Владислав Горохов - Повседневная жизнь России под звон колоколов

Дочь другого русского полководца — середины XX века — Мария Георгиевна Жукова пишет:

«Суворов всегда отличался высоконравственной жизнью. Милосердие, благотворительность, правдолюбие, целомудрие были добродетелями, украшавшими его…

Он прибегал регулярно к церковным таинствам, молился, проезжая мимо, клал земные поклоны перед образами, строго держал посты, крестился, входя в комнату, садясь за стол. Во всем житье своем хранил патриархальную простоту старины».

«Умирай за дом Божий, за дом Пресвятыя Богородицы, за дом всепресветлейший царский, за веру, за отечество!» Не эти ли слова из памятки солдатам — «Науки побеждать» — пытался передать опальный полководец своим «чудо-богатырям», в горьком одиночестве творя колокольные мелодии в новгородской ссылке?..

Известный русский историк М. Пыляев пишет: «Иван Великий служит колокольней для всех больших кремлевских соборов. На нем всех колоколов тридцать четыре, из которых самых больших четыре. Замечательный из них "Праздничный", или "Успенский", весу в нем 4000 пудов. В этот колокол звонят в большие праздники и ударяют три раза по смерти государей. Этот колокол дает начало торжественному звону всех московских церквей в великую ночь перед Пасхой».

Отливали колокол на заводе Финляндского в 1819 году. Колокол получился на редкость удачным и по звону, и по оформлению.

Завод был не очень старым, он возник в конце XVIII века, когда литейные заводы на Сретенке и Пушкарях оказались в центре городской застройки и их пришлось перенести на пустыри за Сухаревой башней. Эта пригородная территория была очень удобна, с плавными перепадами (здесь когда-то рубили лес для строительства Москвы); в центре ее пересекал заросший кустарником и редкими деревьями овраг — балка, которая заканчивалась прудом с живописным названием Балкан (о нем сегодня напоминают Балканские переулки).

Свободные земли, своеобразный ландшафт, вода, полное отсутствие застройки, но рядом с городом — все это создавало благоприятные условия для основания здесь новых литейных заводов.

Исторический Государственный Пушечный двор тоже просуществовал недолго. Он перестал удовлетворять возросшим требованиям, а развиваться ему было некуда — вокруг кольцо домов. В 1802 году его закрыли, а строительный материал после разборки его сооружений (кирпич, камень, металл) пошли на постройку Яузского Каменного моста.

М. И. Пыляев в очерке «Исторические колокола» (журнал «Исторический вестник», 1890, октябрь) пишет: «…Московские заводы на Балкане славятся около трех столетий; самые древние из них Самгина и Богданова. Последний замечателен тем, что большая часть больших московских колоколов отлиты на нем. Древний Царь-колокол отлит там же мастером Моториным, от которого завод перешел к Слизову, от него к Калинину, а от последнего в 1813 году — к М. Г. Богданову, который и отливал, и поднимал сам на Ивановскую колокольню нынешний московский большой колокол в четыре тысячи пудов».

Но если мы возьмем старинную рекламу завода Финляндского, то там прочитаем: «Завод отливает колокола, первые по величине в России. (Основан в 1774 г.)». Последний из династии Моториных, Михаил Иванович, умер в 1750 году, оставив вечную память о себе — Царь-колокол, отлитый по чертежам и технологии, разработанной его отцом, Иваном Федоровичем Моториным.

Первый в России частный литейный завод Моториных остался без опытного руководителя. Преемника-лидера не нашли, и на его базе возникло несколько небольших литейных предприятий-кузниц: С. Можжухина, Ясона, а после него Петра Струговщиковых, Никифора Вердонина. Но они не выдержали конкуренции, не смогли приспособиться к специфике руководства промышленными предприятиями в новых условиях.

За Сухаревой башней, неподалеку друг от друга, и возникли заводы Самгина, Астраханцевой и Финляндского.

Мастера-литейщики и их ученики, посвятившие всю свою жизнь колокольному делу и владеющие наукой и опытом этого почетного ремесла, были так редки и в них так нуждались, что конечно же они не могли остаться невостребованными и работали на вновь открывающихся заводах. Самые лучшие из них, видимо, попали на завод К. М. Слизова, но он управлял им недолго. Новым хозяином стал сначала заводчик Калинин, а в начале XIX века его приобрел М. Г. Богданов. Когда он скончался, некоторое время заводом управляла его вдова Е. Богданова, а затем, в 1859 году, хозяином стал его внук Н. Д. Финляндский. Но особую славу завод приобрел при правнуке М. Г. Богданова — П. Н. Финляндском, почетном гражданине Москвы, известном своей благотворительностью и попечительством о бедных.

На заводе Богданова в 1819 году родился колокол, который был перелит «с прибавкой 620 пудов меди» из Успенского кремлевского (его отлил во времена правления императрицы Елизаветы Петровны колокольный мастер К. Слизов). «Из четырех больших колоколов, взлетевших в 1812 году октября 12 на воздух, разбился только один в 3555 пудов Успенский, — пишет А. Ф. Малиновский в «Обозрении Москвы», — а Реут, Лебедь и Воскресный упали без вреда». Интересно, что руководил отливкой 90-летний мастер Яков Завьялов, он еще совсем молодым помогал К Слизову в отливке первого колокола. Удивительные были традиции, и как бережно относились к мастерам своего дела!

27 августа 1819 года тысячи москвичей собрались в Кремле и около него, чтобы присутствовать при подъеме на звонницу Успенского собора возрожденного колокола весом 4 тысячи пудов. Освящение провел митрополит Серафим. А после этого томительные минуты ожидания и волнения: оторвется ли от земли? А когда колокол медленно, но уверенно стал уходить в высь, все облегченно вздохнули, но успокоились только после того, когда он занял отведенное ему место.

Хозяину завода М. Богданову была вручена Большая золотая медаль на Аннинской ленте за великолепную отливку колокола-гиганта.

И в наш просвещенный век испытываешь то же волнение в такую минуту. Для того чтобы почувствовать это, надо просто присутствовать и быть рядом, сопереживать и ждать, беспокоиться и радоваться, когда колокол поднимут и он зазвучит, как это было в Троице-Сергиевой Лавре на Троицу 30 мая 2004 года.

С каждым годом росла известность завода Финляндского из-за очень высокого качества выпускаемой продукции. В конце XIX века завод изготовил 12 колоколов для храма в память погибших в войне с турками 1877–1878 годов. Храм находится в Болгарии, близ знаменитой Шипки. Когда возникла проблема со средствами на металл и отливку этих колоколов, то по распоряжению императора Николая II с артиллерийских складов Москвы выделили стреляные латунные гильзы (2500 пудов). Им нашли достойное применение — благодаря им колокола звонят и сегодня, напоминая о доблести и братстве русских и болгарских воинов.