Владимир Новоженов - Два ледокола: другая история Второй мировой

Перед концом совещания я спросил, насколько точна их оценка количества делящегося материала, необходимого для создания одной бомбы.

Я ожидал ответа: на 25–30 процентов, не более. Однако услышанное мною повергло меня в ужас. Ученые совершенно спокойно заявили, что, по их мнению, оценка верна с точностью до двух порядков, т. е. в пределах, отличающихся по величине в сто раз. Следовательно, если определенное ими количество плутония, необходимого для бомбы, равно 40 килограммам, то действительная цифра может лежать где-то между 4 и 400 килограммами. Трагедия такой неточности заключалась в том, что она исключала всякое разумное планирование производства делящихся материалов. При этом я оказался в положении повара, которому приказано обслужить неизвестное количество гостей: или 10, или 1000. Но после тщательного обсуждения этого вопроса я пришел к выводу, что в тот момент более точные данные получить просто невозможно».

И это заявление сделано к концу 1942 года!

Сам предмет работ даже для людей, которые теоретически вплотную сидели на этой теме вот уже почти три года, оставался во многом просто загадкой, шарадой со многими неизвестными ее решения. Пройти этот путь можно было, только двигаясь…

И ровно никакие расчеты или прикидки были невозможны…

А Вы хотите лидеров стран, политиков по складу своего ума заставить рисковать судьбами своих наций в споре со Сталиным еще в 1940 году!

Да никогда… Посему я и не вижу никаких серьезных телодвижений со стороны США летом 1940 года.

Ну залез Сталин в Плоешти, ну, возможно, осадит или даже попридушит он Гитлера. Ну и что?! Да и поделом бедняге Адольфу… Наворотил он дел в Европе! Американский президент будет пока следить за японскими телодвижениями силами китайцев и строго пасти свои пастбища в Юго-Восточной Азии.

А в Европе Черчилль, Сталин и Гитлер как-нибудь разберутся между собой… Ох, и побыстрее бы они там себя догрызали… Без драки им уже не разойтись!

Думаете, я не люблю западную демократию и ее оплот — Соединенные Штаты Америки? Мол, наговариваю на них… Отнюдь. Если бы дело было в моей нелюбви. В качестве аргумента — да тот же Уильям Буллит.

Еще в 1933 году (вот как, Владимир Богданович, их люди под дипприкрытием умеют работать) он в секретной депеше президенту США высказывает уверенность в том, что русские станут объектом нападения и из Европы, и с Дальнего Востока и потому не сумеют вырасти в «величайшую силу мира».

А вот В.Б. Резун этого не понял даже после Женевы и даже до сих пор. Все пишет о войне в Европе… и даже название ей оригинальное придумал — «Первая Социалистическая» — мол, и было в ней затейников всего двое — бесноватый фюрер — это сапог с носком вправо…, и людоед Сталин, тот, что сапог с носком влево… А так, в общем, проще говоря, — пара социалистических упырей, чуть не сожравших весь мир. Благо дело, что начали они с себя…» [40] См. «Беру свои слова обратно», гл. 14, разд. 1.

Эх Владимир Богданович! Фантаст и кочегар Вы наш ледокольный… Еще раз прошу Вашего терпения… и доследите Вашим мудрым взором за буковками этой книги.

Переходим к следующему Акту нашего гипотетического исторического экскурса…

Так сказать, нераскрытая тема обязывает…

Думаю, для читателя становится очевидным, что, имея в своей Лаборатории № 2 в Покровском-Стрешневе весь необходимый запас рабочего урана для работ, имея поддержку физиков-теоретиков и Германии, и Англии, опираясь на собственные научные достижения, о которых я старался Вам рассказать в первой главе моей книги, получив в свое распоряжение все необходимые людские, материальные и финансовые ресурсы СССР, не подорванного войной, организатор работ, Лаврентий Павлович Берия, наверняка не посрамил бы темпы своего американского коллеги Лесли.

Уверен — он их бы превзошел… И легко…

Гадать трудно, но я думаю, что требуемое советское изделие увидело бы свет не позднее лета 1943 года. Ну а обеспечивать тайну работ и их результатов мы, безусловно, умели лучше всех в мире. Лично я не сомневаюсь… Посему условно и позвольте принять этот 1943 год — не как год нашего окончательного Победного перелома в Великой Отечественной войне, к которому мы, по самым скромным подсчетам, уже потеряли бы более 18 миллионов своих граждан, а как год Великой мирной Победы торжества дела Науки и Техники над силами Империализма.

Хорошо сказал?..

И тут мы почти приплываем к самому интересному вопросу моего повествования: а, собственно, какие такие мирные инициативы припас для человечества планеты Земля товарищ Сталин? Это гулаговскую экономику с голодной коллективизацией?

И стоило из-за этого огород городить?

Да тогда 56 миллионов потерь для планеты Земля в реалиях покажутся просто легким татарским оброком… У сталинских соколов теперь в бомболюках все же атомная начинка!

Вот отсюда мне придется все же подучиться экономике по доброму совету модератора сайта Суворова-Резуна и что-то изложить более серьезное— чем абы да кабы… Опять-таки, лучшего заочного оппонента в изложении экономических аспектов, чем В.Б. Резун, мне не найти.

У него самый живой ум с предельной яркостью доводов и, самое главное, — гигантская убежденность в том, что СССР — это государство экономических тупиков в развитии человечества. Экономический урод и страшило для всего нормального человеческого общества.

Как ни странно, но последующие мои экономические рассуждения предварят события русской истории, впрямую затрагивающие мою полемику с Резуном. Лейтмотивом же будет суворовская цитата, венчающая его «Ледокол»:

«Гитлер, конечно, не мог остановить натиск мирового коммунизма, но осадил, задержал, ослабил его…» (конец главы 31). И далее:«… Как бы далеко пошел советский крокодил, если бы он не получил жестокого удара 22 июня, если бы не были потеряны сотни самолетов и тысячи танков, если бы не германская, а Красная Армия нанесла первый удар?» (конец главы 32).

Вот это, товарищ Резун, по-нашему, по-бразильски!

А еще обвиняют коммуняк в кровожадности и людоедстве… Вот так, сидя в Бристоле, мы спокойно варьируем на тему того, что бы было с бедной Европой, с целым миром, если бы не Гитлер. Ну, то есть Вы же прекрасно понимаете, Владимир Богданович, что с потерей тысяч самолетов и танков мы теряли море советских людей.

В итоге 26 миллионов.

Вот, следовательно, и Ваше согласие на то, что стоит за свободой свободного мира. Спасибо Адольфу Алоизовичу Шикльгруберу — слил русскую кровушку, перебесил коммуняк! Да Вы, Резун, просто посрамили этим самого Петра Яковлевича Чаадаева. Сей достойный друг Пушкина и грибоедовский прототип Чацкого был так Александром Сергеевичем когда-то охарактеризован: