Алексей Павлюков - Ежов. Биография
- Название:Ежов. Биография
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Захаров
- Год:2007
- Город:Москва
- ISBN:978-5-8159-0686-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Алексей Павлюков - Ежов. Биография краткое содержание
Имя Николая Ивановича Ежова известно почти любому человеку в нашей стране и многим за ее пределами. В данной книге на основе никогда ранее не публиковавшихся архивных документов, в том числе и материалов его 12-томного следственного дела, рассказывается об основных этапах жизни Н. И. Ежова, при этом первоочередное внимание уделяется его деятельности на посту наркома внутренних дел СССР в период массовых репрессий конца 30-х гг. прошлого века.
Другим главным действующим лицом книги является И. В. Сталин, который, говоря словами известного советского писателя А. А. Фадеева, «выращивал Ежова, как садовник выращивает облюбованное им дерево».
Взаимоотношения этих двух людей, начиная с момента расследования обстоятельств убийства С. М. Кирова в декабре 1934 г. и вплоть до финальной точки, поставленной в феврале 1940 г., являются важной сюжетной канвой данного исторического исследования.
Ежов. Биография - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Одним из первых таких случаев стала история с начальником Иностранного отдела ГУГБ НКВД А. А. Слуцким, о чем уже рассказывалось в главе « Смерть Слуцкого ». Примерно в это же время начинает раскручиваться еще одна неприятная история, связанная на этот раз с начальником Управления НКВД по Орджоникидзевскому краю П. Ф. Булахом.
Массовые фальсификации следственных дел и злоупотребления властью имели место во всех региональных подразделениях, но были здесь и свои лидеры: наркоматы внутренних дел Украины, Белоруссии, Туркмении, управления НКВД по Ленинградской и Свердловской областям, Орджоникидзевскому краю. Сведения об «оперативных перегибах» в орджоникидзевском управлении стали просачиваться в Москву осенью 1937 г., и тогда же для их проверки Ежов направил в край группу чекистов во главе с начальником Секретно-политического отдела М. И. Литвиным. Прибыв в Ворошиловск (административный центр Орджоникидзевского края), Литвин пообщался с местными работниками, с некоторыми из подследственных и по возвращении доложил руководству о своих впечатлениях, Вспоминает бывший начальник Отдела охраны ГУГБ НКВД И. Я. Дагин:
«Я застал Литвина, возвратившегося из командировки, в кабинете Фриновского. Они были вдвоем. Литвин, смеясь, встретил мое появление словами: «Вот еще один член организации», и тут же, перебивая друг друга, Фриновский и Литвин стали мне рассказывать, что Булах от арестованного бывшего секретаря крайкома Рябоконя получил показания об участии в антисоветской организации Горбача [начальник новосибирского УНКВД] и Михельсона [нарком внутренних дел Крымской АССР], а от арестованного бывшего заведующего промышленным отделом крайкома Часовникова получил показания об участии в антисоветской организации Лаврушина [начальник горьковского УНКВД] и Дементьева [начальник архангельского УНКВД)… Помню, Литвин в этом же разговоре мне передал, что Часовников в своем заявлении назвал и меня, но от него этого заявления не приняли: Булах не поверил Часовникову [103] Автор этого рассказа И. Я. Дагин, как и упоминаемые им чекисты Г. Ф. Горбач, А. И. Ммхельсон, И. Я. Лаврушини В. Ф. Дементьев, до весны-лета 1937 г. работали в Орджоникидзевском крае (так с марта 1937 г. стал называться Северо-Кавказский край), т. е. являлись в прошлом коллегами П. Ф. Булаха, а И. Я. Дагин — его непосредственным начальником.
. Литвин далее рассказал мне, что он проверил на месте следственные материалы, а Рябоконя и Часовникова привез в Москву для передопросов. В последующем Литвин при встрече со мной сообщил, что Рябоконь и Часовников от своих показаний, на чекистов отказались, заявив, что якобы от них этих показаний требовали следователи» {398} 398 ЦА ФСБ РФ. Следственное дело № Н-15302. Т. 7. Лл. 170–171.
.
