Маргарет Ларкин - Шесть дней Яд-Мордехая

"Мы скоро будем в безопасности, Нафтали, - бодро сказала Лейка. - Мы уже думали, что все здесь погибнем, а теперь, видишь, мы спасены". "Не радуйся слишком рано", - прошептала сзади Дора.

"Мы ведь знаем египтян, - самоуверенно ответила Лейка. - Они не решатся напасть в темноте. Не успеем оглянуться, и мы уже в Гвар-Аме".

Тувия и Салек (По грустной иронии судьбы Салек, оставшийся в живых после службы в Галилее под командованием Орда Вингейта, выживший во время сражения и отступления, пал жертвой от снайперской пули. В 1955 году он руководил защитой Яд-Мордехая. Однажды ночью он вышел, чтобы проверить распространившийся слух о проникновении арабов, и был убит из засады Через полчаса после его смерти по этой дороге проехал грузовик с детьми из соседнего кибуца Возможно, что его своевременное вмешательство спасло многие жизни.), шедшие во главе колонны, осторожно пробирались вперед, разведывая дорогу, затем ждали, пока подойдет группа Зиги, чтобы не терять с ней связь. Они рассчитывали примерно через полчаса добраться до холмов, которые находились между ними и Гвар-Амом. Когда колонна, растянувшаяся на пятьсот ярдов, прошла треть этого пути, египтяне обнаружили ее и открыли огонь. Минометные снаряды с воем проносились над головой и взрывались с глухим звуком, вселяющим ужас. Застрочили пулеметы; трассирующие пули посыпались с холмов. Фактически египтяне стреляли через дорогу, но люди не понимали этого. Каждый человек чувствовал себя незащищенным, беспомощным, одиноким. Не было никакой возможности ответить на удар, и это вызвало панику. Каждый думал, что уже есть жертвы впереди или сзади, и что он будет следующим. Так хорошо подготовленное отступление превратилось в беспорядочное бегство. Некоторые бросились за груды камней, оставшиеся от разоренного английского лагеря; они припали к земле и боялись подняться. Другие пробивались через пески, падали, поднимались и бежали опять. Более опытные ждали, пока снаряд взорвется, и затем бежали, время от времени укрываясь в воронках, оставленных снарядами. Некоторые побежали через виноградники на север, чтобы укрыться в апельсиновой роще.

Маленькие группки держались вместе, но большинство людей побежало сломя голову в темноту, стремясь оставить весь этот ужас позади и не зная, какие опасности ждут их впереди.

И только один человек не в состоянии был бежать. Это был Натан, одноногий ветеран. Он ковылял из последних сил; затем он опустился на землю и начал ползти, таща за собой свой деревянный протез. "Лучше оставьте меня, - хрипло кричал он Дине и Лее, - я все равно не дойду".

"Нет, дойдешь, - сказала Лея. - Опирайся на нас!"

Натан был крупным мужчиной, а женщины - маленькими и хрупкими. Он использовал эту диспропорцию и положил свои большие руки на их плечи. Опираясь на них, он продвигался немного быстрее. В темноте они вдруг споткнулись и упали. Но женщины подняли его и благополучно привели в Гвар-Ам.

Во время обстрела Рахель потеряла свои туфли. Она пробежала вместе с Шамаем несколько сот ярдов, потом вдруг уселась на землю. Кругом рвались снаряды, а она вытаскивала занозу из голой пятки.

"Идем! - орал Шамай. - Нельзя здесь оставаться!"

"Мне очень больно", - спокойно ответила Рахель и занялась второй ногой.

"Нас убъют! Я ухожу один!" - грозился Шамай. Рахель встала и побежала дальше, но то и дело она садилась на землю - ноги очень досаждали ей. Когда они были вне опасности, Рахель отказалась идти дальше и не пошла, пока не обмотала ноги кусками разорванной одежды.

Когда люди пробежали три четверти мили, они оказались за пределами досягаемости огня. Тувия и Салек направляли людей, указывая дорогу к пункту сбора за холмами. Когда люди проходили, они каждого спрашивали: "Что случилось с теми двумя ранеными? Где вы в последний раз видели санитаров ?"

"Я немного помогал нести, а потом меня заменили.

"Я не видел носилок с самого начала обстрела" - отвечал тот или иной.

Почти рассвело. Наконец, показалась группа людей с носилками. Когда они, спотыкаясь, подошли к Тувии, он увидел, что они еле держатся на ногах. Он заменил двух человек, а в ногах стал боец Пальмаха. "Где вторые носилки?"-допытывался он. Санитары не знали; в общей суматохе они потеряли друг друга. "Должно быть, с Алексом и его группой", - ответили они. Оставив здесь Салека, Тувия с носилками направился к бронированным грузовикам, ожидавшим за холмами. В один из этих грузовиков они положили раненого - это был боец Пальмаха, имя которого осталось неизвестным.

Немного позже появился Алекс со своей группой, шагающей строем. Они с севера обошли апельсиновые рощи. Вторых носилок с ними не было.

"Что случилось? Почему вы пришли южной стороной?" - спросил Алекс.

"Разве мы не так договорились?-ответил Тувия.- Зиги сказал, что это самый безопасный путь".

Так уж случилось, что оба командира не поняли друг друга; во время этого беспорядочного бегства они повели свои группы разными путями, а многие люди бежали в том направлении, которое им казалось более безопасным.

"Нехватает одних носилок, - волновался Тувия. - Я думал, что они с тобой. Ты не видел их?"

"Нет, их не было с нами, - ответил Алекс. - Может быть, санитары пошли другим путем, и сейчас они уже в Гвар-Аме. Будем надеяться, что это так".

Уже полностью рассвело, и опасно было оставаться на открытой местности. Командиры поспешили в Гвар-Ам. Когда они прибыли туда, горе и отчаяние царило в Гвар-Аме. Люди, собравшись в маленькие группы, жестикулировали и кричали. Несколько женщин и даже мужчин лежали на земле и рыдали. Командиры еще не успели спросить ни о чем, как новость обрушилась на них из множества ртов: вторые носилки с раненым и люди, которые их несли, были захвачены египтянами.

Салек Бельский рассказал, как это произошло. Когда Тувия оставил его, а сам ушел к грузовикам, появились пропавшие носилки. Их несли лишь двое - Яаков и связная Лейка. Они шли, шатаясь от усталости. Салек побежал навстречу, чтобы помочь им. Он пробежал только часть пути, когда послышались крики на английском и арабском: "Кто здесь? Руки вверх!" Прогремели выстрелы. Он ужаснулся - он понял, что с наступлением дня египтяне выслали патруль. Отрезанный от группы с носилками, он бросился к грузовикам; несколько бойцов Пальмаха присоединились к нему, и все вместе побежали назад, чтобы отбить товарищей. Когда они добежали до этого места, носилок уже не было. Чуть позже, вдали, перед взором Салека предстала печальная картина - силуэты девушки и мужчины, все еще несущих раненого бойца. Их окружал египетский патруль.

"Мы виноваты, что потеряли их! Мы виноваты!" - кричал Тувия, почти рыдая от горя и ярости.

И других объяло чувство вины, прозвучавшее в этом крике. "Почему мы не держались все вместе? - плакали они. - Почему они были оставлены одни? Почему они только вдвоем несли носилки?" "Может они заблудились?" "Может у них уже не было сил, чтобы идти быстрее?"