Питер Хизер - Падение Римской империи

Если бы наши источники были более многочисленными и более информативными, я полагаю, что эти тексты показали бы нам гуннскую империю после 453 г. облезающей, подобно луковице, когда разные зависимые «слои» добивались независимости в разные сроки, в обратной связи с тем уровнем подавления, которого гунны до этого придерживались в отношении их. Существовали две ключевые переменные: первая — степень, до которой политическая структура подвластных племен оставалась нетронутой; и вторая, — я сильно это подозреваю, однако до конца не уверен, — степень их удаления от центра империи, где располагалась ставка Аттилы. Некоторые общности, обосновавшиеся вблизи от собственно гуннских территорий, находились, что называется, на коротком поводке, когда любые поползновения в направлении единоначалия жестко пресекались. Объединения, находившиеся на значительном удалении, сохраняли больше своих собственных политических структур, и контролировать их было труднее. Во времена Аттилы франки и акациры обозначали географические пределы его власти на окраинах империи, в то время как общности, занимавшие пространство между ними, такие как тюринги, готы, гепиды, свевы, скиры, герулы, сарматы и аланы, столкнулись с разными уровнями более строгого контроля {389} 389 Под наиболее жестким контролем находились готы, которые фигурируют у Приска (fr. 49); о некоторых из них упоминалось выше. В наименьшей степени были угнетены гепиды, которые возглавили выступление против сыновей Аттилы (Iord. Getica. 50. 260–262). Промежуточное положение занимали паннонские готы Валамера (Iord. Getica. 48. 246–253; 52. 268 ff.). См. также комментарии в работе: Heather, 1996, р. 113–117, 125–126. .

Археологические свидетельства, относящиеся к империи Аттилы, еще больше раскрывают перед нами перспективу отношений между правителями и подданными. Как мы видели в VII главе, в основном эти свидетельства сводятся к германским или близким к германским захоронениям. Бросается в глаза такая характерная особенность раскопанных объектов, как контраст между большим количеством лишенных инвентаря погребений и гораздо меньшим числом богатых могил. Эти богатые захоронения не просто богатые, а баснословно богатые. Они содержат огромную массу золотых вещей и украшений; жемчужинами коллекции являются ювелирные изделия из золота с гранатами, выполненные в технике перегородчатой эмали, когда камни вмонтированы каждый в свою золотую оправу, так что возникает эффект сходства с мозаикой. Впоследствии этой ювелирной технике суждено было повсеместно стать своего рода визитной карточкой элиты как в позднеримский период, так и после падения Римской империи. К примеру, стиль украшений с перегородчатой эмалью, найденных в погребальной ладье из Саттон-Ху (начало VII в., Восточная Англия), изначально поразил воображение представителей элиты в гуннской Европе {390} 390 Каждый из археологических «горизонтов» гуннского периода назван в честь одного из этих богатых захоронений. . Одно захоронение в Апахиде (современная Трансильвания) дало свыше 60 золотых предметов, включая полновесного золотого орла, который был прикреплен к седлу хозяина погребения. Все остальные детали конской упряжи из этого захоронения также были сделаны из золота, и сам покойный был увешан с головы до ног золотыми украшениями. Известны и другие, похожие по богатству погребения, но содержащие меньшее количество золотых предметов {391} 391 Блестящий очерк, посвященный Апахиде и другим богатым погребениям данного периода, помещен в каталоге: Menghin et al., 1987. .

Наличие такого количества золота в некогда занятой германцами Центральной и Восточной Европе весьма показательно само по себе. Вплоть до начала новой эры социальная дифференциация в германском мире проявлялась в похоронном обряде (если вообще проявлялась) лишь благодаря присутствию в некоторых могилах большего, чем обычно, количества вылепленных от руки сосудов или более изысканных бронзовых и железных фибул. К III–IV вв. некоторые роды хоронили своих покойников вместе с серебряными фибулами, множеством бусин и, возможно, с несколькими сосудами, изготовленными при помощи гончарного круга; однако золото не использовалось — с целью как-то их выделить в этом отношении — даже в погребениях представителей элиты: самое большее, на что хватало родственников, — это немного серебра {392} 392 Золото в Германии IV в., разумеется, имелось и использовалось при золочении. Знаменитый клад V в. из Румынии, Pietroasa horde (Harhoiu, 1977), содержит одно или два изделия, которые, безусловно, являлись древними уже в момент сокрытия клада и, вероятно, были созданы в середине IV в. Римские золотые монеты также не были редкостью. . Гуннская империя изменила эту традицию, и, в сущности, довольно скоро. Наполненные золотом погребения «дунайского стиля» свидетельствуют о внезапном наплыве золотого погребального инвентаря в эту часть Европы. Нет никаких сомнений относительно того, откуда прибыло это золото: то, что мы видим в погребальном инвентаре V в., обнаруженном на территории Венгрии, является материальным свидетельством перемещения сокровищ из пределов римского мира на север, о чем мы читаем в труде Приска и в других письменных источниках. Гунны, как мы видели в последней главе, стремились к золоту и другому движимому имуществу, которое приносила империя, — в форме торговых пошлин, добычи или, особенно, ежегодной дани. Безусловно, значительное количество золота выпадало из обращения в виде ювелирных украшений и предметов прикладного искусства, найденных в гуннских погребениях. Тот факт, что многие из этих могил были богатыми захоронениями германцев, свидетельствует о том, что гунны не только сами стремились обладать золотом, но и распределяли его в известном количестве среди предводителей зависимых от них германских племенных объединений. Впоследствии эти предводители и в самом деле стали очень богатыми людьми.

Причина такой политики заключалась в следующем: если бы германских предводителей удалось сделать опорой гуннской империи в период ее военных побед, то недовольство подданных было бы сведено к минимуму и жизнь в империи протекала бы относительно спокойно. Раздаривание золота зависимым князьям должно было сделать имперскую политику более гибкой и исключить помыслы о мятеже. Поскольку захоронений, содержащих золотые вещи, довольно много, эти князья должны были передавать часть золота избранным из числа своих приближенных {393} 393 См.: Bierbrauer, 1980. . Таким образом, золото отражает пол итику двора Аттилы. (Можно предположить, что князь, погребенный в Апахиде, был одним из тех, о ком упоминает Приск.) Не менее важно и то, что роль подобных раздач золота в предотвращении внутренней нестабильности в державе наряду с тем, что мы знаем о происхождении этого золота, подчеркивает роль грабительских войн в поддержании на плаву давшего течь судна, которым являлся тогда государственный корабль гуннской империи.