Игорь Фроянов - Города-государства Древней Руси

Народное ополчение (вои) определяло исход сражений как во внешних, так и во внутренних войнах {279} . Вспомним призыв Даниила, обращенный к жителям Галича: «О мужи градьстии., доколе хощете терпети иноплеменьных князии державу…» {280} Но мы ошибемся, если вообразим, что народное ополчение состояло из городских воев. Жители сел также входили в него наравне с горожанами. В битве на Калке участвовали «Галичане и Волынцы киждо со своими князьями» {281} . Ключ к истолкованию известия дает слово «волынцы», означающее воинов Владимирской земли. Ясно, что и под «Галичанами» необходимо разуметь «воев» Галицкой земли, а не одного Галича. Перед нами яркий пример, когда термин «галичане» обнимает население не только города, но и прилегающей к нему волости. Стараясь овладеть Галичем, Даниил собирает «землю Галичкую»: «и собра от Боброкы доже и до реки Ушице и Прута и обьседе в силе тяжце» {282} . В 1249 г. князь Ростислав подошел к городу Ярославу. Увидев, что город хорошо укреплен и имеет сильный гарнизон, он «поиде к Перемышлю и собрав тъземельце многы… и исполчив воя своя» {283} .

Военная организация в Юго-Западной Руси, как и в других древнерусских землях, строилась по древней десятичной системе, важнейшими звеньями которой являлись сотни и тысячи. К сожалению, до нас дошло очень мало сведений на сей счет. Однако те, которые сохранились, достаточно выразительны. Мы знаем о существовании тысячи и тысяцких в Галиче и Перемышле {284} . В Галиче мы встречаем «соцкого Микулу» {285} . Значит, здесь были и сотни. В соседней Владимирской земле также наблюдаем сотни {286} .

Упоминание летописью «Перемышльской тысячи» — верный знак возросшей самостоятельности Перемышля по отношению к Галичу. Стремление к обособлению замечаем и у других пригородов. Подобное стремление нашло отражение в борьбе главных городов с пригородами. Летописец рисует картину междоусобиц Владимира с пригородами Белзом и Червенем {287} . Проявлял тягу к отделению от Владимира и другой его пригород — Луцк. Мы имеем в виду случай, когда князь Ярослав утвердился в Луцке. По всей видимости, он был приглашен горожанами. К этому склоняет сам летописный термин: Ярослав «прия» Луцк {288} . Даниилу пришлось собирать рать во Владимире и идти на Луцк. Лучане сопротивлялись, но в конце концов вынуждены были уступить превосходившей силе {289} . Попытался отложиться от главного города и Черторыйск, который «прия Пиняне» {290} . С помощью пинян черторыйцы, видимо, надеялись утвердить свою независимость. Но их расчет не оправдался: Черторыйск был взят, а князь пинян схвачен {291} .

Довольно красноречива история Берестья. Еще в начале XIII в. прослеживаются тенденции берестьян к самостоятельности. Они сами хотят распоряжаться княжеским столом: «Приеха Берестьяне ко Лестькови и просиша Романовыи княгини и детии» {292} . На протяжении десятилетий эти тенденции укреплялись и особенно ярко проявились на исходе XIII столетия. После смерти Владимира Васильковича берестейская община призвала Юрия Львовича без ведома владимирского князя Мстислава. Когда Мстислав собирался рассылать «засаду» в Берестье, Каменец и Бельск, он обнаружил, что «уже засада Юрьева в Берестьи и во Каменци, и в Бельски… Берестьяне бо учинили бяхуть коромолу» {293} . Юрий был не той фигурой, на которую можно было делать ставку. Вскоре он «поеха вон из. города с великим соромом, пограбив все домы стрыя своего и не остася камень на камени в Берестьи, и в Каменци, и в Бельскии» {294} . Мстислав же въехал в Берестье. Его встречали горожане «со кресты от мала до велика» {295} . Как видим, Берестье уже сам по себе небольшой город-государство с главным городом и зависящими от него пригородами, стремящийся вырваться из орбиты влияния старого города-государства с центром во Владимире. Однако на данном этапе эта попытка не удалась. За крамолу Мстислав наложил на берестьян «ловчее». Грамота, приводимая в летописи, чрезвычайно интересна для нас, так как позволяет понять, кто такие «берестьяне». Это не только горожане, но и селяне.

Мы проследили за развитием социально-политической жизни Юго-Западной Руси XI — начала XIII вв. и обнаружили много сходного с тем, что происходило в остальных областях Древней Руси. Здесь, как и по всей Руси, в середине XIII в. ощущались новые социальные веяния, вызванные потрясением Батыева нашествия. Близилось время, когда князья и бояре устремятся к земельным богатствам, а княжеская власть изменит свой характер. Возникнет представление о верховной княжеской власти на землю, начнет формироваться поместная система. Яркий провозвестник этого времени — «Данило-король» со своими дворскими, боярами и служилыми князьями. Но сама новая эпоха лежит за границами рассмотренного периода.

Один из древнейших и крупнейших городов Руси Новгород, возникший на волховских берегах, стал центром объединения большой территории, сформировал вокруг себя волость и выдвинулся в ряд самых могущественных городов-государств Древней Руси. Мы постараемся рассмотреть процесс формирования новгородского города-государства с различных точек зрения: создания территориально-административной системы, управления, формирования институтов власти, военной организации и т. д.

Необходимо прежде всего подчеркнуть то обстоятельство, что становление города-государства, или городовой волости, в Новгородском крае происходило в условиях длительной и упорной борьбы новгородцев за независимость от. Киева. Эта борьба оказала заметное воздействие на складывание новгородской государственности.

Во второй половине X в. господство полянской общины над Новгородом осуществлялось, как правило, посредством посадников-князей, присылаемых из поднепровской столицы в качестве наместников киевского великого князя. В результате понятия «княжение», «посадничество» и «наместничество» совпадали и нередко звучали как синонимы {1} . Однако первые десятилетия XI в. вводят нас в круг событий, отразивших новые явления, знаменующие начальную фазу истории новгородской волостной общины. Так, под 1014 г. летописец сообщает, что князь Ярослав, управляя Новгородом, посылал «уроком» в Киев «две тысяче гривен от года до года, а тысячю Новегороде гридем раздаваху. И тако даяху вси посадници новгородьстии, а Ярослав сего не даяше к Кыеву отцю своему. И рече Володимер: „Требите путь и мостите мост“, — хотяшеть бо на Ярослава ити, на сына своего, но разболеся» {2} . Здесь князь и посадник еще не различаются. Но в летописном рассказе есть упоминания о реалиях, идущих на смену старому порядку отношений Новгорода с Киевом. Ярослав, будучи новгородским князем-посадником (т. е. наместником великого князя Владимира) отказал в уплате «урока» своему отцу. Он решил порвать традиционные отношения с киевскими правителями, освободиться от зависимости. Можно предположить, что к разрыву с отцом Ярослава побуждали новгородцы, тяготившиеся обязанностью «давать дань» Киеву. Во всяком случае, без поддержки новгородцев Ярослав не затеял бы борьбу с могущественным родителем.