Роджер Мэнвелл - Июльский заговор. История неудавшегося покушения на жизнь Гитлера

Не путать с его дядей, генералом фон Фалькенхаузеном. Готтард фон Фалькенхаузен работал в штабе Штюльпнагеля.

Выбор Седана был продиктован сентиментальными соображениями. Битва при Седане, происшедшая в 1870 году, решила исход Франко-прусской войны. В Германии до 1914 года отмечалась ее годовщина. В мае 1942 года у Седана произошло еще одно историческое сражение.

Расследование, проводимое специальной комиссией, переросло в обширное межведомственное мероприятие, в котором было занято более четырехсот сотрудников гестапо, доклады которых Кальтенбруннер передавал Гитлеру. Все они тщательно перерабатывались для придания им формы, пригодной для чтения фюрером. Они сохранились и опубликованы

Один из глав департаментов — доктор Георг Кизель — был ответственным за донесения, получившие название SS-Bericht, другие донесения стали результатом расследований, возглавленных Вальтером Хупенкотеном, который пережил войну и предстал перед судом. Расследованию помогали и одновременно усложняли его обнаруженные материалы на Бендлерштрассе и в Цоссене. Стали известны имена сотен людей, вовлеченных в заговор и впоследствии арестованных. Масштабный характер заговора стал потрясением и предупреждением для нацистских лидеров. В архивах Кобленца сохранилось письмо, адресованное Борманом гаулейтеру Галле Эгелингу, датированное 8.09 1944. В нем Борман приписывает пораженческие настроения армии влиянию заговорщиков. И особенно подчеркивает признания Герделера. «Кто бы мог подумать, что такое возможно? — напоследок вопрошает он. — Но, пожалуйста, держите подобные соображения при себе. Фюрер не хочет, чтобы об лом говорили». По предложению Геринга в армии 24 июля было официально введено нацистское приветствие вместо обычного армейского.

Утверждали, что под пытками Хофакер все-таки поведал о роли Клюге, Роммеля и Шпейделя и что Штюльпнагель в беспамятстве часто называл имя Роммеля. Шпейдель был оправдан 4 октября военным судом чести, а Хофакер был повешен 20 декабря 1944 года.

Эта женщина — Хелене Шверцель — знала Герделера и его семью. По словам Риттера, она очень разволновалась, увидев знакомого, и позже чрезвычайно сожалела, что не подумала о последствиях и выдала его, желая всего лишь стать источником сенсации. Вознаграждение в размере 1 миллиона марок было вручено ей лично Гитлером — это событие широко освещалось в прессе. Она не воспользовалась этими деньгами. В 1946 году она была арестована и приговорена к шести годам заключения. Семья Герделера великодушно сообщила суду, что не таит против нее злобы.

В архивах Кобленца уцелело донесение гестапо о письме от организации, именующей себя Союзом немецких демократов и призывавшей всех офицеров армии осознать великое значение попытки переворота как выражения общей воли народа и подняться против нацистского правительства и СС, пока еще не стало слишком поздно. Генерал Рот, получив это письмо от Мангейма 26 июля, передал его в гестапо.

Лорд Джордж Джефрис, начавший свою карьеру в уголовном суде, проявил, будучи лондонским рикордером, беспрецедентную жестокость при рассмотрении дел, связанных с папским заговором. В 1682 году в возрасте всего лишь тридцати четырех лет он стал лордом — главным судьей и после подавления в 1685 году восстания герцога Монмута против Иакова II устроил кровавый процесс в западных графствах, во время которого 350 бунтовщиков было приговорено к смерти, 800 — проданы в рабство за моря, очень многие попали в тюрьмы и подверглись жестоким телесным наказаниям.

Главными партнерами Фрейслера на скамье судей были генерал Рейнеке и советник Лемми из Народной судебной палаты.

Сохранились части пленки, снятой на этом процессе. Они были использованы на Международном военном трибунале в Нюрнберге. Насколько известно, видеозапись казней не сохранилась. По утверждению Алена Даллеса, попытка использовать отредактированную версию фильма о процессе и казнях, подготовленную Геббельсом для показа в армии, было встречена в штыки, и Геббельс быстро отказался от этой затеи. Утверждают, что просмотр первоначально снятых записей длился двадцать четыре часа.

Лаутц обратил внимание Фрейслера на то, что в зале многие делают письменные заметки. «Мне только что доложили, — сказал он после допроса фон Хагена, — что господа, находящиеся в этом помещении, не являющиеся представителями прессы, ведут записи. Я не думаю, что такие записи, если, конечно, они не предназначены для официального использования, можно разрешить вынести из этой комнаты». Фрейслер внял этим словам и приказал всем лицам, ведущим записи, подойти к нему и объяснить, зачем они это делают.

«Соотечественница» — истинно нацистское обращение к женщине, не являвшейся членом нацистской партии Это псевдосоциалистический термин, такой как «гражданин» или «товарищ».

Марион Йорк сказала Генриху Френкелю, что не получала этого письма, которое, кстати, было довольно длинным, в течение многих месяцев. Она знала о существовании письма, но впервые взяла его в руки только в апреле 1945 года. Тогда к ней пришел эсэсовский генерал с неожиданным предложением государственной пенсии. Она отказалась принять пенсию от правительства, убившего ее мужа, но потребовала вернуть ей письмо, которое генерал сразу вручил ей.

Младшая дочь фрау Хассель была арестована в Италии, и у нее отобрали маленьких детей — двух и трех лет от роду. В октябре на фронте был арестован младший сын Хасселя. Они оба остались в живых, а в июле 1945 гола вернулись домой.

После обнаружения изобличающих документов в Цоссене (так называемый Zossener Aktenfund) Донаньи был вынужден признаться. Документы, многие из которых были написаны рукой Донаньи, также содержали заметки, сделанные Беком, Остером и Канарисом. Среди них был и весьма подробный план переворота, разработанный Остером и другими заговорщиками. Для заговорщиков было характерно тщательно, с учетом всех деталей, спланировать будущие действия, но в решающий момент оставить так многое без внимания.

Доктор Герштенмайер сказал нам, что заявил о своем случайном появлении на Бендлерштрассе. Он сказал, что был гостем Йорка и собирался доставить его домой по просьбе графини, поскольку до него невозможно было дозвониться по телефону. Фрейслер вдоволь поиздевался над швабским акцентом Герштенмайера. Доктор Лореннен, сотрудник штаба Бормана, написавший секретный отчет о ведении процесса, обратил внимание на обращение Фрейслера с Герштенмайером, утверждая, что это снизило накал страстей.