Лев Сонин - Тайны седого Урала

Так-то вот! Новгород был, есть и будет единственным владетелем всех североуральских земель. Целуй крест!

Именно Московскому княжеству выпало сказать последнее слово в споре, а также и в битве за Урал. Возникшее на задымленных развалинах владимиро-суздальских владений, Московское княжество при великом князе Иване Даниловиче Калите (прозвище Калита князь получил за похвальную привычку всегда таскать с собой кошель-калиту для того, чтобы иметь возможность дать подаяние бедному человеку) сделалось признанным центром возрождающихся русских государств. Иван Калита максимально использовал выгоды своего родства с ханом Орды Узбеком (брат Калиты Георгий был женат на сестре Узбека) и старался укрепить возникшую между ними близость частыми поездками в Орду. Еще ее он подкреплял и богатыми дарами, и участием в карательных экспедициях на непокорные русские города. В конце концов именно доверие хана позволило Калите стать самым могущественным русским правителем. Это самым прямым образом отразилось и на уральских делах.

Но по порядку.

Очередная стычка за пермско-югорские дани произошла в 1324 году, когда из Новгорода была послана сильная рать на Устюг Великий (суздальский, кстати, город), чтобы покарать его жителей за грабеж караванов, идущих из Новгорода к югорским людям и обратно. Новгородцы взяли Устюг. Самое пикантнее в этом — тогда князем Новгорода был брат Калиты Георгий. Он незадолго перед этим утратил расположение Узбека и был смещен с суздальского великого княжения. Конечно, Калита, претендовавший на суздальский престол, затаил обиду на Новгород.

Но сразу же поквитаться не удалось.

Вызрела тогда между русскими князьями очередная смута. Суздальский великокняжеский престол стал спорным, и Калита, борясь за право взойти на него, решился возглавить русско-монгольскую рать, двинутую Узбеком на Тверь за уничтожение ее горожанами ханского гарнизона. За эту и другие оказанные хану услуги Иван Данилович и был им утвержден в 1328 году на престол великого князя суздальского. Но столицу княжества он сделал в своем наследном городе — Москве. Вскоре и княжество стало называться Московским. Потому-то именно Москва и сделалась на последующие двести с лишним лет главным соперником Новгорода в борьбе за владение Уралом.

Вот тогда-то и появилась у Калиты возможность посчитаться с Новым городом. Но, осознавая могущество своего соперника, князь московский решил действовать тонко. Он начал сокрушение Новгорода с разгрома его союзников.

В 1329 году, исполняя, кстати, прямое поручение Узбека, князь двинул свои войска на Тверь, природного союзника Новгорода, и разгромил ее.

Окрепнув, освоившись в делах, в 1333 году Калита снарядил войско уже и на Новгород. Теперь у него, кстати, появился и новый резон обидеться на этот город. Ведь Иван Данилович часто ездил в Орду, тратился на дорогие подарки хану, его влиятельным советникам. Это в немалой степени способствовало тому, что в правление Калиты ордынские полчища почти не громили русские земли. Но если выигрывали все русские люди, то почему тратиться на эти подарки должен лишь один князь московский? Особенно Ивана Даниловича возмущало, что с ним не хочет делиться «закамским серебром» Господин Великий Новгород, Как полагают многие, именно прижимистость новгородцев в дележе прибылей от заволоцкой торговли и заставляла Калиту несколько раз водить свои полки на них.

Кстати о «серебре закамском». И сейчас многие историки полагают, что под этим названием Иван Калита требовал только привезенные из дальних краев в уральские пределы серебряные изделия. Нет, значительная часть серебра на Урале была местного происхождения, считали многие известные ученые еще и в XIX веке. Так, профессор Аспелин, определяя принадлежность серебряного блюда из известного Рождественского клада, найденного крестьянином Ипполитом Ужеговым в 1854 году в Соликамском уезде, назвал его местным изделием. А на блюде том была даже чеканка в подражание изделиям персидских умельцев — всадник с соколом и собаками, гоняющийся за лисицей. Но что представляется самым убедительным, — в том кладе лежал еще и слиток серебра без всяких следов его обработки. И довольно крупный — около ста граммов. И это отнюдь не единичная такая находка. В 1889 году, например, при вспашке огорода удача улыбнулась жительнице села Пыскор Чердынского уезда. Она лемехом вывернула на дно глубокой борозды несколько драгоценных изделий, которые исследователи также отнесли к местным. В их числе две серебряные подвески, серебряный браслет и, главное, четыре серебряных колпачка со вставками из хорошо отполированных кусочков малахита. Малахит, по всему видать, уральский. Во многих областях пермского Приуралья найдены характерные серебряные фигурки всадников, и их многие ученые относят местному производству. Все это вполне объяснимо. Мы уже обсуждали вопрос о развитости местной металлургии. Неплохо здесь поставлено было дело и с обработкой металлов. Так что наряду с обилием на Урале действительно персидских изделий, работ арабских, византийских мастеров, немало поделок из серебра местного производства произведено и здешними мастерами. А серебра было в ту пору на Урале действительно много. Так что Калита знал, за что борется.

Спор с Новгородом за владычество над Пермью, Печорой, Югрой продолжили и внук Калиты Дмитрий Донской, и сын Дмитрия…

Но вот что еще интересно. За уральские земли дрались московские и новгородские рати. А как вели себя в этих обстоятельствах жители тех мест? Сами тогдашние обитатели уральских земель отнюдь не были этакими овечками, ожидающими заклания. Они никогда не прекращали сопротивляться всем грабителям, приходящим к ним за данью. Так, югорские воины наголову разгромили сильное трехтысячное новгородское войско, направленное в их земли в 1445 году на сбор очередной дани. Кстати, как раз в тот год пермяки разгромили банду варягов, налетевших их пограбить со стороны океана.

Но, кажется, 1445 год был последним годом, когда новгородцы решились на крупный поход в уральские земли. Да и вообще близился закат вольного города. Уже народился погубитель его вольности (именно так, по преданию, сказала одна вещунья в 1440 году, когда родился будущий великий князь московский Иван III, Васильевич I).

Так мы подходим к временам, с которых и начали рассказ в этом очерке.

Иван III, великий князь московский, которого Н. М. Карамзин поклонно именует монархом Российским, славным «…победами и завоеваниями от пределов Литвы и Новагорода до Сибири…», взошел на московский великокняжеский престол в 1462 году. От роду тогда ему было 22 года. Наверное, он и просто уже следуя традиции поведения московских владетелей, ввязался бы в спор за уральские богатства. Но, думается, еще и случай ускорил его действия в этом направлении.