Питер Хизер - Падение Римской империи

Итак, на страницах «Гетики» мы обнаруживаем единственное связное повествование, которое, разумеется, представляет события как триумф готов Амала (Iord. Getica. 53. 272—55. 282). Как сообщает Иордан: «Они энергично повели в борьбу со свевами, над которыми одержали крупную победу. Тогда свевы настроили против готов другие региональные племенные объединения, и прежде всего скиров, которым удалось убить Валамера в первой же стычке. Однако готы жестоко отомстили им, уничтожив объединение скиров как суверенное образование. Это вынудило большинство остальных — свевов, уцелевших скиров, ругов, гепидов, сарматов «и других» — объединиться против готов. Результатом явилась еще одна великая битва при еще одной неидентифицированной реке в Паннонии, Болии, где, как свидетельствует Иордан, «готам удалось одержать верх настолько, что поле, смоченное кровью павших врагов, казалось красным морем, а оружие и трупы были нагромождены наподобие холмов и заполняли собой пространство более чем на десять миль. Увидев это, готы возрадовались несказанным ликованием, потому что таким величайшим избиением врагов они отомстили и за кровь короля своего Валамера, и за свою обиду» (Getica. 54. 279).

Иные источники сообщают нам достаточно сведений, чтобы подтвердить версию Иордана. Как свидетельствует фрагмент «Истории» Приска, накануне решительных действий скиры и готы Амала направили посольства в Константинополь с целью заручиться поддержкой Восточной Римской империи (fr. 45). О разгроме скиров также упоминается в других источниках. Однако всегда ли готы Амала побеждали, и если да, то насколько полными были одержанные ими победы, мы не знаем.

Насилие и нестабильность в регионе только тогда начали постепенно сходить на нет, когда некоторые из противоборствовавших племенных объединений были уничтожены. Королевство скиров лишилось независимости в конце 460-х гг., а в 473 г. готы Амала покинули эту землю, чтобы попытать счастья в пределах Восточной Римской империи. Однако ни одно из этих событий не произошло в тот момент, который мог бы спасти сыновей Аттилы. Когда разразились события 450–460-х гг., их позиции уже были непоправимо ослаблены. Каждый случай завоевания независимости означал, что еще одно некогда подвластное племя прекратило выплату ежегодной дани. Уже одно это было плохо; однако вскоре вновь образовавшиеся королевства начали переходить к активным действиям, стремясь улучшить собственные позиции за счет друг друга и тех же гуннов. Как победитель превращался в жертву, прекрасно видно на примере двух войн, которые, по Иордану, сыновья Аттилы вели против готов Амала. Сперва гунны напали на них как на «беглых рабов» с целью восстановить свою власть над ними и порядок платежей. Впоследствии гунны уже всего лишь стремились не дать некоторым из менее значительных племенных объединений, обосновавшихся в Паннонии, оказаться под готским господством (Getica. 52. 268; 53. 273). Все прочие более крупные объединения, о которых мы знаем, делали практически то же самое, поэтому основы гуннского владычества постепенно рушились.

К середине 460-х гг. двое оставшихся в живых сыновей Аттилы, Денгизих и Ернак, находились в отчаянном положении. Потеря некогда подвластных им племен наряду со все возраставшей мощью объединений, подобных готам Амала, сделала защиту их позиций севернее Дуная безнадежным делом. Единственный выход, который у них был, состоял в том, чтобы заключить соглашение с Римской империей. Однако Денгизих упустил этот шанс — может быть, из-за того, что потребовал слишком многого. В 469 г. он был разбит римским полководцем Анагастом, и его голову выставили в Константинополе на всеобщее обозрение. Ернак и его люди, вероятно, менее алчные, были в конечном счете поселены на берегах Дуная в Северной Добрудже (современная Румыния); некоторые из уцелевших гуннов обосновались в крепостях на реках Эск, Ут, Алм и в их окрестностях. Суверенная гуннская власть севернее Дуная сошла на нет. Таким образом, крах империи Аттилы оказался скорым и полным.

Несмотря на свои многочисленные недостатки, материал «Гетики» позволяет нам реконструировать некоторые из ключевых этапов в процессе развала гуннской державы. Спустя годы было предложено немало объяснений этого из ряда вон выходящего явления. Историки предшествующих столетий склонялись к мысли, что все дело заключалось в незаурядных личных качествах Аттилы: якобы империя могла существовать только до тех пор, пока он оставался у кормила власти. Эдвард Томпсон, напротив, видел причины краха гуннской державы в социальных конфликтах, которые были вызваны притоком денежных средств, полученных от римских властей {382} 382 Thompson, 1996, особенно Ch. 7; см.: Maenchen-Helfen, 1973, р. 95 ff. . Рациональное зерно присутствует в обеих версиях. Аттила Гунн, как мы видели, был выдающимся деятелем, а золото, полученное от римлян, вне всякого сомнения, отнюдь не было поровну распределено между всеми его подданными. Однако для того чтобы до конца уяснить себе самую сущность гуннской империи, необходимо обратиться к теме отношений гуннов с их подданными, которые в массе своей были германцами. Как уже говорилось, на наш взгляд, именно то, что гунны сумели «поглотить» так много этих воинственных племен, объясняет внезапный рост гуннского могущества в 420–440-х гг. Опять-таки падение после смерти Аттилы его наследников было обусловлено их усугублявшейся неспособностью осуществлять контроль над теми же самыми племенами.

Ключевым обстоятельством является то, что гуннская империя не была в общем и целом создана на добровольной основе. Все наши источники свидетельствуют о том, что племена иного этнического происхождения включались в состав державы либо в результате завоевания, либо путем устрашения. Во времена Аттилы акациры стали последним племенем, подпавшим под власть империи. В VII главе мы остановились на полуслове, когда посол Восточной Римской империи вручал великолепные дары языческому королю. Приск повествует о том, что было дальше:

«Куридах, старший король, правивший акацирами… обратился к Аттиле за помощью против других королей. Аттила безотлагательно направил большое войско, некоторых разбил, а остальных вынудил покориться. Затем он пригласил Куридаха разделить с ним плоды победы. Однако тот, заподозрив злой умысел, заявил, что затруднительно человеку предстать перед взором божества… Так Куридах остался со своим народом и сохранил собственную власть, тогда как все остальные акациры подчинились Аттиле» {383} 383 Prisc., fr. 11. 2, p. 259. .

Впоследствии Аттила направил своего старшего сына управлять покоренным племенем. Этот отрывок показывает, что, в то время как Аттила был способен на ловкие политические маневры, когда ситуация того требовала, основным инструментом имперской экспансии гуннов было завоевание. Безусловно, в первую очередь с целью избежать подчинения гуннам тервинги и грейтунги летом 376 г. оказались на берегах Дуная. Именно после того как бургунды в 430-е гг. претерпели жестокие страдания от гуннов, они также искали спасения в пределах Римской империи. Все это вполне согласуется с тем фактом, что, как мы видели, существовал лишь один — и только один — способ спастись от империи Аттилы: война {384} 384 О тервингах и грейтунгах см. гл. IV, о бургундах — гл. V. Из числа разных готских объединений группа 3 (см. выше), которую, по-видимому, можно отождествить с позднейшей группой фракийских готов, была освобождена от гуннского владычества благодаря римской военной экспедиции; что же касается готов Амала в Паннонии (группа 1), то совершенно ясно, что они были силой включены в состав гуннской державы, даже если «сказания о Баламбере» в «Гетике» путают реальные факты. .