Игорь Рассоха - Прародина Русов

Наконец, относительно мотива заместителя в аиде (17): Для своего любимца царя города Феры Адмета Аполлон «выпросил у Мойр следующее. Когда настанет для Адмета смертный час, он избавится от смерти, если кто-нибудь — отец, или мать, или жена — добровольно согласится умереть вместо него. Когда настало время Адмету умереть, ни отец, ни мать не захотели отдать за него свою жизнь и только (жена) Алкеста согласилась умереть вместо своего мужа. Но Кора вновь вернула ее на землю; некоторые же говорят, что это сделал Геракл, сразившийся с Аидом» [103, с. 17–18(1, 9:15)].

Относительно Артемиды общеизвестно, что она (11) сестра-близнец Аполлона, при этом (12) девственница и (18) имеет прямое отношение к луне, иногда сама считается богиней луны. Однако это довольно странная девственница. Если, скажем, Гестия поддерживает себе Мировой Очаг и ни о чем не тревожится, то Артемида как раз регулярно защищает свою девственность. Известна история охотника Актеона, который нечаянно увидел богиню во время купания (19), за это был превращен Артемидой в оленя и растерзан собственными собаками. Также «Артемида убила страшного Буфага, пытавшегося посягнуть на нее, так же как и охотника Ориона» [104, с. 108]. Из всего этого следует, что Артемиду, по крайней мере, пытались насиловать. Причем можно заподозрить, что иногда успешно (13): «Из Малой Азии (происходят) оргиастические элементы культа Артемиды, прославляющего плодородие божества [что, согласимся, несколько странно для девственницы. — И.Р. ]. В знаменитом Эфесском храме почиталось изображение Артемиды многогрудой… Артемида через свою помощницу (в прежнем свою ипостась) Илифию помогает роженицам… Перед свадьбой Афродите, согласно обычаю, приносилась искупительная жертва» [104, с. 107]. Так что Артемида — богиня не столько девственности, сколько лишения девственности.

В общем, выглядит правомерной гипотеза о первоначальной связи юных богов «близнецов Лиль» с имевшим универсальное распространение обрядом инициации , приема во взрослые. Отсюда и тема лишения девственности, и сопротивление девушки домогательствам. Т. е., с одной стороны, «взрослый» секс, а с другой — его опасности (мать по-житейски предупреждает Нинлиль: «семя в утробу твою испустит, а потом покинет» [83, с. 98]). Отсюда и покровительство знаниям, умениям, плодородию и весне, но отсюда же и особая воинственность, и угрозы, и покровительство эпидемиям (от которых гибли прежде всего дети). Отсюда же мотив нисхождения в преисподнюю и выхода из нее: ведь инициация и мыслилась как смерть и второе рождение. Отсюда же и мотив «занятия места рядом с отцом», и наказания за буйство.

Мотив инцеста между братом и сестрой — близнецами также становится вполне понятным как переход к отцовскому роду. Правда, в греческой классической мифологии этот мотив относительно Аполлона и Афродиты вроде бы полностью элиминирован. Однако остается мотив «секса в лодке, на воде» (20), теперь перенесенный на само рождение близнецов их матерью Лето (у римлян — Латоной): «ее незаконная связь с Зевсом… и в особености трудности при рождении близнецов, когда ни один клочок суши не смел принять гонимую Герой Лето» [92, с. 52]. В итоге ее согласился принять плавучий островок Астерия, который затем превратился в остров Делос. Наконец, попытки «преступного секса» (21) и наказания за него связаны и с Лето: на нее посягают Титий и Пифон, которых убили Аполлон с Артемидой. А убийство Аполлоном и Артемидой детей Ниобы вызывает ассоциации и с семитским образом демонов-лилу, убийц детей.

Еще Н. И. Костомаров писал: «Как Латона была матерью мужского и женского существа, Аполлона и Дианы, так и Лада славянская — матерь Леля и Лели (Лилит, Палилия классической мифологии). Хотя эти имена встречаются особенно в литовской мифологии, но нет сомнения, что они были у славян, ибо о них упоминают историки, и в наших песнях существует припев: Лелю-Ладо. Лелис по-литовски значит светлый ; но то же оно означает и по-славянски: тому доказательство глагол лелеть в малороссийском и простонародном русском языке, обозначающий: блистать, сверкать» [181, с. 216]. Но затем Лель и Леля стали жертвами бессмысленной гиперкритики, т. е. стали «сомнительными».

К сожалению, и Б. А. Рыбаков занял половинчатую позицию, «реабилитировав» Ладу и Лелю, но отказавшись признать Леля. При этом он цитирует источники, например, польскую XVI в. запись легенды: «На том месте был храм трех идолов, которых звали Лада, Бода и Леля. К ним, этим идолам, простые люди сходились в первый день мая возносить им свои мольбы и приносить жертвы». Этот исследователь целомудренно не обратил внимания на очевидное значение имени « Бода » — ср. «бодаться», «прободение», народная игра в «бычка», Европа на быке [рис. 23] и т. д. Речь идет именно о «том, кто лишает девственности». Сравним: в греческой литературной традиции у Аполлона «вполне отчетливо выявлен синкретический комплекс функций, связанных с плодородием животного и растительного мира. Этот комплекс выступает в качестве достаточно глубокого архаизма» [274, с. 107]. А еще вспомним украинское название аиста — лелека , т. е. «птица Леля», и поверье о том, что именно аист приносит детей родителям.

Еще более очевидна цитата из знаменитого «Синопсиса» Иннокентия Гизеля (1674): «Четвертый идол — Ладо. Сего имяху бога веселия и всякого благополучия. Жертвы ему приношаху готовящиеся ко браку, помощию Лада мнящи себе добро веселие и любезно житие стяжати. Сия же прелесть от древнейших идолослужителей произыде, иже неких богов Леля и Полеля почитаху , их же богомерзкое имя и доныне по неким странам на сонмищах игралищных пением Лелюм-Полелем возглашают. Такоже и матерь лелеву и полелеву — Ладо» [95, с. 399]. Сравним с одним из древних названий острова Делос, «родины» Аполлона и Артемиды: Pyr -pile [274, с. 109].

Б. А. Рыбаков резонно подчеркивает дочернюю сущность Лели, приводит примеры украинских обрядов в честь Ляли, проводимых юными девушками. Вместе с тем у сербов был обычай разводить на масленицу огромные костры, связанные с магией плородия и скотоводством. Они пели: Лила , гори, жито, роди! [95, с. 406–407]. Не исключено, что и Ярило — такой же эпитет Леля, как и Бода. Здесь можно вспомнить хеттский весенний праздник нового года purulliia [274, с. 109] и ритуальные весенние танцы индусов лельа («туда-сюда») [148, с. 183].