Александр Андреев - Как взять власть в России? Империя, ее народ и его охрана

В многомиллионной России было уже много людей, хотевших настоящих реформ, но отрицавших террор, как средство борьбы. Власти империи не захотели отделить крохотную еще не окончательно террористическую партию от всей оппозиционной среды. Держава обратилась с гонениями на все гражданское общество. Надзору и преследованию по команде сверху подверглись все, кто казался подозрительным и неблагонадежным. Подобные действия быстро революционизировало страну, раздраженную диким произволом. Николай Морозов писал членам группы «Свобода и смерть»: «Никакая деятельность, направленная к благу народа, в России невозможна вследствие царящего произвола и насилия. Ни свободы слова, ни свободы печати для действия путем убеждения в ней нет. Необходимо с оружием в руках покончить с существующим у нас образом правления». Софья Перовская на суде в апреле 1881 года заявила на всю Россию: «Ряд виселиц и других мер, показавших необходимость сильного отпора правительству, с трудом заставил партию решительно перейти от пропаганды социалистического учения на путь борьбы с правительством, при которой террористические акты являлись одним из важнейших средств». На суде 1882 года А.Михайлов заявлял: «Мирные пропагандисты условиями деятельности были приведены к необходимости вступить в кровавый бой с правительством. Оно препятствовало движению в народ, что привело правительство к неизбежной встрече лицом к лицу с партией, которая долголетней, тяжелой борьбой подготовлена к этому. Правительство грудью загородило путь в народ и сделала себя целью, которую меньше всего желала иметь партия». Ситуацию усугубляли многие жандармы и полицейские, набивавшие карманы с помощью обмана Зимнего, фальсифицируя и увеличивая дела революционеров. Власти об этом знали.

К лету 1879 года теоретический конфликт между револьверщиками и деревенщиками «Земли и воли» достиг своего апогея. Поворот к террору вызвал резкое осуждение деревенщиков во главе с Георгием Плехановым. Он стал настаивать на созыве съезда «Земли и воли», что бы обе фракции получили возможность договориться по всем спорным проблемам. До начала кровавой борьбы «Народной воли» с Александром II оставалось совсем немного времени. Российская империя начинала писать фантастический роман ужасов, не имевший никаких аналогов в отечественной истории.

Они еще не могли определить, к чему стремиться, но уже знали, от чего отказываться. Через сто лет после них такой же, как они отчаянный революционер Эрнесто Че Гевара, хорошо знавший дела народовольцев, писал: «Народ сознавал необходимость перемен, но ему не хватало веры в возможность их осуществления. Задача заключалась в том, чтобы убедить его в том, что это возможно». Несколько десятков дворян, разночинцев, мещан, крестьян, военных, духовных захотели изменить жизнь свою и еще миллионов людей. Из тридцати шести членов Исполнительного Комитета партии «Народная воля» пятеро были казнены, двенадцать замучены, одна сошла с ума и все вместе получили пятьсот лет каторги. Великолепно образованные люди пытались идти к своей цели, используя все возможные, а потом и невозможные пути. Им хорошо были знакомы слова выдающегося чешского мыслителя Яна Гуса: «Кто ты? Ответь: человек. Живое, разумное и смертное. Отвергнешь разум и станешь поганым псом, ржущим конем, ленивым ослом. Разум есть дар Божий! Ищи правду, слушай правду, учись правде, поддерживай правду, защищай правду, хотя бы и ценой жизни, ибо правда освободит тебя. Если правда взорвет возмущение – лучше возмущение, чем отказ от правды». Будущие народовольцы хорошо знали, что ожидает тех, кто отстаивает свои идеалы перед деспотами. Хроника Петра из Младоневиц о казни Яна Гуса 6 июля 1415 года была хорошо известна в либеральных кругах тем, кто хотел ее знать:

«Сняв с него черный кафтан и оставив в одной рубашке, привязали его руками назад к какому-то толстому просверленному колу. Гуса стянули веревками в сами местах: в первом – у щиколоток, во втором – под коленями, в третьем – над коленями, в четвертом – над чреслами, в пятом – у поясницы, в шестом – у пояса, в седьмом – под мышками. Руки связали сзади. Кол с одного конца заостривши, воткнули в землю. Затем его привязали к колу за шею какой-то черной цепью. Ему под ноги положили две вязанки дров. На ногах были у него башмаки и оковы. Со всех сторон вокруг него уложили вязанки дров вперемежку с соломой, до самого живота и по самое горло.

И палачи подожгли Гуса. И магистр Ян голосом громким запел молитву. Когда он пел, поднялся ветер и бросил ему пламя в лицо. Тогда он умолк, молясь про себя до тех пор, пока не испустил дух. А когда вязанки дров, сгоревшие вокруг него, рассыпались, а тело еще за шею на колу держалось, привязанное цепью, тогда палачи палками повалили тело вместе с колом в огонь, еще много дров подбросили и, обходя кругом, палкой разбивали, чтобы быстрее горели. А когда нашли голову, то палкой ее развалили. А когда нашли среди внутренностей сердце, то насадили его на заостренную палку. Когда сожгли все дотла, то весь пепел вместе с землею довольно глубоко выкопали, собрали, на тележку насыпали и бросили в Рейн, текущий поблизости, желая навеки память о нем изгладить из сердец его верных последователей, насколько это в их силах».

Во всей Европе действовали или создавались монархии с сословным представительством, парламентами, внутренней демократизацией. В России действовала абсолютная монархия с правительственным аппаратом и вековой внутренней антидемократизацией. Установление самодержавия – самочинного, волюнтаристского, самодурского единоначалия на основе беззаконного и деспотичного произвола – привело к тому, что в центре государственного устройства, в центре всего оказался аппарат управления, бюрократы и чиновники, значение которых, тщательно скрытое от наблюдения и анализа, стало в империи определяющим. Консервативная тупость и чванство правящей элиты, ужасающий политический строй часто играли роковую роль в истории российской государственности. К началу XIX века у вырождавшейся и совершенно не хотевшей работать императорской иерархии оставался один интерес – жить за счет подданных и удерживать власть в своих руках.

Всегда существовавшая либеральная оппозиция убеждала власти проводить политические и социальные реформы, но до большинства царей и императоров, готовых, по выражению М. Салтыкова-Щедрина, только карать, тащить и не пускать, доходило очень редко. Во все времена существования Московского государства и Российской империи крестьяне хотели земли и воли, всегда в стране шли крестьянские волнения, бунты и восстания. В 1876 году представители всех государственных сословий создали, наконец, революционную народно-демократическую партию с грозно-вежливым названием «Земля и воля» и время в империи вдруг мгновенно убыстрилось.