Луис Ламур - Майло Тэлон

И все же, почему Ньютон старался, чтобы его не нашли? Для того, чтобы идти по следу, охотник должен знать, что на уме у того, на кого он охотится. Животное обычно идет от воды или к воде, и если его испугают, часто описывает круг, чтобы остаться на знакомой территории.

Сосны Диггера встречались в некоторых шахтерских районах Калифорнии, а Ньютон писал, что нашел работу в какой-то отдаленной местности. Неожиданно я пожалел, что не знал профессии Ньютона.

Убрав фотографии, я откинулся на спинку стула и стал глядеть в окно. Улицу освещало солнце, на ней появились люди. Кто-то шел по улице, кто-то подметал тротуар.

Дверь открылась, и вошла Молли Флетчер. На ней был серый дорожный костюм, немного поношенный, но шедший ей больше, чем одежда, которую она носила вчера.

- Присаживайтесь со мной, - предложил я. - Могу я угостить вас завтраком?

Она надула губки.

- Вы меня разбудили. После этого я решила, что опять ложиться бесполезно.

- Вас легко разбудить. Вы не тратите времени, чтобы подойти к двери.

- Я мало спала, - призналась она.

- Беспокоитесь? Не стоит. Если вам нужна работа, то она у вас есть. Герман Шафер обещал вас взять, а он хороший человек.

Подошел Шафер.

- Мэм? Я сделаю лучше, чем просто дать вам работу. Если у вас есть семьдесят пять долларов, я продам вам треть ресторана. Работа тяжелая, но вы будете работать на себя, и это вроде как даст вам место в обществе.

- Берите, - посоветовал я. - Это не такое уж хорошее место, но пока отсюда отправляют скот, вы будете зарабатывать деньги.

Дверь открылась, и вошли владелец ранчо с женой. По всей видимости, они провели ночь в городе. Торговца не было.

Когда Шафер вернулся на кухню, я рассказал ей о нем.

- Если будете здесь работать, вас никто не потревожит. Старые ковбойские повара вроде Германа - крепкие ребята. Им и нужно быть крепкими, чтобы держать в узде шайку диких пастухов. Он будет вам как отец.

- Не знаю... Мне... Возможно мне придется уехать. То есть я не смогу больше здесь оставаться.

Неужели Герман был прав, и она от чего-то бежит?

- Вам нечего бояться рядом с Германом.

- Вы не понимаете! Вы просто не понимаете!

- Можете мне рассказать, - предложил я, но она покачала головой, явно не желая ничего рассказывать.

- Герман воевал с индейцами, грабителями - со всеми. Никто в здравом уме его не пойдет против него.

Дело в том, что хотя я не знал Германа Шафера очень близко, я хорошо знал этот сорт людей. И вспомнил рассказы, которые слышал о нем. Или почти вспомнил. Я не сомневался, что мои слова были правдой.

- А как же вы? - Ее глаза умоляли. - Вы останетесь здесь.

- Мне нужно совершить по крайней мере одну поездку, - сказал я как бы между прочим. - В Сент Луис.

- Не уезжайте! Пожалуйста, не уезжайте!

- Мисс Флетчер, я...

- Зовите меня Молли. Вы мой друг, не так ли?

- Конечно, как и Герман. - Сменив тему разговора, я спросил:

- Почему я не должен ехать в Сент Луис?

- Я буду чувствовать себя спокойнее, если вы будете здесь, только и всего. И ничего больше.

Почему она подумала, что может быть что-то еще? Я не отрываясь смотрел в окно и задавал себе кучу вопросов. Кто она? Зачем она здесь? Почему Джефферсон Хенри выбрал для встречи со мной это Богом забытое место?

- Мне обязательно нужно поехать, - сказал я. - Меня наняли найти девушку. Она, должно быть, вашего возраста.

Наблюдая за ее лицом, я ожидал какой-нибудь реакции, но ее не было. Пока я говорил, она, опустив глаза, глядела в чашку. Если и мелькнуло там что-то, я этого не видел.

Нам принесли завтрак, и мы поели, между делом разговаривая о малозначащих вещах, о том, какая здесь будет жизнь и как обращаться с ковбоями, которые в большинстве своем были молодыми ребятами с хорошей душой, но чуть диковатые, потому что находились вдалеке от дома.

И пока я говорил, я думал о той, другой девушке, которую мне предстояло найти, которую я уже искал. Она была где-то далеко, вероятно одинока, вероятно в беде. Ее ожидало целое состояние, состояние и хороший дом.

Наверное. Чем больше я думал о Джефферсоне Хенри, тем больше сомневался. На самом деле он был не таким уж старым человеком, во всяком случае не таким старым, чтобы беспокоиться о наследнике.

Вошел Герман, и в этот момент мне в голову пришла идея.

- Ваше заведение называется "Кухня Мэгги". Где она?

- В городе. Она живет вон там. - Он мотнул головой. - Мэгги сюда даже не заходит. Часть ресторана она продала мне, и если мы договоримся, у нас будет по одной трети. Она не будет возражать. Решать деловые вопросы Мэгги предоставила мне. Она сидит дома, - добавил Герман, - много читает. Она не очень-то общительная.

Напряжение, казалось, покинуло Молли. Она понемногу оттаяла и задала больше вопросов о городе, чем я мог ответить, поскольку знал о нем слишком мало. Хотя я старался направить разговор так, чтобы она говорила о себе, мне ничего не удалось узнать, кроме того, что она немного играет на банджо.

Со своей стороны она пыталась в разговоре узнать обо мне, и ей повезло больше. Я ничего не сказал о своей матери, Эмме Тэлон, урожденной Сакетт, но рассказал немного о Барнабасе, моем высоко образованном брате. Она узнала, что я пас коров, охранял дилижансы и некоторое время был помощником шерифа. Я рассказал ей о лошадях, на которых ездил, о волке, который пошел за моим двоюродным братом, о волке, который хотя и остался диким, но сопровождает брата, куда бы тот ни направился. И все-таки я ничего о ней не узнал. Она не сказала, откуда приехала, ни как сюда попала, ни что побудило ее приехать сюда, в этот жалкий городишко, открывающий путь в никуда.

Это то, что больше всего меня беспокоило. Зачем она приехала сюда? Действительно ли обстоятельства вынудили ее бежать? Или есть иная причина? И почему сюда приехал Джефферсон Хенри?

Допустим, в отчете бюро Пинкертона было больше, чем могло показаться на первый взгляд. Обнаружили ли пинкертоны больше, чем понимали? Может быть их отстранили прежде, чем они узнали слишком много? Может быть Джефферсон Хенри выбрал меня из-за моей, как он считал, сомнительной репутации?

Я никогда не жил по ту сторону Закона, но знал Тропу Беглецов, и меня принимали в их прибежищах. Я мог ездить там, куда не сунется ни один представитель закона. Информаторы Хенри могли доложить, что я подозрительная личность, которую можно использовать в своих целях. Или даже подставить под удар.

Где-то в подсознании шевелилась мысль, которую я никак не мог уловить. В первый раз за это утро я вспомнил тихие шаги в коридоре отеля и человека, пытавшегося открыть дверь. Незнакомец, который просто ошибся номером? Я ни на минуту не мог согласиться с этим. Слишком уж он был осторожен. Хотел ли он ограбить меня или убить? А если убить, то почему?