О. Гарни - Хетты. Разрушители Вавилона

«Праздник года», вероятно, был новогодним праздником, на что указывает само его название. Согласно одному из текстов, восьмой месяц года приходился на осень; следовательно, начало года могло совпадать с весенним равноденствием, как в Вавилонии. Тот факт, что Мурсили II отмечал «праздник года» в зимнем лагере, не противоречит этой гипотезе, поскольку на Анатолийском плоскогорье снег не сходит долго.

Когда царю предстояло возглавлять праздничные обряды лично, для него подготавливали специальную табличку с указаниями, в которой расписывалась вся церемония до мельчайших деталей. Сохранилось множество таких табличек; имеются и описания других праздничных ритуалов, в которых царь играет второстепенную роль; однако из-за того, что колофон (название) многих табличек обломан, определить название праздника зачастую оказывается невозможным. Не исключено, что один из этих безымянных текстов представляет собой недостающую часть указаний к празднику пурилли , так как среди обломков найден еще и фрагмент таблички, содержащий только название этого праздника. В табличках с сохранившимися названиями описаны праздники «холодной погоды» (или «зимы»), «месяца», «привратного дома», праздник камня- хуваси в честь нескольких богов, а также представляющий особый интерес праздник растения андахсум , также посвященный нескольким богам. Андахсум — это съедобное растение, по-видимому расцветавшее весной, так как этот праздник вне всяких сомнений приходился на весеннее время. Описанию его посвящена целая серия больших табличек; сохранилось также несколько копий со слегка отличающимися друг от друга версиями. Основу этого праздника составляли жертвоприношения и возлияния большинству богов и богинь государства и различным частям храма. Жертвоприношения описываются во всех подробностях и с многочисленными повторами; в жертву приносили разнообразную пищу, в том числе и растение андахсум . Интерес здесь представляют не столько монотонные обрядовые процедуры, сколько списки божеств.

Схожий характер, по-видимому, имели и обряды большинства других праздников, так что мы вправе почти без преувеличения говорить о некоем единообразном «царском ритуале». Во всех описаниях целый свод инструкций посвящается подготовительным процедурам — омовению и облачению царя, вступлению процессии в храм, введению царской четы и сановников в святилище и т. п. Составить представление о стиле этих документов позволят следующие выдержки:

«Царь и царица выходят из дома халентува . Двое дворцовых прислужников и один телохранитель идут перед царем, но сановники, (остальные) дворцовые прислужники и телохранители идут следом за царем. «Служители изваяния» играют на аркамми, хухупале и галгалтури [три музыкальных инструмента] за спиной царя и перед ним… Другие «служители изваяния», облаченные в желтые (?) одежды, стоят рядом с царем; они держат руки поднятыми и вращаются, не сходя с места… {17} 17 Ритуальный танец, изображение которого сохранилось на рельефе из Кара-тепе (фото 29).

Царь и царица входят в храм Цабабы. Они преклоняют колени перед копьем; служитель изваяния говорит, глашатай провозглашает.

Царь и царица садятся на трон. Дворцовый прислужник вносит покров золотого копья и литуус {18} 18 Литуус (lituus) — длинный посох с крюком. ( Примеч. пер .) . Покров золотого копья он вручает царю, а литуус кладет у трона справа от царя.

Двое дворцовых прислужников подносят царю и царице воду для омовения рук из золотого кувшина…Царь и царица омывают руки. Глава дворцовых слуг подает им ткань, и они вытирают руки.

Двое прислужников расстилают подстилку для коленопреклонений перед царем и царицей.

«Стольники» делают шаг вперед, жезлоносец проходит перед ними, подходит к сыновьям царя и указывает отведенные им места. Затем жезлоносец выходит наружу и проходит перед главными поварами, и главные повара делают шаг вперед.

Жезлоносец снова выходит наружу, проходит перед «чистым жрецом, владыкой Хатти, и матерью бога из Халки» и указывает отведенные им места.

Распорядитель церемоний входит внутрь и представляется царю. Выносят вперед инструменты Иштар, и царь говорит: «Пусть их вынесут вперед!»

Распорядитель церемоний выходит во двор и говорит жезлоносцу: «Они готовы, они готовы!» Жезлоносец подходит к воротам и произносит, обращаясь к певцам: «Они готовы, они готовы!» Певцы берут инструменты Иштар. Жезлоносец проходит перед ними, певцы вносят внутрь инструменты и занимают свои места.

Повара ставят подготовленные блюда с водой и мясом; они отделяют постное (?) от жирного (?).

Жезлоносец проходит перед [различными сановниками] и указывает отведенные им места [в одном варианте здесь упоминаются «надсмотрщики над пищей»].

Блюда «распределены».

После распределения блюд <���…> собранию дают марнуван [напиток].

Затем царь снимает покров [вероятно, тот, которым были накрыты блюда]. Если он бросает его дворцовым прислужникам, которые стоят [здесь] преклонив колени, то дворцовые прислужники подбирают его; если же он бросает его телохранителям, которые стоят преклонив колени, то телохранители подбирают его и передают его стольникам. [Далее, видимо, следовало ритуальное пиршество, но ни в одном тексте прямо об этом не говорится.] Царь делает знак глазами, и метельщик подметает пол.

[Далее следуют жертвоприношения.]»

Церемония иного рода проводилась, по всей видимости, осенью в городе Гурсамасса (местонахождение неизвестно) в честь бога Ярри. Культовое изображение выносили к камню- хуваси , после чего участники празднества пировали, пели и разыгрывали следующее действо:

«Юноши разделяются на две группы и получают имена; одну группу называют «людьми Хатти», другую — «людьми Масы», и люди Хатти берут медное оружие, а люди Масы — оружие из тростника. Они сражаются друг с другом, и «люди Хатти» побеждают; и они захватывают пленника и посвящают его богу».

Возможно, в этой инсценировке воспроизводилось реальное сражение, некогда разыгравшееся в окрестностях города, но, вообще говоря, подобные ритуальные поединки — широко распространенный элемент народных традиций.

Сохранились отрывки документа с описанием еще одной интересной церемонии:

«С утра перед храмом стоит наготове украшенная колесница; три ленты — красная, белая и синяя — привязаны к ней. Колесницу запрягают, бога выносят из храма и сажают в колесницу. Выходят женщины- буррути , женщины- катру и женщины-<���…> выступают вперед, и также выходят мужчины- хубби и храмовые проститутки, и они держат зажженные факелы <���…> и бог движется позади, и они везут бога через врата Тавиния в лес. И когда бог подъезжает к дому тарнави в лесу, жрец берет мутти и воду и обходит дом тарнави , и бог вступает в дом тарнави . [Далее следует текст ритуала, от которого сохранились лишь отрывочные фрагменты.]»