Н Козин - Постижение России; Опыт историософского анализа

Все это достижимо при условии, если государство будет иметь выраженную цивилизационную и национальную сущность, будет центрировано на преемственность не власти самой по себе, а власти исторической и национальной России. Государство в России должно постоянно быть государством России и для России и это должно стать неизменным при всех изменениях в России. Историческую преемственность власть в России должна обнаруживать прежде всего и в основном в одном - в том, что всякий акт бытия власти в России есть акт бытия во имя и во благо Великой России, которая становится великой через величие и благополучие каждого ее гражданина.

Сущность второго вызова основам государства российского может быть сведена к попытке не менее радикального изменения отношений между государством и Россией, между идеей государства российского и идеей России. И в изменении этого есть своя необходимость, позволяющая установить договорные отношения между государством и обществом, государством и личностью, дабы государство перестало эксплуатировать свой сакральный образ среди населения независимо от того, чем оно стало по отношению к этому населению - олицетворением идеи Великой России или исторически случайного политического режима. В конце концов, это необходимо сделать и для того, чтобы со сменой политического режима не разрушалась Россия, а только политический режим. Но это можно будет сделать, если будет осознаваться, что государство или, по крайней мере, политический режим, его выражающий,это одно, а Россия - это нечто большее и иное.

Ведь тот неправовой характер, который постоянно воспроизводится в отношениях между государством и собственным населением в России, то, что оно вообще его терпит, в определяющей мере связано как раз с той сакрализацией, которой подвергается идея государства в сознании большей части населения России, отождествляющей ее с идеей Великой и Святой России. А с такой Россией отношения не могут строиться на какой-то правовой основе, это отношения, которые вообще находятся вне правового пространства, в пространстве особых высших ценностей и смыслов русско-российского способа бытия в истории. Это архетипический тип отношения к Матери-России, для которой, как для матери, ничего не жалко, даже самой жизни. И взамен такого отношения ничего не надо, ибо нельзя быть наемником у высших помыслов собственной души.

Таким образом, срыв сакральных покровов с российского государства процедура, с одной стороны, необходимая, а с другой - не столь однозначная по своим последствиям, ибо затрагивает самый глубокий архетипический пласт бытия нации в истории, имеющий для нее жизнеопределяющее значение. Дело в том, что за многие века своей истории, русская нация, по существу, не выработала иных форм самоорганизации в истории, кроме государственных. Плохо это или хорошо - это другой вопрос, но факт остается фактом: русские самоорганизуются в нацию и Россию, прежде всего посредством своего государства. Это радикальная национальная особенность, делающая русских не просто государственной, а державно-государственной нацией. Именно на этой почве она развила в себе такие поразительные черты, как высочайшую политическую дисциплину - дар повиновения собственному государству и беспредельную готовность к самопожертвованию в отстаивании его интересов. Нация полностью растворила себя в собственном государстве, связав с ним базовые основы своей национальной идентичности.

Все это не единожды спасало нацию и Отечество в истории, превращая нацию в государство, а государство в нацию и на этой основе Россию в непобедимую Россию. Но все это не единожды использовалось государством, когда неэффективность действия его структур очень часто компенсировалось как раз дисциплиной повиновения и беспредельной жертвенностью служения русского народа своему государству, во имя России-государства. И государство привыкло к такому положению дел, в частности, и к такому управлению страной и нацией, которое не считается ни с какими экономическими, социальными и человеческими издержками, с тем, что такое управление стоит и стране, и нации. В таких условиях срыв сакральных покровов с российского государства чреват ситуацией, при которой некому будет его защищать, жертвенностью своего служения государству восполнять неэффективность и неадекватность деятельности его структур.

И последнее: именно потому, что русская нация державно-государственная, самоорганизующая себя как нацию и Россию посредством государства, именно поэтому кризис государства тотчас же превращается в национальный, в кризис России и нации. Разгосударствление превращается в дероссиизацию России и денационализацию русской нации. Вот почему отрыв политического режима от идеи государства российского, а российского государства от идеи России разрушает основополагающие структуры бытия русской нации в России и России в истории.

Каким же должен стать ответ на во многом неизбежные несовпадения в том, что политический режим в России - это еще не все государство российское, а государство российское - это еще не вся Россия, несовпадений, имеющих особое значение для исторических судеб России? Это выстраивание точной и исчерпывающей связи между всей триадой несовпадений так и настолько, чтобы политический режим в России как можно более адекватно выражал идею государства российского, а российское государство идею Великой России. Только так можно избежать взаимоотчуждения политического режима от государства российского, России от государства и режима, нации и от режима, и от государства, и от России.

Есть еще один вызов цивилизационным устоям бытия России в истории, который нельзя оставить без ответа. Он исходит со стороны элитных слоев российского общества - властных и духовных. И его сущность определяется колоссальной оторванностью существенной части российской элиты от ценностей идентичности национальной и исторической России, таким масштабам отчужденности, а в некоторых случаях и враждебности к ним, который граничит с национальным и историческим предательством России, с законным подозрением, а является ли эта элита вообще российской.

Дело в том, что при всех кризисных явлениях и процессах, охвативших и страну и нацию, есть субъектная сила, несущая особую ответственность за все, что произошло и происходит со страной и нацией. И эта субъектная сила - властная и духовная элита. Те формы и разрушительный масштаб, которые приняли реформы на волне смены общественно-политического строя в России, это не только и даже не столько следствие кризиса нации, сколько следствие кризиса властных и духовных элит, их неидентичности стране и нации и на этой основе неспособности предложить адекватную модель исторической модернизации нации и страны. В причинах исторического падения России есть выраженная элитная составляющая, в ряде случаев доминирующая в них, а потому нуждающаяся в специальном анализе.