Люсьен Мюссе - Варварские нашествия на Европу: германский натиск

Этот явный парадокс объясняет моментальное возникновение буйной поросли легенд вокруг происхождения франков и их правящей династии. Народу, ставшему повелителем Запада, было трудно ограничиться кратким, но справедливым утверждением Григория Турского (Hist Franc, И, 8): «Многие не знают, кто был первым королем у франков». Уже сам Григорий намекает на предание, утверждавшее, что франки пришли из Паннонии. Скоро его стало недостаточно: в меровингскую эпоху была разработана сложная концепция, согласно которой франки сделались потомками троянцев, как и римляне, что уравняло их с последними…

Галлиен — римский император в 260–268 гг. — Примеч. ред.

Такой перевод был предложен уже в VII в. Исидором Севильским (…из-за свирепого нрава (feritarte morum) прозванные) и в IX в. Эрмольдом Черным (Франк получил имя из-за своей свирепости, feritate sua). Связь с древнескандинавской frakka, «рогатина, копье», без сомнения, противоположна той, которую имеют в виду некоторые этимологи: это оружие было названо как раз в честь народа. Что же до слова francus, «свободный», то это имя прилагательное, образованное от имени народа.

Ср. стр. 283.

То, что она называет франкским — небольшие саманные дома с деревянным каркасом, имеющие в плане прямоугольник или квадрат, с очагом в центре; незатейливая керамика, декорированная орнаментом, часто в форме двух конусов, соединенных в основании, — неслишком отличается от того, что можно видеть в соседних областях, например у фризов.

Эта гипотеза, энергично поддерживаемая Werner. Zur Entstehung [N 311], с неменьшим пылом оспаривается De Laet и Dhondt. Les Laeti [N 397]. Спор остается неразрешенным. Представляется, что безоговорочно последовать за Вернером невозможно: около 400 г. кладбища очевидным образом свидетельствуют о разрыве преемственности, что плохо подтверждает тезис о прямой связи между цивилизациями. Но нельзя отрицать того, что эти поселения внесли свой вклад в «варваризацию» Галлии.

Это утверждение не так обоснованно, как кажется на первый взгляд, так как во Фландрии, не имеющей запасов камня, не осталось распознаваемых следов римских жилищ.

Или в то время это был район к западу от Шельды, где Плиний упоминает о Texuandri. Этот вопрос стал предметом яростных споров; ср. Stengers. La formation de la frontiere [N 283].

Верлинден (Verlinden. Les origines [N 285]) противопоставляет этой «пылкости» рейнских франков «салическую неподижность». Дело в том, что нам почти ничего не известно о событиях на севере. Единственный несомненный факт, о котором знал Сидоний Аполлинарий («Панегирик Майориану»), — это столкновение между Аэцием и франкским отрядом в месте, называемом vicus Helena. Споры идут вокруг места (без сомнения, это Helesmes, Норд, кантон Денайн), даты (вероятно, около 440 г.) и значения этого эпизода: Сидоний описывает его как разгон франкского свадебного пира, но разве стал бы Аэций утруждать себя по столь ничтожному поводу? Повторим только, что закрепление франков в окрестностях современной франко-бельгийской границы было достаточно мирным. Их предводителем был Меровинг Хлогион; Григорий Турский, не указывая даты, приписывает ему захват Камбре и территории вплоть до Соммы.

Наиболее глубоким исследованием, посвященным этим событиям, по-прежнему остается книга М. Bloch. La conquete de la Gaule [N 255].

Ригномер был убит Хлодвигом в Мане; но ничто не указывает на то, что он был королем: как некогда Хильдерик в Анжере, Ригномер, вероятно, находился на службе у Рима, далеко от своего народа.

Последний обзор его правления можно найти в: G. Tessier. Le bapteme de Clovis [N 267 bis].

Это искусственное имя; на самом деле Chlodovechus отождествляется с Hludovicus, то есть соответствует французскому Людовику (Луи).

Вот и все, что мы знаем об этом важнейшем эпизоде франкского завоевания. Даже предания не добавляют к этому ничего больше. Тем не менее F. Lot. La conquete du pays d'entre Seine et Loire [N 264] предлагает плодотворную догадку. Отмечая, с одной стороны, что ни один текст не говорит о прямом вторжении франков на запад Галлии, а с другой, что Мен с прилегающими территориями в государстве Меровингов обладал особым статусом (особенно с точки зрения налогообложения), он полагает, что население древнего Tractus Armoricanus (Армориканской области) — о чьих попытках добиться независимости в V в. нам известно, — видимо, договорилось с франками в собственных интересах, не дожидаясь столкновения и, возможно, опасаясь вестготов или бретонцев.

После победы над Сиагрием хронология правления Хлодвига представляет чрезвычайно сложную проблему, которая в 1935–1938 гг. вызвала немало споров между учеными. Мы не станем вдаваться в хитросплетения этой дискуссии (см. стр. 287). Для нескольких эпизодов мы приведем всего две даты — первая почерпнута из «краткой» хронологии Лота (на наш взгляд, наиболее приемлемой), а вторая — из «пространной» Ван де Вивера.

По поводу дипломатической подготовки см. солидное исследование Levillain. La crise des annees 507–508 [N262].

См. стр. 287.

Относительно Парфения, в ожидании всестороннего исследования, см. заметки A. Nagl. Parthenius, N 21, в Pauly-Wissowa. Realenzyklopadie\ Stroheker. Der senatorische Adel [N 456]. S. 199 и F. Beyerle. Die beiden deutschen Stammesrechte // ZRGy Germ. Abt, LXXIII, 1956. S. 126–128.

Этим переменам в германском мире способствовало по явление славянской и аварской угрозы с Востока. Не вызывает сомнения то, что франкские короли во главе с Теодебертом ощущали некое имперское или «империалистическое» призвание, побудившее их подчинять германцев, как об этом свидетельствует письмо к Юстиниану, написанное около 539 г. (MGH. Ерр. Merov. et Karol Aevi9 III, 133): «Вы соизволили узнать, кто мы и в каких провинциях обитаем… Милостью Божией, мы покорили тюрингов, приобрели их землю, уничтожили их королевский род; нашему величеству подчинились швабы (аламанны. — Л. М.)\ саксы и Eucii (не локализованы. — Л. М.) добровольно повинуются нашей воле; наша власть простирается до Дуная, достигает границ Па-ноннии и Океана».

Разрозненные аламанны, должно быть, поселились в разных местах Бургундии: ср. P. Lebel. Noms de lieux dus aux Alamans en Cote-d'Or et en Haute-Marne // XXVIIF Congres de VAss. bourguignonne des Soc. sav., 1957. P. 128–130.

Создается впечатление, что часть аламаннов согласилась осесть на швейцарской равнине только за неимением лучшего. Для них главным магнитом оставалась Верхняя Италия, куда они наведывались в конце III, а потом в середине V в. Отряд аламаннов был основной ударной силой войска под командованием Витигеса, с которым столкнулся франкский король Теодеберт в 539 г. в Италии.