Н Козин - Постижение России; Опыт историософского анализа

Цивилизация - это "свое - другое" культуры, "свое", но все-таки еще и "другое" культуры. И чаще всего это "другое" связывается с тем, что цивилизация больше характеризуется уровнем и способами овладения силами природы, в то время как культура - уровнем и способами овладения человеком силами своей собственной природы, своей человеческой сущностью. Соответственно, цивилизованность человека - это уровень его развития как рабочей силы, а культурность - как личности. Очевидно, что эти аспекты феномена человека глубоко связаны друг с другом: качество рабочей силы зависит и напрямую от качеств человека как личности и, наоборот, прежде всего и только через формы своей трудовой активности личность может выразить и развить себя как личность. Пространство труда есть основное пространство бытия личности, и вне его она есть ничто. Труд есть способ овладения как силами природы, так и своими собственными, социальными. При этом насколько человек овладел силами природы, настолько же он овладевает своими собственными, социальными и насколько превращает социальные в средство своего саморазвития, настолько же природные поддаются очеловечиванию и превращению в средство саморазвития и утверждения человека в качестве человека.

Так цивилизация и цивилизованность перетекают в культуру и культурность, а культура и культурность - в цивилизацию и цивилизованность. Эта их взаимосвязь вытекает из самой природы тождества социальных и природных сил, определяющей природу их взаимообусловленного существования в Универсуме и на этой основе природу взаимообусловленного существования цивилизации и культуры. В итоге оказывается, что культура точно так же живет отраженными, освоенными и очеловеченными силами природы, как цивилизация - отраженными, освоенными и очеловеченными силами самого человека. И вместе с тем: цивилизация и цивилизованность фиксируют, прежде всего, овладение и меру освоения человеком сил природы, меру превращения их в средство саморазвития человека, а культура и культурность - овладение и меру освоения сущностных сил самого человека, меру превращения их в средство саморазвития человека как человека. И то и другое нацелено на развитие человека, но приходят к этому разными путями и с помощью разных средств.

С этим относительным, но все-таки различием связан и другой аспект спецификации феноменов цивилизации и культуры, который определяется степенью их духовного наполнения. Цивилизация духовна, как и все, что входит в пространство бытия человека. Но она духовна иначе, чем культура. И именно поэтому она не культура, а цивилизация. Феномен цивилизации отражает бытие человека и общества со стороны такого, бесспорно, фундаментального их измерения, каким является измерение бытия как пространства простого обладания, как средства для овладения чем-то, как способа быть посредством того, чтобы иметь. Цивилизация и цивилизованность объективируют свое бытие в том, что, как и сколько они имеют из предметных форм бытия вообще и культурного, в частности. Цивилизация стремится к обладанию, для нее свойство быть тождественно свойству иметь. Она, как цивилизация, живет предметными формами бытия всего сущего. Она стремится к обладанию миром как миром предметности, прежде всего предметности, а не духовности. Сила цивилизации в истории в силе ее предметности. И она стремится к овладению всем, что есть пространство истории как пространство бытия ее предметности. Вот почему цивилизация больше, чем культура, ассоциирована с геополитикой, экономикой, политикой, правом - с тем, в чем больше представлено не просто предметное, а материально-предметное бытие истории. Цивилизация есть триумф материальности истории, воплощенный триумф предметных форм ее бытия, логика предметного и только после этого еще и духовного бытия истории.

Культура материальна, а потому и предметна, как и все, что входит в пространство бытия человека. Но она материальна и предметна иначе, чем цивилизация. И именно поэтому она не цивилизация, а культура. Феномен культуры отражает бытие человека и общества со стороны такого, пожалуй, еще более фундаментального, но и более скрытого их измерения, каким является измерение бытия как пространства духовности, не как пространства простого обладания, а как пространство выражения, не как средства овладения чем-то, а как средства выражения и утверждения чего-то, как способа быть не посредством того, чтобы иметь, а посредством того, чтобы быть. Это два тесно связанных, но вместе с тем и принципиально различных способа бытия человеческого в человеке и обществе.

Ведь для того, чтобы быть человеком, обладать подлинно человеческим бытием, недостаточно просто что-то иметь, для этого предварительно необходимо чем-то быть, быть носителем собственно человеческих качеств, в своих подлинно человеческих измерениях неотделимых от свойств подлинной духовности. В этом состоит суть радикальной специфики человеческого способа бытия, отличающего его от всякого иного: для того, чтобы быть человеком, недостаточно быть моментом объективной реальности, необходимо быть еще и моментом субъективной реальности, необходима сама реальность человеческого духа и способность жить в этой реальности и этой реальностью. А такая способность неотделима от реализации бытия, как способности быть, а не иметь. Установка иметь от бытия бытие всегда больше материальна, она отражает предметное, а потому внешнее бытие культуры.

Установка быть в бытии бытием всегда больше духовна, она отражает идеальное, больше того, личностное, а потому внутреннее бытие культуры, ее высший цвет - духовность. Именно в этом смысле духовность невозможно просто иметь, ею можно только быть - иметь лишь после того и на основе того, чтобы предварительно чем-то быть и являться, ибо духовность для своей реальности предполагает совершенно специфическое проживание своего бытия в специфическом пространстве бытия - в пространстве духовности. Духовность предполагает для своего бытия не просто субъекта, а совершенно иного, особого субъекта. Что определяется самой сущностью духовности.

Духовность - это предельно очеловеченный мир субстанциальности, природных и социальных сущностей, сама способность к очеловечиванию мира на уровне его субстанциальности, способность открывать антропологическую центрированность всего сущего, его специфически человеческие качества, способность преобразовывать и доразвивать их до пределов истинно человеческого в человеке. Духовность - это способность переводить мир субстанциальности вне человека в мир субстанциальности самого человека, в пространство отношений тождества человека и мира, которое на этой основе превращается человеком еще и в пространство собственно человеческих экзистенциальных смыслов бытия, становится бытием Добра, Красоты, Любви, Истины, Веры. Все это ипостасные формы бытия отношений тождества человека и мира.