Наталья Думова - Кадетская контрреволюция и ее разгром

В тот же день было опубликовано и другое письмо ЦК РКП(б) — о проведении партийной недели. Оно призывало широко распахнуть двери перед рабочими, красноармейцами и крестьянами, которые хотят вступить в Коммунистическую партию, и предупреждало, что им предстоит тяжелая борьба, требующая железной дисциплины и самопожертвования. Несмотря на критическое положение на фронте, Центральный Комитет с уверенностью утверждал: «Таким путем мы сможем удвоить свои ряды» 138 . Действительность превзошла все ожидания: в результате партийной недели в РКП(б) вступило около 270 тыс. человек. Только в центральных районах страны в РКП(б) вступило свыше 200 тыс. рабочих и крестьян. В ее ряды влились десятки тысяч бойцов и командиров Красной Армии.

Итоги партийной недели явились неопровержимым доказательством огромного роста авторитета Коммунистической партии, поддержки и доверия к ней со стороны широких народных масс. «Членский билет нашей партии, — писал ЦК РКП(б) в своем отчете, — при таких условиях означал… кандидатуру на деникинскую виселицу. Вопреки всем предсказаниям со стороны наших противников, партийные недели кончались повсюду совершенно неожиданным, исключительно блестящим успехом…» 139 . В самый тяжелый для Советской Республики час партия выросла более чем в два раза.

Самоотверженно трудились рабочие в советском тылу. Всякий раз, говорил В. И. Ленин, когда перед Советской властью встают новые трудности, она знает «только одно средство борьбы с ними: обращение к рабочим, каждый и каждый раз к более и более широким слоям рабочих» 140 . Особенный героизм проявлял рабочий класс Москвы, на который, как подчеркивал В. И. Ленин, «падала и падает главная часть борьбы с контрреволюцией» 141 .

В середине октября, когда Политбюро ЦК РКП(б) в специальной резолюции констатировало грозную опасность, дали себя знать энергичные меры, принятые партией для спасения Советской Республики. Красная Армия нанесла ответный удар. 20 октября был освобожден Орел, 24 — Воронеж. Наступление советских войск продолжалось.

3 ноября 1919 г. в Харькове члены партии «народной свободы» из Ростова, Киева, Екатеринослава, Одессы собрались на свою очередную конференцию. Ей суждено было стать последним кадетским форумом на русской земле. В Харькове еще резче, чем четыре месяца назад в Екатеринодаре, обозначился сдвиг партии вправо. На конференции полностью господствовали правокадетские настроения. И тон здесь задавали правые — П. Д. Долгоруков, В. А. Степанов, П. И. Новгородцев, Н. В. Тесленко, А. В. Тыркова. Последняя высказалась с предельной откровенностью: «Наши практические задачи очевидны… Мы должны прежде всего поддерживать армию, а демократическую программу отодвинуть на второй план. Мы должны создавать правящий класс, а не диктатуру большинства. Универсальность идеи западной демократии — обман, который нам навязывали политики. Мы должны иметь смелость взглянуть прямо в глаза дикому зверю, который называется народ». Нельзя не согласиться с У. Г. Розенбергом, который комментировал это заявление следующим образом: сама Тыркова нашла в себе мужество публично сказать то, в чем многие кадеты были глубоко уверены уже в 1905 г.; она выразила то, что вынесли многие либералы из всего революционного опыта России 1 .

Решения, принятые конференцией, требовали полной поддержки военной диктатуры без каких-либо ограничений. Выше уже говорилось об утвержденном в Харькове «Проекте положений по аграрному вопросу», целиком отражавшем интересы «ограбленных собственников». Конференция призывала положить конец всем «беззакониям и беспорядкам в деревне», порожденным революцией. Столь же категоричными были резолюции по национальному вопросу, сурово осуждавшие любые «федералистские» течения, оправдывавшие великорусский шовинизм, антисемитизм и т.п.

По решению конференции кадеты, принимавшие участие «в правительстве и управлении», освобождались от «надзора и указаний партийных комитетов», поскольку «на высоте ответственного государственного служения» им виднее насущные задачи власти. В резолюциях выдвигалось требование, чтобы «планы переустройства органов высшего управления» не колебали «основ национальной диктатуры» (т.е. не предусматривали ответственности власти перед выборными учреждениями) 2 .

На Харьковской конференции кадеты, писал Долгоруков, закрепили «партийную тактику на всем Юге России, во всех партийных организованных группах, до Харькова, Киева и Одессы включительно, вполне согласную с тактикой наших кавказских и сибирских товарищей, а также и московских, судя по письму Щепкина» 3 . Одним словом, это был единый курс кадетской партии на территории России.

Против подобной линии протестовали в подробных письмах на имя председателя кадетского ЦК П. Д. Долгорукова Петрункевич и Винавер, жившие в то время во Франции. Они, как уже говорилось, упрекали своих однопартийцев в том, что те изменяют программе и духу партии и не берегут «завоеваний» Февральской революции. Кадеты, действовавшие в России, с жаром отвергали эти обвинения. «В отчаянной борьбе, в мертвой схватке, при которой мы присутствуем и в которой посильно принимаем участие, — писал в ответных письмах Долгоруков, — не время и не место говорить и заботиться о „завоеваниях революции”» 4 . Самое важное из этих завоеваний, утверждал он, «исцеление от народническо-социалистической маниловщины». Если в экстраординарных обстоятельствах кадеты отошли от своей прежней программы, то это отнюдь не измена ей, заявлял председатель кадетского ЦК. Ведь вследствие войны и революции ситуация стала совершенно иной. Поэтому «было бы непростительной догматичностью и косностью партии, может быть, ее смертью, если бы мы при выработке реальной для данного момента тактики годами дожидались изменения программы всероссийским съездом, ни на йоту не отступая от нее». В то же время следует обратить особое внимание на то, что отступление от партийных позиций представлялось кадетскому руководству не временным, не преходящим. В будущем, подчеркивал Долгоруков, кадетам «придется приступить к неизбежному коренному пересмотру программы» 5 .

В Харькове речь шла о том, какой будет политика кадетов в «новой» России, окончательно завоеванной белой армией. Конференция должна подтвердить, говорилось в докладе Долгорукова, обязательность длительного периода жесткой диктаторской власти, необходимой для «воссоздания» России после победы над большевиками. Предложение председателя кадетского ЦК встретило дружное одобрение аудитории; лишь один из делегатов голосовал против 6 . Постановления харьковского совещания партии «народной свободы», писал Струве, «производят впечатление долго подготовлявшегося и продуманного сдвига кадетской партии направо» 7 .