Владимир Грызун - Как Виктор Суворов сочинял историю

Слабым местом во всех советских танках перед войной было удручающе плохое качество бронестекол. Например, бронестекло, закрывавшее смотровую щель механика-водителя танка KB «не отвечало требованиям стандарта и было насыщено пузырьками воздуха», [530]что позволило немцам так отозваться о трофейных KB: «обзор из танка хуже, чем из наших машин. Смотровой прибор механика-водителя просто ужасен». [531]Много было танков. И броня отличная. И двигатель дизельный, гусеницы широкие, пушка длинноствольная… Вот только изнутри из них не видать ничего. Такая ложка дегтя может любую кучу плюсов на корню съесть.

Неудачное размещение приборов наблюдения и их низкое качество отмечалось также как один из серьезнейших недостатков танка Т-34. Например, смотровой прибор командира этого танка, имевший круговой обзор, для чего он вращался вокруг своей оси на 360°, был доступен для использования по назначению только в секторе около 120°, поскольку в тесном боевом отделении смотревший в него командир не мог поворачивать свою голову на больший угол. [532]А когда командир экипажа не видит поля боя, своих соседей по строю и появляющиеся цели, он не может полноценно выполнять свои функции.

Недаром немецкие танкисты отмечали, что советские танкисты ведут бой несогласованно, не используют для укрытия естественные преграды и складки местности, вовремя не замечают появляющиеся цели. [533]Это значит, что танкисты противника могут первыми открыть огонь и при благоприятных условиях поразить советский танк еще до того, как они окажутся из него замеченными. А тут еще наши танкисты новую технику до конца не освоили, взаимодействие с пехотой не наладили, воевать, кроме как в лоб, не обучены… Что, двадцать тысяч танков у нас? А толку?

Боевые качества советских танков снижались и благодаря принятой в тридцатых годах компоновке боевого отделения — башня не имела полика, [534]который бы поворачивался вместе с ней, находившиеся в башне члены экипажа могли становиться только на снарядные ящики, установленные на днище корпуса танка. Когда из части этих ящиков снаряды были уже извлечены, а на полу валялись стреляные гильзы, наводчику и командиру танка сложно было все внимание посвящать ходу боя, поскольку перемещаться по танку им было, мягко говоря, весьма непросто. [535]

Кроме того, в советских танках командир выполнял помимо своих собственных функций еще и обязанности заряжающего, из-за чего управление экипажем танка и танковым подразделением нарушалось. Этот недостаток не был устранен и в новых советских танках — Т-34 и KB. [536]

Основной функцией командира танка является наблюдение за полем боя. Но в то время, пока командир заряжает пушку, а при интенсивной стрельбе он занят этим практически все время, он не может смотреть по сторонам. На это время командир не занимается управлением танком и подразделением, он выключается из боевой работы. В немецких танках, как правило, имевших четвертого члена экипажа — заряжающего, командир все время выполнял свои прямые функции, не отвлекаясь на обслуживание оружия, что хорошо сказывалось на управляемости и эффективности немецких танков. Командиры советских танков были освобождены от своих дополнительных обязанностей заряжающего только в 1943–1944 годах, с появлением танков Т-34-85 и ИС. [537]Устаревшие принципы, определявшие компоновку советских танков, тоже наносили ущерб их боевым качествам.

Эти основные недостатки советских танков, называемые исследователями «глухотой» и «слепотой» серьезно осложняли жизнь всем советским танкистам. И какая разница, сколько там тысяч танков у нас было. Распорядиться ими, как следует, не сумели — вот в чем дело.

Только не надо из всего вышесказанного делать вывод, что я считаю наших танкистов плохими воинами. То, что у них не было времени переучиться, — не их вина. Это происходило в силу объективных причин. А то, как они останавливали немцев в 1941 году, является лучшим доказательством того, что они воевали более чем хорошо. Те же немцы, не говоря уже об отъевшихся « западных людях », в аналогичных условиях так воевать не смогли бы.

МИССИС АМАЛИИ БУРПЛ-ДУДКИНС

буфетчице платной гуманитарной столовой

русского отдела МИ-6. За то, что давала

перловый пудинг в кредит, оставляла облизать

ложки после обедов верховного командования

и не била мокрой тряпкой по голове,

даже когда было за что.

И почему же? Где он, ответ В. Суворова? Глава начинается на пятой странице, вопрос из заголовка в ее тексте появляется на восьмой, а отвечает на него Суворов знаете на какой? На двадцать восьмой!!!Зачем же остальные двадцать (о такой мелочи, как три страницы текста между началом писанины и речи по существу я уже не говорю)? И зачем межстрочный интервал с палец толщиной? Затем же, зачем вся суворая писанина — за деньгами.

Я не Суворов, так что приступаю к сути практически сразу. Общая мысль этой объемной главы заключается в следующем предложении: товарищ Сталин не хотел принимать парад Победы потому, что был недоволен исходом войны — ему хотелось поработить весь мир, а вышло только половину.

Так вот, отвечаем английскому неучу Суворову — Сталин не принимал парад Победы вовсе не потому, что не хотел. Он хотел. Очень даже хотел. И если бы вы на своей отдаленной ферме среди клевера и коров удосужились почитать воспоминания некоего товарища Г.К. Жукова, маршала некоего Советского Союза, чью историю вы пытаетесь разъяснять его жителям; те самые мемуары, которыми я (и не только я) хлестал вам по мордасам все предыдущие книги, и с которыми вы так жалко пытались спорить на страницах журнала «Родина»; [538]так вот, если бы вы глянули в эти самые мемуары, то нашли бы там простое и понятное объяснение того, почему Сталин раздумал принимать парад. Накануне парада товарищ Сталин в ходе тренировки в манеже не справился с управлением, конь его понес, ввиду чего лучший друг советских кавалеристов с оного коня, извините, упал. Упал и ушибся. Плечом и головой. Наверное, больно. [539]

Но мне кажется, что вы, господин Суворов, скорее всего, эту книгу читали. Иначе как объяснить ваше предложение проехаться товарищу Сталину по площади на танке? « Сталин мог бы появиться на Красной площади не на белом скакуне, а на танке ИС-2, т. е. на танке „Иосиф Сталин“… » (с. 12). [540]А еще Сталин мог бы пройтись по Красной площади в шутовском колпаке, крутя сальто в сопровождении орды веселых клоунов. А еще Сталин мог бы со «звенящих высот» из ТБ-7 в костюме пятитонной бомбы просыпаться. А еще мог появиться верхом на громадной пирамиде физкультурников. А еще… еще… еще…