Наталья Думова - Кадетская контрреволюция и ее разгром

Что касается Национального центра, то он, как писал Астров, «тесно связал себя с Особым совещанием» и «умер вместе с ним, получив предварительно смертельную рану в Москве в августе 1919 г.» 15 (имеется в виду ликвидация кадетской подпольной организации).

С каждым днем в белогвардейском лагере усиливалось неотвратимое ощущение конца. Но кадеты не сдавались, судорожно пытаясь отыскать какие-нибудь дополнительные резервы помощи «белому делу». 21 декабря из Ростова в США выехала «особая миссия главного командования» Вооруженных сил Юга России во главе с членом кадетского ЦК П. П. Гронским. Официальная цель ее состояла в «установлении более дружественных отношений между Россией (белогвардейской. — Н. Д. ) и США» 16 .

Тогда же в «Донской речи» появилась статья левого кадета П. Е. Рысса, призывавшая в борьбе против Красной Армии вновь опереться на Германию 17 , где имеется сильное течение, желающее оказать военную помощь России», т.е. белогвардейцам. Еще два года назад кадеты, споря об ориентации, изобретали разного рода исторически-психологические обоснования своего внешнеполитического курса. Теперь было не время для подобных мудрствований. Автор статьи с циничным прагматизмом предлагал «во имя национальной политики» ориентироваться на державы, союз с которыми «выгоден в настоящем». В политике нет любви и ненависти, рассуждал он, есть только правильно понятый расчет. «Стоя на перепутье, — писал Рысс, — зорко будем смотреть, какая дорога удобнее, какой путь короче» 18 .

В последний период существования деникинского и колчаковского режимов вновь дала о себе знать, несмотря на дальность расстояния и отсутствие непосредственной связи, синхронность настроений и действий кадетских идеологов военной диктатуры в разных концах страны. Недаром руководители Национального центра подчеркивали, что «при решении общих вопросов на Юге и в Сибири независимо друг от друга приходят к аналогичным решениям» 19 .

Осень 1919 г. ознаменовалась новыми победами Красной Армии в Сибири. В огромной степени этому способствовало партизанское движение. Во второй половине 1919 г. объединенные отряды партизан составляли целые армии. Центральный Комитет РКП(б) направлял их действия, посылая партизанам своих связных. Объединение отрядов, руководимых подпольными большевистскими комитетами, усилило их боевую мощь. Партизаны парализовали колчаковский тыл. Они взрывали мосты и железные дороги, громили белогвардейские гарнизоны, оттягивали на себя вражеские части с фронта, дезорганизовывали снабжение белой армии, подрывали ее моральный дух. Партизанам удавалось освобождать целые районы, в которых они сразу же восстанавливали Советскую власть.

Партизанское движение в Сибири ширилось и росло с каждым днем. К осени 1919 г. оно достигло небывалого размаха — по неполным данным, в нем участвовало более 100 тыс. человек 20 . Огромную роль в этом сыграло сибирское большевистское подполье.

Несмотря на беспощадный террор, большевики продолжали вести активную организационно-пропагандистскую работу в массах. Председателю колчаковского Российского общества печатного дела (РОПД) кадету Клафтону сообщали с мест, что «всюду ведется чуть не открытая агитация большевизма» и справиться с ней «местные организации бессильны». Управделами колчаковского Совета министров кадет Тельберг получал бесчисленные телеграммы о том, что «большевистская агитация имеет успех и увлекает темные массы населения на активные выступления» 21 .

Кадеты по-прежнему пытались нейтрализовать идеологическое воздействие большевиков на широкие слои трудящегося населения Сибири. «Кто говорит, что правительство реакционно, тот лжет», — громогласно утверждал Пепеляев, выступая 7 августа перед жителями Тобольска и призывая «общество» оказать правительству «действительную помощь». Он возглавил кампанию за организацию «добровольческого движения». Но трудящиеся Сибири не желали сражаться за белое дело. Удавалась вербовка лишь правых элементов, составивших дружины «Святого креста» и «Зеленого знамени». Пепеляев выступил горячим пропагандистом этих дружин. В дневнике он писал, что ему советуют «не связывать своего имени с этими „черносотенцами” и их движением», и тут же, бравируя, заявлял: «Я же предпочитаю связывать» 22 .

Пропагандистская машина колчаковщины, возглавлявшаяся Н. В. Устряловым и А. К. Клафтоном, проводила ожесточенную антисоветскую кампанию. Клеветническая травля Коммунистической партии, Советской власти велась и в устных выступлениях колчаковских агитаторов, и в прессе, и в издававшейся сотнями тысяч экземпляров разного рода печатной продукции. РОПД и его так называемое Прессбюро, руководимое Устряловым (которого в левых кругах прозвали «теоретическим столпом омского разбоя»), каждый день выпускали не менее 100 тыс. экз. листовок, воззваний, плакатов, брошюр и т.д. Колчаковские приспешники не жалели денег на психологическую обработку масс, надеясь ее количественным размахом заглушить революционизирующее влияние большевистской правды. Чем плачевнее для белогвардейцев становились дела на фронте, тем судорожнее развивали свою деятельность кадетские идеологи. К осени 1919 г. ежедневный выпуск только одних листовок был доведен ими до 40 тыс. экз. 23

Подлинный смысл этого пропагандистского «взрыва» накануне краха был разоблачен в выпущенном Омским комитетом РКП(б) в августе 1919 г. воззвании «Последние дни сибирской реакции». Чтобы скрыть от народа приближение своего неизбежного банкротства, говорилось в воззвании, идеологи колчаковщины ухватились, как утопающий за соломинку, за последнее средство — ложь и клевету. «В сотнях тысяч экземпляров один за одним вывешиваются на стенах, заборах и столбах полные пошлой грязи и подделки разного рода уродливые бумажные выкидыши; в таком же количестве и такого же содержания… раздаются по рукам в виде бюллетеней и других воззваний…» Большевики подчеркивали: «Все это направлено на то, чтобы еще раз обмануть народные массы… У них нет больше средств. Народ, которому они хотели нести „свободу”, весь против них» 24 .

Между тем силы Красной Армии сосредоточивались для решительного удара по Колчаку. Реввоенсовет Восточного фронта, обращаясь к реввоенсоветам армий, требовал: принять «все меры, чтобы каждый коммунист на фронте отчетливо знал, что мы теперь должны сломить Колчака, чего бы это ни стоило… Решается вопрос не об Ишиме и Омске, а о Москве и Петрограде» 25 .

14 октября части Красной Армии перешли в наступление. В результате двухнедельных боев им удалось отбросить противника на 250 км. 22 октября был взят Тобольск, 30 октября — Петропавловск, 4 ноября — Ишим. Теперь красные отряды продвигались к столице «колчакии».