Игорь Фроянов - Города-государства Древней Руси

В арсенале новгородцев появилось еще одно изобретение, с помощью которого они противились притязаниям великих киевских князей: «вскормление», или воспитание, выращивание князей с юных лет. Взяв к себе по договоренности с великим князем какого-нибудь княжича-отрока, новгородцы старались воспитать младого Рюриковича в духе своих обычаев и нравов, чтобы сделать из него правителя, властвующего в согласии с интересами новгородского общества. Так, князь Мстислав, «вскормленный» новгородцами, княжил в общей сложности в Новгороде почти 30 лет, и новгородцы дорожили им прежде всего потому, что вскормили его. Это послужило для них основанием отвергнуть в 1102 г. сына Святополка. Несмотря на то, что Святополк имел с новгородцами «многу прю», те настояли на своем {22} . В этих событиях видим еще одно свидетельство усиления новгородской городской общины. Если раньше новгородцы не решались противиться пребывающим из Киева князьям-наместникам, отваживаясь лишь со временем изгонять пришельцев за разные провинности, то теперь они настолько усилились, что дерзают ослушаться великого князя киевского и не принять угодного ему кандидата в новгородские князья. Здесь имеем в сущности княжеское избрание, хотя и не в столь отчетливой форме, как это станет позже.

«Пря», о которой сообщает летописец, интересна еще и тем, что в ней заключен выразительный упрек, брошенный новгородцами Святополку: «Ты еси шел от нас». Ему припомнили случай, когда он после 10 лет княжения в Новгороде оставил это княжение ради туровского {23} . Новгородцев не устраивали беспричинные, с их точки зрения, уходы князей. Видимо, подобные уходы подрывали усилия по ослаблению зависимости от Киева, а также по приспособлению княжеской власти к нуждам строящегося города-государства.

Из всего сказанного следует, что тенденции развития княжеской власти в Новгороде, наметившиеся в первой трети XI в., в конце того же столетия значительно окрепли. Новгородский князь формально еще был наместником великого киевского князя. Но под оболочкой наместничества явственно обозначились перемены в статусе князя, превращавшегося в волостной орган власти. Новгородцы добивались изменения социальной роли князя, пользуясь различными средствами: изгнанием, «вскормлением» и проч. Былое тождество княжения с наместничеством разрушалось.

Это отделение княжения от наместничества сопровождалось дальнейшей перестройкой посадничества. На основе скрупулезного анализа источников В. Л. Янин установил время возникновения посадничества нового типа: конец 80-х годов XI в. {24} Сосуществование в Новгороде князя и посадника, едва различимые зачатки которого мы эпизодически наблюдали ранее, стало в конце XI в. сложившимся явлением. А это означало, что посадничество окончательно отпало от княжения, разъединившись также и с наместничеством.

Итак, последние десятилетия XI в. необходимо рассматривать как новую ступень становления новгородской государственности. Это время отличало: 1) упрочение самодеятельности веча, изгонявшего провинившихся князей или отказывавшего в княжении нежеланному претенденту; 2) частичное перерождение княжеской власти, в результате чего князь из наместника киевских правителей постепенно превращался в представителя республиканской волостной администрации, совмещая, следовательно, в себе противоположные качества; 3) вытекающее отсюда расхождение княжения и наместничества; 4) нарушение тождества княжения и посадничества, выделившегося в самостоятельную должность, замещаемую новгородским боярством; 5) отделение посадничества от наместничества.

Перечисленные особенности политической жизни Новгорода конца XI в. были этапом органического развития волостного строя, осуществлявшегося под воздействием борьбы новгородцев за независимость от Киева. Фактор этой борьбы наложил резкий отпечаток на формирование новгородской городовой волости, на характер действия общественных сил, обусловив известное их единение, что в значительной мере приглушало внутренние коллизии среди новгородцев, а это в свою очередь замедляло процесс социальной дифференциации в местном обществе.

Следующий период истории города-государства в Новгороде охватывает первые десятилетия XII в., завершаясь событиями 1136–1137 гг. На протяжении этого периода окончательно утвердилось посадничество, формировавшееся из представителей новгородской знати. Правда, Киев еще пытается раздавать посадничьи должности своим людям. Так, в 1120 г., по словам новгородского летописца, «приде Борис посадницить в Новъгород» {25} . Вероятно, Борис пришел посадничать к новгородцам из Киева {26} . Если по поводу Бориса мы можем лишь предполагать, то относительно другого посадника, Даниила, летописец говорит прямо: «Вниде ис Кыева Данил посадницить Новугороду» {27} . И тем не менее это — последние случаи назначения новгородских посадников по воле Киева. Правилом делается избрание собственных посадников на вече.

Надо иметь в виду, что назначение посадниками Бориса и Даниила носило совсем иной характер, чем в XI в., когда посадничество лиц некняжеского происхождения совпадало с наместничеством, будучи своеобразной заменой княжения. С возникновением посадничества нового типа, функционирующего наряду с княжеской властью, должность наместника отделилась от должности посадника, оставаясь привязанной лишь к титулу князя. Киев, оказавшись бессильным остановить процесс внутренней консолидации новгородского общества, выражавшийся, помимо прочего, в создании местных институтов власти, пытался приноровиться к новым порядкам, дабы не упустить нити управления Новгородом. Но то были бесперспективные попытки. Посадничество окончательно приобрело сугубо местную постановку. Власть киевских князей над новгородцами резко, таким образом, сократилась. Назначение посадников навсегда сменилось их избранием на вече. Значение новгородского веча как верховного органа волости неизмеримо возросло.

Утратив позиции в новгородском посадничестве, Киев сохранял остатки своей власти над Новгородом посредством княжения. Новгородское княжение стало последним оплотом хозяйничанья киевских правителей в Новгороде. Но и здесь время этого хозяйничанья было сочтено.

В марте 1117 г. князь Мстислав, просидевший в Новгороде около тридцати лет, был переведен в Киевскую землю. Местный летописец сообщает об уходе Мстислава несколько глухо, без излишних подробностей: «Иде Мстислав Кыеву на стол из Новагорода марта в 17» {28} . Зато Ипатьевская летопись содержит более детальную запись: «Приведе Володимер Мстислава из Новагорода, и дасть ему отець Бельгород» {29} . Это известие дает понять, что Мстислав покинул Новгород по настоянию Мономаха, а не по воле новгородцев. «Вскормив» себе князя и продержав его на столе почти три десятилетия, новгородцы должны были отпустить его, скорее всего, вопреки собственному желанию. Нельзя это рассматривать иначе, как ущемление самостоятельности новгородской общины.