Фрэнк Маклинн - 1759. Год завоевания Британией мирового господства

Этот рейд вызвал беспокойство французского командующего и заставил его временно покинуть Квебек. Опасаясь, что его линии коммуникаций будут отрезаны, он поспешил на помощь Бугенвилю, но узнал только то, что британцы уже ушли.

Монкальм признался себе, что почувствовал облегчение. Ведь если бы Мюррей захватил крупными силами плацдарм в Дешамбо, то у французов не хватило бы войск, чтобы вытеснить его. Но его беспокоила возможность появления подобных вещей в будущем. Зато твердоголовый Водрейль не видел смысла в вылазке Монкальма, считая ее просто проявлением паники.

Августовские вылазки в верховьях реки закончились тупиковым положением: Монкальм вернулся в Бопорт, а Мюррей — на высоты Леви. Его отозвал обратно с особой поспешностью совершенно нетерпеливый Вульф.

Но Мюррей вернулся обратно с тем, что имело огромное значение: с известиями о том, что форт Ниагара пал. Оказалась ликвидированной опасность возможной контратаки французов. Когда разведка доложили об этом Монкальму, то, естественно, он был крайне обеспокоен, направив шевалье де Леви и войска численностью в 800 солдат для подкрепления разрушающегося западного театра военных действий. Ему с трудом удалось выделить людей для этого, так как они обороняли фронт, проходящий от водопада Монморанси до северного берега река Св. Лаврентия в верхнем ее течении от Квебека. Он находился в крайне тяжелом положении и был почти на грани краха еще до того, как снарядил отряд под командованием Леви.

Вульф, не предполагая, что у Монкальма появились такие проблемы, в августе сам испытывал кризис. Возможно, мы сможем понять зверства в том месяце, как фанатичные действия человека, который, в сущности, утратил видение своей цели. Перед командующим стояла двойная проблема: он болел и не ладил со своими бригадирами.

В течение большей части августа Вульф с трудом поднимался с постели. Едва придя в себя после страшного приступа лихорадки, он мучился от участившихся приступов туберкулезного кашля и ослаб от постоянных кровопусканий, которым подвергали пациента врачи.

Принимая большие дозы опиума и других болеутоляющих средств, Вульф часто не мог даже помочиться без приступов ужасной боли. Находясь в таком положении, он совершенно не справлялся с нарастающей враждебностью со стороны всех трех своих бригадиров.

Вульф совершенно испортил отношения с Таунсхендом (что, как полагают, несложно было сделать). Зашифрованная запись в дневнике от 7 июля свидетельствует о крупном скандале между тщеславным аристократом и его командующим, причем Таунсхенд угрожал направить «запрос в парламент» относительно поведения вышестоящего офицера. В течение остальной части июля напряжение увеличивалось.

Кажется, становится понятным, что Вульф в течение этого периода постепенно настраивал против себя Мюррея. Командующий в значительной мере потерял уважение к себе из-за фиаско при Монморанси 31 июля. После этого события он обнаружил, что заместитель квартирмейстера генерал Гай Чарлтон, прежний фаворит Вульфа, присоединился к его недоброжелателям.

В середине августа Вульф, ко всему прочему, испортил отношения с Монктоном. Подробности неизвестны, но 15 августа выясняется, что командующий приносил «теплые извинения» за непреднамеренно причиненную обиду, когда он отозвал солдат с постов Монктона и тем самым ослабил их.

Вульф снова написал Монктону 16 августа, почти умоляя его: «Всей душой прошу простить меня…»

Капитан Томас Белл, чей дневник является важным источников сведений о военной кампании в Квебеке, пишет: Вульф уничтожил свои записи за период после августа. Но в этом уничтоженном разделе «содержалось подробное описание позорного поведения офицеров по отношению к нему по поводу парламентского запроса».

27 августа (перед тем, как Вульф почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы собрать заседание военного совета с тремя бригадирами), командующий столкнулся с одним из серьезных выступлений против себя.

Почти наверняка Вульф не был высокого мнения о стратегических способностях своих подчиненных, но консультировался с ними. Отчасти это происходило из-за того, что таковы были культурные нормы в военной жизни восемнадцатого столетия. Частично консультации проводились потому, что позднее (возможно, в парламентском запросе?) командующего окажется невозможным обвинить в том, что он действовал своевольно и авторитарным образом.

Совет произошел место 28 августа. Вульф начал с того, что изложил краткий план возможных вариантов действий. Все они включали атаку на линии фронта в Бопорте. Основная мысль заключалась в том, чтобы захватить французские войска между двух огней, переходя на них во фронтальную атаку в этих двух пунктах, а также ударить с тыла крупными силами. Последние должны переправиться через реку Монморанси по верхнему броду.

Вторая идея, по существу, была повтором операций, выполненных 31 июля. Но чтобы вновь попытаться взять верхний редут, войска Таунсхенда должны занять прибрежный плацдарм, а силы Монктона — переправиться с высот Леви для нанесения окончательного удара.

Третий вариант представлял, по существу, комбинацию первого и второго сценариев. Все предложенные боевые действия — просто варианты прежней стратегии, которая так бесславно провалилась 31 июля.

Апологеты Вульфа, стараясь спасти его от очевидного обвинения в банкротстве идей, утверждают: командующий просто «запустил пробный шар». Якобы он уже принял решение об альтернативной стратегии, но хотел заставить своих бригадиров собственноручно подписать окончательный отказ от всех атак на линии фронта в Бопорте.

Альтернативным и более правдоподобным объяснением является то, что у Вульфа просто не было никаких соображений о том, что делать дальше. Но какими бы не оказались причины для его удивительно прозаического меморандума, определенно лишь одно: бригадиры решительно отказались от него. Вместо этого они предложили Вульфу оставить его идею форсировать линии фронта Бопорт — Монморанси, а вместо этого сосредоточиться на поисках участка в верхнем течении реки для нанесения следующего удара. Такие действия создали бы угрозу для линий снабжения продовольствием Монкальма с запада, а в конечном счете заставили бы его покинуть свои укрепленные позиции в Квебеке.

Дополнительное преимущество высадки в каком-нибудь месте выше Квебека заключается в том, что британская армия сможет сосредоточиться. Она не оставалась бы уязвимой (как это предполагалось до тех пор) для локального численного превосходства французов.

Но самое важное заключается в том, что если Монкальм будет разбит в Квебеке, у него не окажется возможности отступить на запад и продолжать там борьбу. Битва за Квебек, таким образом, в условиях новых диспозиций окончательно решит борьбу за господство в Северной Америке.