Александр Свечин - Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том первый

Окончательно копье сложилось в половине XIV века, но элементы его нарастали уже с XII столетия.

G. Kohler. Die Entwickelung des Kriegswesens, т. III, ч. II, приложение, стр. 351–353 (подлинный латинский текст устава). Немецкий перевод — у Iohann Gottfried Hoyer. Geschichte der Kriegskunst (Göttingen, 1797) т. I, стр. 25–28.

По-видимому, идеология тонкой и глубокой тактики не была чужда средним векам. Ян фон Хелу очерчивает следующий эпизод из сражение под Борингеном (1288 г.): «При движении на неприятеля господин фон Лидекерле воскликнул: „фронт неприятеля настолько широк, что прежде чем мы это заметим, мы будем окружены. Хорошо было бы и нам распространиться и сделать нашу колонну шире по фронту“. Но Либрехт фон Дормаэль, опытный брабантский рыцарь, закричал: „гуще, гуще и теснее. Каждый теснее к соседу, как только можно, и мы сегодня прославим себя“. Все закричали: „теснее, теснее, ближе, вместе“».

Установленное Карлом Великим обязательство ленника служить в течение трех месяцев в году, не считая времени движения к сборному пункту, удержалось долгое время только в Германии. Ослабевшая королевская власть Франции вынуждена была согласиться на сокращение службы вассалов на их счет до 40 дней в году, владелец не полного лена соответственно меньше (½ лена — 20 дней, ¼ лена — 10 дней). За больший срок похода, если к нему удавалось принудить феодалов, королевская власть должна была нести издержки на продовольствие к выплачивать жалованье. Здесь образовался постепенный переход от ленной системы к наемничеству.

Несомненно за этой мистической формулировкой скрывалась и более реальная цель — восстановление торгового пути с Востоком и оттеснение от него сарацин и турок. По крайней мере, в этой плоскости лежат реальные результаты крестовых походов — расцвет Венеции и т. д. Однако, если бы эта реальная цель отчетливо сознавалась военными руководителями, мы видели бы расчленение пути к ней на этапы и постепенный захват важных позиций для торговли в восточной части Средиземного моря. Мы, между тем, наблюдаем такие явления лишь в последних крестовых походах. Первая же их половина сохраняет отчетливый характер интервенции, вмешательства в чужие дела, наведение порядка в чужом доме.

В средние века экспортной хлебной торговли вовсе не существовало. Все обходились местными средствами и запасами, взятыми из дома. При заморских походах пришлось позаботиться о снабжении армии В 1140 г король французский Филипп-Август, собираясь предпринять 3-й крестовый поход, объявил в Генуе, что он покупает для своей армии на 8 месяцев продовольствие и фураж и на 4 месяца запас вина. Денежное обращение, очевидно, начато уже восстанавливаться, если у центральной власти оказались средства для оплаты этих запасов. Удовлетворение этой потребности вызвало к жизни торговлю хлебом и является видным звеном экономической эволюции Европы.

I. R. Dietrich. Die Taktik in den Lombarden Kriegen der Staufen. Этот автор является апологетом итальянской средневековой городской пехоты, как Бутарик — ополчений, выставляемых французскими средневековыми коммунами. Вообще, историки, более глубоко изучившие позднейшее средневековье, склонны придавать большее значение нерыцарским элементам средневековых вооруженных сил.

Постановление съезда представителен городов в Майнце 1256 г. — каждому городу, по средствам, содержать на жалованья военных профессионалов.

Как гласила о ней историческая традиция.

Норманны имели только ядро из скандинавских выходцев, к которому присоединялись удальцы отовсюду, принимавшие также название норманнов. Варяг — буквально означает товарищ.

Определение численности средневековых армий представляет весьма сложную задачу, так как арифметика средневековых хроник никакого доверия не заслуживает. В частности, известны размеры ополчений, приведенных отдельными вассалами. Граф Шампанский, имевший 2030 вассалов рыцарского достоинства, явился с 12 знаменами, т. е. привел 300–400 рыцарей.

Сержанты — молодцы в рыцарских доспехах, большей частью легкого образца.

Изложенная реконструкция сражения при Бувине базируется преимущественно на первоисточниках, приводимых Келлером (т. I, стр. 117–160), Hardy (т. I, стр. 240–253), на критике Дельбрюка (т. III, стр. 425–430), при учете взглядов Пузыревского (лит. курс., стр. 113–118) Хотя основной первоисточник, хроника Вильгельма Бретонца, капеллана Филиппа-Aвгуста, и принадлежит к лучшим и более надежным военно-историческим материалам по средневековью, однако, и в нем необычайно много сомнительных пунктов, и приводимое повествование можно рассматривать лишь как вероятнейшее. Дальнейшее исследование, может быть, еще более упростит и сведет к меньшей роли роль командования в Бувинском сражении.

Нужно, конечно, не забывать о скромном средневековом масштабе, в котором развивались экономические отношения до начала новых веков. В начале XIII века были прорублены леса и открыт для транзитного движения путь через Сен-Готардский перевал, на котором сосредоточилось торговое движение между Италией (Генуя) и Германией. Все грузы, которые проходили за год через С.-Готард, могли бы быть подняты двумя современными товарными поездами. Весь «огромный» флот могущественного Ганзейского союза равнялся по тоннажу одному современному океанскому пароходу.

Торговые страны, начиная с Карфагена, имели исключительную склонность к наемничеству. Англия вела сравнительно обширную торговлю с Фландрией и Кельном оловом, свинцом, смолой, шерстью, мясом и рыбой.

В начале средних веков выжать из населения деньги могли своим террором только викинги, беспощадно сжигавшие поселения, продававшие в рабство и убивавшие не внесших наложенной на них дани. В Англии, чтобы откупиться от викингов, издавна был установлен сбор «датских денег», производившийся ежегодно и подготовивший население Англии к взиманию правильного налога. Россия также знакома с этой первичной формой налога — сбором денег на выкуп пленников из татарской неволи.

Впрочем, чисто военное значение этого договора представляется сомнительным. Англия уже 8 столетий тому назад стремилась подчинить своей политике хозяев бельгийского побережья, являющегося лучшей базой для десантной операции против Англии, и оторвать Фландрию от Франции.

Это запрещение, как и многие другие попытки борьбы с военной техникой, предпринимавшиеся вплоть до последнего времени (запрещение химического оружия), конечно, никого не удержало от применения арбалета.