Конечно, в Ворошиловске М. И. Литвин обнаружил не только те «смешные» вещи, о которых, вернувшись, рассказал товарищам по работе. Наряду с фальсификациями, перешагнувшими все мыслимые пределы, нельзя было не обратить внимание и на масштабы творящихся беззаконий. В поисках мифического «краевого центра» контрреволюционной правотроцкистской организации и ее районных отделений, Булах на подконтрольной ему территории методично перемалывал весь руководящий состав партийных, советских и хозяйственных организаций, в результате чего в некоторых районах было арестовано от 20 до 50 процентов всех коммунистов. Среди чекистов, знакомых с положением дел в Орджоникидзевском крае, ходила невеселая шутка, что в случае интервенции оккупантам не придется уничтожать местный актив, так как всё за них сделано руками Булаха.
Поставленная на поток фабрикация следственных дел требовала и соответствующего организационно-технического обеспечения, поэтому краевое управление и районные отделы НКВД превратились в настоящие пыточные застенки. Свидетельствует бывший начальник ессентукского горотдела НКВД Г. М. Добыкин:
«Это было ужасное зрелище, когда нельзя было пройти по коридору третьего, четвертого и других отделов краевого управления. Били в каждом кабинете и кого попало. Приезжающие работники с периферии проходили курс обучения, были такие случаи, когда одного человека избивали по 7–8 человек, и в результате уносили его полуживого» {399} 399 Там же. Л. 67.
.
В тот раз Булах отделался лишь легким испугом. Хотя Фриновский и предложил проинформировать Сталина о ситуации в Орджоникидзевском крае, Ежов на это не пошел. Более того, на состоявшемся в январе 1938 года совещании руководящего состава НКВД он, к удивлению многих присутствующих, фактически поддержал Булаха. Не вполне ясно, чем объяснялось такое его покровительственное отношение к руководителю орджоникидзевских чекистов, которого один из сослуживцев охарактеризовал так: «настоящий, бандит с большой дороги, бродяга и разбойник, типичная фигура таежной России XIX века» {400} 400 Там же. Л. 44.
. Вероятно, Ежову нравилось, с каким рвением Булах борется с «врагами народа», возможно, существовали какие-то другие причины, но, как бы там ни было, прошло совсем немного времени, и с Булахом пришлось все же расстаться. Слишком уж вопиющими оказались результаты его деятельности, и замалчивать их становилось уже опасно.
Булах переусердствовал. Возглавляемое им управление вышло за пределы установленного для Орджоникидзевского края лимита на расстрел, а он не видел в этом ничего особенного, считая утвержденные в Москве количественные параметры простой формальностью. Формальностью считал он, видимо, и то, что многие арестованные не доживали до суда. Так, вследствие жестоких избиений со стороны работников одного из районных отделений НКВД, погибли в ходе допросов семь подследственных, причем одного из них Булах распорядился провести через судебную «тройку» как живого и оформить затем как расстрелянного. Имел также место случай, когда Военная коллегия Верховного Суда, рассмотрев одно из групповых дел, переданных орджоникидзевским управлением, и не найдя оснований для вынесения смертного приговора, направила его на доследование, однако, вместо этого, дело по указанию Булаха было рассмотрено во внесудебном порядке на «тройке», по решению которой все обвиняемые были осуждены к высшей мере наказания.
Опасаясь, что информация о «художествах» Булаха дойдет до Сталина в обход НКВД, Фриновский в конце концов уговорил Ежова «сдать» своего фаворита. Правда, сам Ежов обсуждать с вождем такую скользкую тему не захотел и поручил Фриновскому сделать это в его отсутствие, пока он будет находиться в командировке на Украине. Однако сомнения у него все равно оставались, и когда Фриновский, позвонив в Киев, сообщил о своей беседе со Сталиным, то услышал в ответ: «А стоило ли?» «Я не пойму, — жаловался Фриновский Дагину, — ведь договорились точно, что я пойду в ЦК доложить материалы, а теперь он недоволен. Не пойму я этого» {401} 401 Там же. Л. 188.
.
Интервал:
Закладка: