, бесплатной отдачей национальных богатств в руки иностранцев и с точки зрения национальной экономики являются делом совершенно недопустимым.

Однако иностранные предприниматели вкладывать свои капиталы в сибирскую промышленность не торопились. Из-за нестабильности политической обстановки в Сибири никто из предпринимателей не хотел рисковать в этих краях своим состоянием.

В январе 1920 года власть в Красноярске окончательно перешла в руки большевиков.

Приложения

№ 1

Председатели и управляющие Енисейской губернской Казенной

палатой

1. Афанасьев Александр Лаврентьевич — 1823–1828.

2. Пестов Иван Семенович — 1829–

3. Никифоров Иван Семенович — 1836–

4. Высоцкий Иван Кириллович — 1839–1853

5. Павлинов — 1855–

6. Мартен Александр Александрович — 1854–1856

7. Политковский Всеволод Гаврилович — 1857–1863

8. Куртуков Петр Матвеевич — 1864–1870

9. Лаврентьев Алексей Николаевич — 1871–1879

10. Гирс Николай Александрович — 1880–1881

11. Лавров Иван Лаврович — 1882–1888

12. Абдрин Иван Павлович — 1889–1896

13. Юрборский Василий Васильевич — 1897–1902

14. Морозович Петр Фомич — 1903–1909

15. Чарушников Михаил Васильевич — 1910–1914

16. Эйлер Яков Павлович — 1915–1917

17. Коган — 1917–1918