Юлиус Белох - Греческая история, том 2. Кончая Аристотелем и завоеванием Азии

Остатки побежденного войска нашли убежище за сте­нами Лилибея; теперь Тимолеон был господином всей от­крытой части карфагенской провинции. Правда, об осаде прибрежных укреплений — Панорма, Гераклеи, Лилибея — он не мог думать, так как карфагенский флот все еще гос­подствовал на море. А вскоре за его спиной начались отло­жения. Только страх перед Карфагеном заставил Гикетаса из Леонтин, Мамерка из Катаны и Гиппона из Мессены примк­нуть к Тимолеону; теперь, после победы, они стали опасать­ся и, вероятно, не без основания, что Тимолеон ждет лишь благоприятной минуты, чтобы свергнуть их. Вследствие это­го они заключили между собою союз для взаимной защиты и обратились за помощью в Карфаген. Во исполнение их просьбы в Мессенскую гавань вошел карфагенский флот из 70 кораблей и высадил отряд греческих наемников. Благода­ря этому подкреплению Мамерку удалось истребить отряд наемников Тимолеона, а в то же самое время войска, остав­ленные Тимолеоном в западной части острова, были истреб­лены карфагенянами у Иет, вблизи Панорма. После этого Гикетас решился вторгнуться в сиракузскую область; но ко­гда он, обремененный добычею, возвращался в Леонтины, он был настигнут Тимолеоном и с большим уроном обращен в бегство. Вследствие этого в войске Гикетаса вспыхнул мя­теж; тиран был своими собственными людьми взят под стражу и затем выдан Тимолеону, который в наказание за его измену национальному делу велел казнить его. Вскоре после этого Тимолеон нанес Мамерку и его карфагенским союзникам решительное поражение, при котором они поте­ряли более двух тыс. человек.

Теперь в Карфагене начали серьезно подумывать о ми­ре. Попытка посредством оказания поддержки сицилийским тиранам парализовать деятельность Тимолеона не удалась, а еще раз помериться с греческой армией в открытом поле карфагеняне после поражения при Кримисе уже не реша­лись. С другой стороны, положение Тимолеона было еще слишком непрочно, чтобы он мог желать продолжения вой­ны. Ввиду этих обстоятельств соглашение было скоро дос­тигнуто. Карфаген сохранил свою старую провинцию к за­паду от Галика и за то отказался от своих завоеваний на вос­ток от этой реки. Таким образом, снова был установлен тот порядок, какой существовал до экспедиции Диона.

Итак, Тимолеон избавился от своего опаснейшего врага, и полное искоренение тирании было еще только вопросом времени. Правда, Мамерк сделал еще попытку получить подкрепление со своей италийской родины, но был при этом покинут экипажем своих собственных кораблей и принуж­ден был искать убежища у Гиппона в Мессене, тогда как Ка­тана открыла ворота Тимолеону. Последний немедленно прогнал кампанцев, которых Дионисий Старший некогда поселил в Этне, и сверг тиранов, какие еще держались в го­родах внутренней Сицилии, как Никодама, тирана Кенторипы, и Аполлониада, тирана Агириона. Затем он двинулся к Мессене и начал осаду. Вскоре город попал в его руки, а Гиппон был схвачен во время бегства и казнен в театре, в присутствии всех граждан; призвали даже школьников, что­бы они видели казнь тирана. Мамерк, также попавший в плен, кончил жизнь в Сиракузах под рукою палача. Великий план был осуществлен; Сицилия была освобождена от тира­нии (337 г.). Только для одного тирана Тимолеон сделал ис­ключение — для Андромаха из Тавромения, который при его высадке в Сицилии первый перешел на его сторону и с тех пор оставался непоколебимо верен ему. Зато позднее сын Андромаха, историк Тимей, явился восторженным гла­шатаем подвигов Тимолеона.

Еще во время войны Тимолеон неустанно старался зале­чить раны, нанесенные острову долгой анархией. Он начал с того, что призвал в Сицилию колонистов из греческой мет­рополии и вообще из всего эллинского мира; и они стали приходить толпами, привлекаемые надеждою приобрести землю в плодоносной Сицилии. Не меньшее значение имело восстановление мира и спокойствия в стране; заброшенные поля вскоре снова были возделаны прилежными руками, и опустевшие города наполнились обитателями.

Столь же неотложной необходимостью было политиче­ское преобразование острова. Тимолеон принадлежал к влиятельной аристократической фамилии и достиг могуще­ства при олигархическом строе; поэтому нельзя было ожи­дать, что он восстановит ту неограниченную демократию, которая существовала в Сиракузах перед тиранией. Режим, установленный Тимолеоном, по-видимому, соответствовал тому, что греки этого времени называли „смешанной кон­ституцией". Высшим должностным лицом сделался жрец (ιамфион ) олимпийского Зевса, который ежегодно избирался жребием из числа трех кандидатов, выбранных народом сре­ди представителей определенных родов; именем этого жреца Сиракузы отныне обозначали год. Святость его сана должна была служить известной гарантией против революционных стремлений. Рядом с ним стоял, вероятно, „президент" ( проагор), как руководитель заседаний Совета и Народного соб­рания. Труднейшей задачей было упорядочение военного ведомства, потому что только со стороны счастливого пол­ководца можно было опасаться попытки к восстановлению тирании. Правда, без коллегии стратегов невозможно было обойтись, но их компетенцию ограничили военным делом; в случае новой войны с варварами решено было пригласить главнокомандующего из Коринфа. Наиболее влиятельным органом в государстве был, по-видимому, Совет из шестисот членов, в который могли избираться только состоятельные граждане; однако последней инстанцией для решения всех важнейших вопросов оставалось Народное собрание. Анало­гичный строй был установлен и в остальных городах Сици­лии.

Между тем необходимо было не только обеспечить си­цилийским общинам внутреннюю свободу, но также дать им возможность защищаться против внешних нападений. С этой целью все неподвластные Карфагену города острова были сплочены в один союз во главе с Сиракузами. Однако это федеративное устройство ни в каком отношении не должно было ограничивать автономию участвующих в сою­зе общин; какое бы то ни было верховенство Сиракуз над союзными государствами было исключено с самого начала. Поэтому для того, чтобы союз не распался при первом же кризисе, надо было настолько усилить Сиракузы, чтобы са­мый перевес реальных сил принудил остальные города под­чиняться руководящей общине. С этой целью Тимолеон убе­дил граждан Леонтин переселиться в столицу Сицилии; гра­ждане Агириона получили сиракузское право гражданства, и их область была соединена с сиракузской. Из числа колони­стов, прибывших в Сицилию из Греции, огромное большин­ство также было поселено в сиракузской области, благодаря чему число граждан последней возросло до 60 тыс., что со­ответствует народонаселению приблизительно в 200 тыс. человек. Правда, все это не могло возместить недостатка прочной союзной организации.