Лев Колодный - Переулки Арбата

Под прежним номером 4 на Павелецкой набережной высится сегодня десятиэтажный жилой дом, выстроенный в послевоенные сталинские годы, с высокими потолками, пилонами на углах фасада. Рядом с ним огорожен забором пустырь, служащий стоянкой. Здесь на углу с проездом на Павелецкой набережной располагался первый московский дом Юрия Лужкова и незабываемый "двор моего детства". Точно так же остались в памяти друг Ленька Карамнов, участковый Брит, добрая врачиха Вильнер, учительница Нина Николаевна...

Школу я нашел с трудом. В кратком старом справочнике средних учебных заведений нет. Вблизи двора оказалась школа, но блочная, появившаяся вместе с кварталом типовых домов сравнительно недавно. Довоенная, кирпичная, нашлась на Дербеневской, недалеко от бывшей поликлиники. Там она светит огнями по вечерам, где ярче всего горят окна спортивного зала. Как раз на этом месте Нина Николаевна сказала вещие слова,

"Ты, Лужков, допрыгаешься!"

Как в воду смотрела учительница.

ПАРАДОКСЫ ЗУРАБА ЦЕРЕТЕЛИ

Трудно поверить, но это факт: лауреат Ленинской и Государственных премий СССР, Народный художник СССР, получивший в Кремле орден Ленина вкупе с Золотой Звездой Героя, - ни разу не восславил вождя. Ни в бронзе, ни в камне, ни на бумаге, ни на холсте. Да, прихорашивал накануне столетия Ленина его родину, Симбирск-Ульяновск. И там отличился, но не так, как другие, не беломраморной статуей, не картинами с эпизодами жития. Сказочными рыбками на дне водного бассейна прославился тогда Зураб Церетели, предоставив другим двигать дальше Лениниану. После присуждения премии к лауреату явились американские журналисты и поразились, не увидев образа вождя в мастерской.

Нет произведений и на другие излюбленные в недавнем прошлом темы. Коммунистической партии, рабочему классу и трудовому крестьянству памятников не создал ни в каком подвластном материале. Не подвластных нет, как нет пролетариев с молотом, колхозниц с серпом и девушек с веслом. Что было, так это солдаты с оружием и знаменами, потому что много лет стремился создать памятник Победы для Москвы. Выполнил множество вариантов, участвовал в конкурсах и в конце концов взошел на Поклонную гору вместе со своими неистовыми воинами и неожиданным Георгием Победоносцем с крылатой Славой и ангелами, вызвав этими образами приступ ярости у воинствующих безбожников и интеллектуалов, забывших эти классические и христианские символы.

Как удалось избежать заразы коммунизма, которой переболело несколько поколений творцов, фабриковавших с 1917 года статуи Ильича во всех мыслимых позах, писавших без конца вождя и его соратников? Как при такой позиции удержался в первых рядах обласканных державой советских художников, ни дня не пребывая без госзаказов?

С первых работ художник предстал далеким от политики, но близким к жизни в естественных ее проявлениях: любви и дружбе, цветам и деревьям, сказкам и преданиям, птицам и зверям... Семь лет числился Зураб Церетели в штате академического института этнографии и археологии, исходил Грузию и Кавказ, увидел древности, храмы, монастыри, фрески, иконы, изучил иконописцев, впитал все краски жаркой родины. И начал репродуцировать их, создавать мир образов, отличающихся детской фантазией и радостным звучанием.

Краски - это застывшие звуки. Люди, заказывавшие советскую музыку, никогда не предлагали ему ничего такого, что шло бы в разрез с его устремлениями. Кода же задумали монументы для Москвы и Тбилиси в честь Георгиевского трактата, объединившего Грузию с Россией, то художник сразу согласился исполнить заказы, потому что и прежде, и теперь всей душой - за тесный союз русских и грузин, не представляет культуру вообще и личное творчество в частности запертыми в самую просторную, но одну национальную квартиру.

Сплетенный из литер, русских и грузинских, триумфальный столп на Тишинской площади высится как прежде. А два сплетенных в тугой "Узел" стальных кольца уничтожили в Тбилиси, по словам автора, "психи". Лучше не скажешь, только потерей рассудка можно объяснить то, что сотворили с его родиной те, кто приказал разрушить стоявший перед въездом в Тбилиси по Военно-Грузинской дороге обелиск. Так далекий от политики художник оказался в гуще кровавой борьбы, лишился одной из замечательных композиций.

Бесноватый президент объявил его "врагом народа". Услышав по телевидению этот приговор, мать художника скоропостижно скончалась, сидя перед почерневшим в ее глазах экраном. Этот вердикт Гамсахурдиа вынес после того, как позвонил в Москву и предложил художнику не принимать президента США Джорджа Буша, как "агента Кремля". Кто мог свободному, как птица, мастеру давать такие указания? За отказ Зураб жестоко поплатился. Если на Военно-Грузинской дороге стерли с лица земли монумент, то на Тверском бульваре бросили в окно его мастерской зажигательную смесь. Огонь ночью набросился на холсты и рамы. Несколько почерневших полотен удалось спасти, но около ста сгорело при пожаре, дополнившем костры, что полыхали на проспекте Руставели.

Обгорела "Гитара Высоцкого", написанная, когда в Тбилиси жил у него в дни "медового месяца" с Мариной Влади певец, один из многих московских друзей молодости.

Каждый видит на дороге в Тбилиси поднебесную композицию "Человек и солнце", фигуру, приглашающую в город, где сохранилось много работ художника и после того, как не стало "Узла". Самый поразительный проект воплощается в жизнь в эти трудные дни Грузии, на горе, где собирались установить памятник Сталину. Минувшим летом я увидел на вершине над Тбилисским морем бетонные монолиты, образующие квадрат. На каждом монтажники водружали бронзовые изваяния великих грузин всех веков, начиная с царицы Тамары и Шота Руставели. Сбывается давняя, долго державшаяся в тайне мечта, представить народу забытых предков. Еще при коммунистах начал Церетели ваять фигуры правителей Грузии. Чтобы ему не помешали довести задуманное до конца, заказ размещал на литейном заводе в далеком Минске, где грузинские монархи сходили за сказочные персонажи. Как видим, любовь к родине уживается у него в душе с любовью к России, патриотизм совмещается с интернационализмом. Церетели считает своими друзьями Шагала и Сикейроса, Пикассо и Нимейера, Пономарева и Глазунова.

Его дом на горе в Багеби посещали самые высокие гости. В нем принимал английского премьера Маргарет Тэтчер. В Лондоне она позировала, там был написан ее портрет. Гонорар выразился в том, что группа студентов профессора живописи Церетели, пользуясь гостеприимством премьера, побывала в Англии. Мало кто знает, что портретировал художник короля Швеции с супругой. Создал портрет матери Терезы. Когда недавно в Москве гастролировала американская звезда Лайза Минелли, то и она позировала на Большой Грузинской улице, где теперь находится московская мастерская мастера.