Давид Голинков - Крушение антисоветского подполья в СССР. Том 1

30 ноября Совет Народных Комиссаров Туркестанского края постановил образовать Временный революционный выборный суд присяжных и передать ему на рассмотрение дело о вдохновителях, руководителях и активных участниках контрреволюционного выступления 28 октября — 1 ноября.

3 декабря в зале Военного собрания Ташкента открылось первое заседание народного революционного суда. Слушалось дело арестованного 1 ноября помощника генерального комиссара Временного правительства в Туркестанском крае графа Г. И. Доррера.

Судейская коллегия постановлением Совнаркома Туркестанского края от 30 ноября была утверждена в следующем составе: председатель — представитель адвокатуры И. В. Чарковский, товарищи председателя — Агапов (комиссар внутренних дел Туркестанского края) и Агеев (представитель исполкома Совета), члены суда — Солдатов (от Центрального бюро профессиональных союзов) и Беловицкий (от Совета крестьянских депутатов Ташкентского уезда).

15 присяжных заседателей были избраны Ташкентским Советом рабочих и солдатских депутатов, Центральным бюро профсоюзов, полковыми комитетами 1-го и 2-го Сибирских полков, первой, второй и третьей дружинами, саперной ротой, тремя артиллерийскими батареями и Советом крестьянских депутатов. Это были преимущественно участники боев за Советы.

Общественными обвинителями выступали: видный деятель большевистской организации, председатель Ташкентского Совета рабочих и солдатских депутатов И. С. Тоболин и товарищ председателя Совета, меньшевик-интернационалист Вайнштейн. Союз адвокатов города назначил двух защитников — Шермана и Штейн (женщину-адвоката).

Открывая заседание суда, председатель И. В. Чарковский разъяснил в своей речи собравшимся, чем новый суд отличается от старого, дореволюционного суда. В народном революционном суде, сказал он, дело рассматривают коллегия судей в составе 5 человек и 15 присяжных заседателей — представителей народа, которые решают «не по букве закона, а по совести». Решение их обжалованию не подлежит. Коллегия судей должна лишь следить за тем, чтобы судебный процесс протекал правильно, чтобы строго соблюдались интересы как обвинения, так и защиты.

Председатель сообщил также, что в новом суде, как суде народном, помимо обвинителей, защитников, свидетелей может выступить любое лицо из публики — как на стороне обвинения, так и на стороне защиты.

Далее Чарковский разъяснил, что революционный суд может применять в качестве наказания лишение политических прав, лишение свободы на срок от одного года до 20 лет, а в особых случаях приговаривать к пожизненному заключению и лишению всех прав.

После этого председатель суда призвал присяжных заседателей при рассмотрении дела быть внимательными и беспристрастными, судить по совести и потребовал от них торжественного обещания выполнять эти указания. Народные представители торжественно обещали судить по совести.

Рассмотрение дела, по существу, началось с выступления общественного обвинителя председателя Ташкентского Совета рабочих и солдатских депутатов И. С. Тоболина, который также подчеркнул роль и значение нового суда и прежде всего его подлинную народность «Обвиняемого, — заявил он, — будет судить в этом суде сам народ, и не по писаным законам, а с точки зрения общественной». Тоболин привел факты контрреволюционной деятельности Доррера, представил суду ряд документов, подтверждающих, что подсудимый является одним из вдохновителей и организаторов попытки подавить народное революционное движение. Характеризуя личность подсудимого, обвинитель отметил, что за свою антинародную деятельность Доррер по требованию общественных организаций был отстранен в Ашхабаде от должности комиссара Временного правительства. Оставшись не у дел в Ашхабаде, Доррер связался с генералом Коровиченко, посланным Временным правительством в Ташкент с карательной экспедицией, и стал его помощником в подавлении революционного движения в Туркестане. Доррер, в частности, принимал активное участие в руководстве контрреволюционным выступлением 28 октября. Обвинитель представил суду доклад Доррера Временному правительству, написанный им, когда он находился уже под арестом. Доррер призывал Временное правительство немедленно прислать войска в Ташкент для подавления революции. Обвинитель потребовал приговорить Доррера к лишению свободы на 20 лет.

Слово получил подсудимый, в прошлом адвокат. Прежде всего он стал критиковать порядок судопроизводства в новом суде, заявив, что он не соответствует общепринятым судебно-правовым нормам. По его делу не производилось предварительного расследования, и поэтому он только на суде, из речи обвинителя, узнал, в чем его обвиняют. Однако Доррер вынужден был признать, что, хотя по его делу не велось формального следствия, тем не менее он, как юрист, понимает, в чем его обвиняют.

— Меня обвиняют в том, что по заранее обдуманному заговору я выступил против интересов народа, — сказал Доррер.

Отвергая это обвинение, подсудимый объяснил, что он был лишь помощником генерального комиссара Коровиченко, который управлял краем единолично, на правах наместника. Все решения, которые привели к вооруженному столкновению, Коровиченко принимал сам. С некоторыми из этих решений он, Доррер, якобы не был согласен.

— Если меня обвиняют в содействии кровавому столкновению, — заявил он, — то я это отвергаю, если же меня обвиняют в том, что я боролся с большевизмом, то это правда…

Судебное разбирательство происходило 3–5 декабря 1917 г. при активном участии всех присутствовавших на процессе — обвинителей, защитников, присяжных заседателей, свидетелей, вызванных судом, и лиц, пришедших на суд по собственной инициативе. Все они горячо обсуждали обстоятельства дела.

Когда некая Смельницкая, свидетель «из публики», заявила, что Доррер в феврале — марте 1917 г. был одним из активных участников революции в Ашхабаде, другой свидетель, находившийся в суде, потребовал слова и заявил, что Доррер, будучи комиссаром Временного правительства в Ашхабаде, проводил антинародную, буржуазную линию. Он, например, назначил миллионера Дубского комиссаром в Форт Александровск (ныне Форт Шевченко)…

Председатель суда И. В. Чарковский сдерживал страсти, разгоравшиеся на суде, призывал стороны избегать острой полемики, чтобы не оказать давления на присяжных. Вместе с тем суд детально, с полной объективностью выяснял и устанавливал точные данные о конкретных преступлениях подсудимого.

После допроса свидетелей председатель суда снова предоставил слово обвинителю И. С. Тоболину. Обращаясь к присяжным, Тоболин призвал их вынести решение о виновности Доррера, игравшего роль «первой скрипки» при Коровиченко.