Владимир Мединский - О русском рабстве, грязи и «тюрьме народов»

Вот в Англии «Билль о правах» когда приняли? Когда в русских лесах братья-поляне-древляне еще на деревьях сидели? То-то!

А Конституцию США Франклин, Вашингтон и какой-нибудь Линкольн, какой-то Абрам Абрамыч в каком году написали? Ту самую Конституцию, со всеми поправками и гарантиями свобод, по которой и сейчас живет Америка — уже более двух веков?

Не в том ли самом году, когда русская Салтычиха своим крепостным девкам собственноручно кости ломала да еще зубы передние выдергивала щипцами, дабы своими белоснежными улыбками ее, Салтычихину красу не оттеняли…

Что скажете?

А здесь нашей Конституции и 15 лет не исполнилось, так ее уже менять хотят: то двух сроков для Президента как-то слишком мало, то субъектов Федерации как-то слишком много.

Вот потому и жизнь у нас такая.

В ЭТОЙ стране. Ни колбасы, ни дорог, ни свободы. Пробки, вонь, грязь. Улицы солью посыпают, вот опять — подошва у ботинок отвалилась. Рассея-мать ее… Откуда здесь быть свободе и демократии?

Это вам не Рио-де-Жанейро.

…Вот только понять бы еще для начала, что же за «зверь» эта самая демократия?

Сегодня исключительно модно обличать современную Россию за полное отсутствие демократии. Делают это не только наши и не наши политики (им это по работе положено), но и бизнесмены, такие как Великий борец за финансовое благополучие всех народов мира Джордж Сорос, и политологи, такие как Збигнев Бжезинский, и историки, и ученые.

С учеными особенно интересно. Например, крупнейший и, главное, известнейший специалист по России Ричард Пайпс пошел дальше всех: он «уличил» Россию в том, что в ней никогда вообще демократии не было. Такая уж страна оказалась неподходящая для базовых ценностей демократии и свобод. В ней, цитирую, «царское правительство в ответ на соответствующие нападки разработало административные методы, явно предвосхитившие методы современного полицейского государства». [212]Для России характерна не демократия, а «бюрократическо-полицейский режим, который по сути дела пребывает у власти и поныне».

Пайпс четко объясняет, что именно по этой причине «в отличие от большинства историков, ищущих корни тоталитаризма XX века в западных идеях, я ищу их в российских институтах». [213]

Россия — не только, в общем, родина слонов, как учили нас наши партийные агитаторы и пропагандисты, но и Родина, по Пайпсу, Гитлера, Муссолини, Пол Пота и того африканского царька, [214]который в конце XX века закусывал свежей человечиной.

Только вот беда! Гарвардский профессор и глава Центра исследований России, любимый советник нескольких американских президентов, Ричард Пайпс ничего не говорит о самом главном: о том, что же такое демократия?

То есть обвинения есть. А вот нормального определения — в чем собственно состав преступления — нет.

И Карл Поппер, [215]непримиримый борец за «открытое» общество, ничего не говорит о том, что же это за общество такое. В его двухтомной книге про «открытое общество» сделан суровый вывод: в России общество плохое, «закрытое». Но никакого определения демократии и открытости — нет. [216]

И Джордж Сорос ничего о демократии не говорит! Хотя Сорос даже основал в России Институт «Открытое общество» (Фонд Сороса): для борьбы за демократию. [217]

В своей книге о деятельности этого фонда он пишет: «Я представляю себе открытое общество как общество, открытое улучшениям. Мы начинаем с признания нашей собственной погрешимости, которая распространяется не только на наши умственные построения, но и на наши институты. Нечто несовершенное может быть улучшено путем проб и ошибок. Открытое общество не только допускает такой процесс, но реально его поощряет, отстаивая свободу выражения и охраняя инакомыслие. Открытое общество предлагает путь неограниченного прогресса». [218]

Смелый человек этот Сорос! В самих США находит изъяны, ругает Буша за империалистическую политику! Говорит о «сворачивании демократии» в США! [219]Но и он не дает определения ни открытого общества, ни демократии.

Так что же конкретно все-таки у нас не хватает?!

Автор замечательных рассуждений о демократии, аристократии и охлократии. Очень современно звучит

Определение демократии, конечно же, существует. И существует этих определений великое множество. Первое из наиболее известных дал еще Аристотель (384–322 гг. до н. э.), и обычно его используют до сих пор.

Аристотель говорил о шести способах правления. Три способа одинаково хорошие. Это монархия, аристократия и демократия. Три способа одинаково плохие: тирания, олигархия и охлократия.

Три первые способа хороши потому, что они законные. Монарха или выбрал народ, или он родился старшим сыном монарха, когда-то выбранного народом. Его лично уже никто не избирал, но в начале всех начал, пусть много поколений назад, его власть предполагалась. И для монарха вовсе не зазорно посему обратиться к народу в каком-то очень важном случае. Сходится народное собрание и вместе с монархом решает общую проблему.

Аристократия — власть богатых и умных, образованных. Они правят с согласия всего народа. Народ поручает им править и чаще всего уже не сходится на площадь для народных собраний. По крайней мере, по пустякам. Он согласен с правлением лучших.

А вот при демократии все граждане регулярно сходятся на площади для народного собрания. И дискутируют. Они коллективно принимают решения и выбирают должностных лиц в государстве для управления от имени народного собрания.

Три плохих способа правления плохи потому, что они, по рассуждению Аристотеля, незаконные, нарушают нравственные законы.

При тирании тиран захватывает власть силой и правит, опираясь на силу.

При олигархии власть захватывают немногие — опять же силой, не имея на власть никакого морального права. Самый худший вид олигархии — плутократия, то есть власть денег. Плутократы подкупают народ, тем самым развращая его.

При охлократии власть принадлежит не достойным людям, а сброду. Охлос — это неорганизованная, дикая толпа. Демократию строят люди, имеющие собственность и работу. Социально и экономически состоятельные. Стоит допустить до политических процессов несостоятельных и безответственных, тут и демократии конец, все сметает волна безответственных решений, принимаемых безответственными людьми.

Как видно, для Аристотеля нравственность и законность — основа представлений о государственном устройстве. «Во всех людей природа вселила стремление к государственному общению, и первый, кто это общение организовал, оказал человечеству величайшее благо. Человек, нашедший свое завершение, — совершеннейшее из живых существ и, наоборот, человек, живущий вне закона и права, — наихудший из всех, ибо несправедливость, владеющая оружием, тяжелее всего; природа же дала человеку в руки оружие — умственную и нравственную силу, а ими вполне можно пользоваться в обратную сторону». [220]