Луис Ламур - Флинт

Флинт нарочито медленно обернулся и сел в седло.

- Мне следовало ожидать от вас лучшего отношения, - тихо сказал он. Единственное, в чем я виноват - так это то, что я вел себя, как последний дурак. Геддис, ты мне нравился. Но у тебя зуб на меня, как сказал Рокли. В чем дело?

- Флинт - вот в чем дело! Все знают это имя. И давно знают! Мы думали, что уложили тебя в "Кроссинге"...

- Ты там был? тихо спросил Флинт.

- Ты чертовски прав, я там был! Я работал помощником босса в "Трех Х". Ты убил его из-за угла! Той ночью в салуне тебя узнал Лейден.

Флинт, сидя верхом, смотрел на них.

- А сколько раз стреляли в Флинта, когда его даржали за руки?

Геддис залился краской. - Я...

- Его держали за руки два храбреца, - сказал Флинт, - пока остальные стреляли. Мало того, что вас было девять против одного, так вы его еще и держали!

Рокли покосился на Геддиса.

- Я не слыхал таких подробностей.

- Я был против этого, - сердито запротестовал Геддис. - Я был против. Но все равно он был наемным убийцей, стрелявшим в спину!

- Сколько раз ты выстрелил, Геддис? - повторил Флинт.

- Откуда я знаю? Раз девять-десять, может больше.

Флинт поднял руки и одним рывком порвал рубашку от ворота до пояса. Ну и что, - с горечью сказал он, - сколько шрамов ты видишь?

Его грудь была бледной, незагорелой, шрамов там не было, ни одного.

_ По-моему, Геддис, ты слишком много треплешься, - сказал он и перевел взгляд на Нэнси, стоявшую у костра. - Поверьте, мэм, я только хотел помочь.

Флинт развернул гнеджого и поскакал прочь.

Он вел себя, как последний дурак, ну и что с того? Он поедет в свое убежище и пробудет там до конца.

Если ему суждено умереть, то ждать осталось недолго.

Глава 12

Когда Лотти сошла с поезда в Аламитос, она не ожидала увидеть такой город, а город не ожидал увидеть такую женщину.

Красавицы редко попадались в Аламитос, а красавиц, одетых по последней парижской моде, там и вовсе не видали. А ведь даже злейший враг Лотти не стал бы отрицать, что она очень красива.

У нее были золотисто-рыжие волосы, фиолетовые глаза и та прозрачная кремовая кожа, которая иногда встречается у рыжеволосых женщин. Мода сменила куполообразные юбки на облегающие платья, а у Лотти как раз была фигура, которую новая мода только подчеркивала.

Более того, она вполне сознавала, что начинала битву, где союзников надо выигрывать, а врагов побеждать любым доступным ей оружием, и Лотти постаралась не оставить ни малейшего сомнения в достоинствах своего оружия.

На ней было платье из джерси - нового эластичного материала из тонкой шерсти, придававшего фигуре элегантность и законченность и не стеснявшего движений. Юбка на ней была много уже, чем видел Аламитос, или, уж если на то пошло, даже Филадельфия или Сан Франциско, а "полонез" - верхняя курточка из цветного материала, отделанная мехом, - впечатлял.

Лотти перешла улицу к "Гранд-отелю" - за ней следовал смущенный молодой человек, вызвавшийся донести чемоданы - и чуть помедлила у входа, чтобы осмотреться.

Аламитос имел невзрачный вид, он весь лежал, как на ладони: убогие домишки, тополя, в честь которых был назван город, и несколько бездельничающих ковбоев.

Женщины на улице застыли, не отрывая от нее глаз, очарованные платьем, которое они могли видеть лишь в "Годис Ледис Бук" или журнале "Харперс Базар", а мужчины, не обращая внимание на платье, видели только женщину.

Лотти Кеттлмен вошла в холл отеля, и клерк торопливо развернул в ее сторону журнал регистраций.

- Я миссис Кеттлмен, - сказала она. - Полагаю, у вас забронирован для меня номер?

Через час Лотти сидела с столовой напротив Портера Болдуина.

- Где он, Порт? - решительно спросила она.

- Я бы и сам хотел знать, - раздражительно ответил Болдуин. - Мои люди ищут, но у нас нет его примет. Я с ним никогда не встречался, а телеграфист в Маккартисе не может или не хочет его описать.

- Это смешно! Сколько всего мужчин в городе? Его стоит увидеть только раз и уже не забудешь.

Она помолчала, размышляя, стоит ли поведать ему то, что она задумала, но затем решила, что не стоит.

Очевидно, никто, кроме Джима и его врача, не знал, что Джим умирает от рака, и она не собиралась раскрывать этот секрет. Пока. Она была уверена, что информация еще пригодится. Украдкой Лотти оглядела Порта Болдуина. Он был по-своему красив жесткой мужской красотой, но грубоват. Он ей никогда не нравился.

- Оставь это мне, - сказала она. - Я найду его. Или он найдет меня.

Лотти отпила чаю. - Порт, - сказала она почти шепотом, - ему известно, что мы пытались убить его.

- Откуда? - изумленно спросил Болдуин.

- От этого идиота, от игрока, которого ты прислал отцу. Наверное перед смертью он признался. Как бы там ни было, Джим нанял детективов из агенства Пинкертона. Не знаю, что именно ему известно.

- Неважно. - Он помолчал. - Я не понимаю, зачем ему возвращаться на Восток. В городе полно каких-то головорезов - здесь уже убили полдюжины человек.

Лотти не ответила. Она не доверяла Порту Болдуину и потому все сделает сама.

Она слушала, как Болдуин рассказывал, что произошло в Аламитос, о неожиданных телеграммах из Маккартиса за подписью Кеттлмена.

- Когда мне рассказали, я вначале не поверил, потом увидел газету со статьей о его исчезновении.

- Я не понимаю этого, - озадаченно сказала Лотти. - На него нельзя не обратить внимание. Он черноволосый и ростом почти с тебя.

У себя в комнате она села в кресло-качалку подле окна и постаралась обдумать положение. Со дня исчезновения Джима Кеттлмена прошло уже более трех месяцев. Она не понимала, что вынудило его бежать, пока Эпперман не узнал у врача диагноз Кеттлмена.

Джим - странный человек. Каким-то образом ему все время удавалось одерживать над ней победу, даже сейчас. До того, как он исчез, Лотти не предполагала, как много значит быть миссис Джеймс Т. Кеттлмен. Имя дало ей место в обществе, деньги, уважение. Ей больше не нужно было изворачиваться, лгать, отчаянно бороться за сушествование.

Лотти с удивлением обнаружила, что Джима Кеттлмена любили. Он был отрешен от людей, был безжалостным в деловых комбинациях, но в то же время творил немало добрых дел, о которых она и не подозревала.

Зачем она приехала на Запад? Трудно ответить. Если бы она стала вдовой Кеттлмена и унаследовала его состояние, она бы сказочно разбогатела. Но так ли это? Берроуз завещания не видел, но заверил, что судя по действиям Кеттлмена, тот не собирался оставлять ей ни цента. В случае его исчезновения разговор о наследстве можно было бы заводить только через семь лет.

Она обеспокоенно подошла к зеркалу и поправила прическу.

У нее есть друзья!

Неожиданная мысль потрясла Лотти. Раньше она почему-то не приходила в голову, хотя Джим всегда восхищался красивыми женщинами.