Константин Победоносцев - Курс гражданского права. Тома I-III

Взнос платежа в судебное место в таком лишь случае считается за исполнение по договору, когда он произведен именно с этою целью, для передачи по принадлежности; но когда деньги внесены в виде обеспечения, с просьбой удержать их до окончания дела, тогда взнос не вменяется в исполнение (2 Сб. Сен. реш. V, N 1264). По д. Петрова (Касс. 1876 г. N 583) покупщик при самом совершении купчей внес часть покупных денег не самому продавцу, но старшему нотариусу, для погашения на эту сумму запрещения, лежавшего на имении и не показанного в запродажной записи. В таких обстоятельствах уплата, хотя не в руки продавца, как условлено, признана законно совершенною и не нарушающею договор.

В случае 1651 и 2055 ст. нотариус не может заменить собою судебное место (Касс. 1872 г. N 777).

От взноса, погашающего долг, следует отличать взнос в удостоверение готовности к платежу. В деле Фалинской (Касс. 1875 г. N 835), деньги, в срок платежа, связанный с неустойкою, внесены были должником в месте исполнения по договору, к нотариусу, и арендатор приглашен явиться к принятию. Возник вопрос о действительности такого взноса. Признано, что деньги внесены были к нотариусу не для передачи их, а в доказательство того, что деньги в срок платежа готовы налицо. В этом нельзя видеть нарушение 65 ст. нотариальн. полож.: нотариус мог в сем случае действовать как частное лицо, которому одна сторона доверила принять деньги и известить другую сторону о их наличности. Но вручение денег нотариусу, в отсутствии законного дозволения нотариусам принимать деньги на хранение, может иметь лишь то последствие, что дальнейшее поступление этих денег к кредитору остается на ответственности должника, однако не дает кредитору права отказываться от принятия денег потому только, что они внесены не в суд, а к нотариусу.

Однажды данное обязательство должно быть исполнено. Когда добровольного исполнения не последовало, может быть исполнение понудительное, вопреки доброй воле и свободному действию повинного лица. Но не все действия, к которым обязалась повинная сторона, допускают эту замену добровольного исполнения понудительным в самой сути исполнения (in re). Так, например, невозможно принудить человека к передаче имущества, составляющего особенную вещь, в ее тождестве, если он в последнюю минуту отказывается от передачи. Невозможно принудить человека к выдаче обязательства или к заключению договора (в так назыв. pacta de contrahendo), когда он в последнюю минуту от того отказывается. Это значило бы насиловать его волю. Вот почему судебные приговоры, в таком смысле постановленные, признаются недействительными (напр., Касс. реш. 1873 г. N 217). Это не значит, однако, что за невозможностью исполнения в натуре, по уклонению стороны, ценность этого исполнения пропадает. Она выражается в убытке от уклонения или в интересе исполнения, возмещения коего подлежащая сторона может отыскивать особо от лица, нарушившего свое обязательство.

По правилу о свободе соглашения нельзя принудить никого к возобновлению прежнего контракта, хотя бы в сем последнем и помещено было условие о возобновлении (Сб. сен. реш. III, 1015). Невозможно обязать кого бы то ни было против воли к заключению сделки или к выдаче обязательства, и решение, в сем смысле постановленное, недействительно (Касс. 1874 г. N 880; 1876 г. N 197). Можно ли принудить по обещанию к передаче, в виде дара, имущества, которое требует для передачи совершения дарственного акта? Сен. (Касс. 1869 г. N 451) отвечает, что нельзя, относительно выкупного свидетельства, так как передача его может быть совершена не иначе, как по дарственной записи.

Но когда понудительное исполнение возможно и не может быть произведено натурою, то заменою вещи или действия служит взыскание по оценке: удовлетворение производится по цене предмета или по ценности, которую должно иметь исполнение. Иногда прямое исполнение состоит в передаче денежной суммы, но денег нет, а есть вещь, которая может служить заменою денежного платежа. Эта замена может последовать и по взаимному согласию сторон, и без согласия, ибо кредитору во всяком случае принадлежит право требовать подобной замены, когда исполнение не может быть сделано в натуре, по точному смыслу договора. У нас это правило существует в полной силе. При замене вещи ее ценою эта цена определяется или взаимным соглашением, или оценкою и определением суда (о недобросов. владельце Зак. Гражд., ст.612, 618, 620, о добросов. влад. там же, 634, 637; о поклаже 2109), по справочным ценам (ст.671, 673). Оценка в потребных случаях производится присяжными ценовщиками, по назначению суда (ст.675), сведущими людьми, назначаемыми судом и действующими в качестве третейского суда (ст.634; Зак. Суд. Гражд. 717), ремесленною управой (ст.2220; Уст. о Промышл., ст.332, прил.: ст.5), судом в порядке исполнительного производства (Уст. Гр. Суд., ст.896 и след). См. статьи о вознаграждении за пропавшее и испорченное — в найме, ссуде, подряде, поклаже — 1707, 1708, 2068, 2105, 2109, Улож. о наказ. 492.

Но ценность предметов вообще изменяется. Предмет может иметь не одну и ту же ценность: когда находился еще в руках у обязанного лица, когда пришло время исполнить обязательство передачею вещи, когда совершилось действие, из коего возникла обязанность, когда состоялось решение об удовлетворении.

Очевидно, что размер платежа за вещь может быть более или менее выгоден или невыгоден для той или другой стороны, смотря по тому, какой пункт времени принят для оценки. Обыкновенно берется в расчет ценность, которую вещь имела бы в ту минуту, когда надлежало отдать или поставить ее натурою. Это правило всего справедливее, но иногда закон от него отступает или во избежание пространного исследования, или из снисхождения к обязанному лицу, или покровительствуя лицу требующему. Так, напр., незаконный, недобросовестный владелец при возвращении имения владельцу законному обязан платить ему за проданные или вывезенные из имения и не возвращаемые вместе с ним земледельч. орудия и другие принадлежащие к имению предметы, машины, хозяйственную утварь и т. п., угнанный или проданный скот, за лес, употребленный для передачи, подарка или продажи, за все истребленное или попорченное, чего нет возможности привести в прежний вид, даже за скот, павший от заразы, если не приняты были меры предосторожности от нее, за все произведения сельской и фабричной промышленности, полученные в доход с имения (613, 615, 618, 620, 642). Всему этому при взыскании определяются цены, существовавшие во время незаконного владения имением, а если законный владелец желает получить более, то обязан доказать, что эти предметы имели высшую цену в то время, когда были вывезены, истреблены, проданы и проч. недобросовестным владельцем (621). Владелец добросовестный не подвергается взысканию доходов, но с него взыскивается за все то, что независимо от дохода истреблено, повреждено, подарено и проч. им из предметов, уменьшающих цену имения. Здесь закон просто говорит "по оценке" (634) и, вероятно, разумеет, относительно оценки, минуту возвращения имения, не упоминая и о праве требующего доказывать, что в минуту истребления цена была выше.