Вячеслав Лопатин - Матрица Скалигера

Что же касается Стефана Батория, то он до занятия польского престола был князем Трансильвании и, следовательно, вассалом турецкого султана. Последний приложил все силы, чтобы из трех претендентов на польскую корону победил именно Баторий. Поэтому последующие действия польского короля нужно рассматривать сквозь призму политических интересов Турции. А от неё до татар, тоже, кстати, её вассалов, в плане культурной общности уже намного ближе, чем от Польши.

Личность князя Дмитрия Пожарского в отечественной историографии явно недооценена. В отличие от многих известных современников, он происходил из знатного рода и являлся прямым потомком великого князя Всеволода Большое Гнездо, чьим сыном, кстати, был рассматриваемый здесь Ярослав. На историческую арену Пожарский вышел во время Смуты и, сделав свое дело, спокойно с неё сошел, уступив место менее родовитым и никак себя не проявившим историческим персонажам.

Краткая и популярная история Ивана Болотникова гласит, что был, мол, такой мужик, поднявший на русском юге вооруженное восстание крестьянства. Подробная и менее распространенная биография утверждает, что Иван, бежавший из турецкого плена, некоторое время обретался на Западе. Далее он появляется в русских землях и начинает вести профессиональные военные действия против Московского царя. Себя же он называет полководцем царя Дмитрия Ивановича, то есть Лжедмитрия II. Войско Болотникова осаждает Москву, его пешие и конные полки поддерживаются артиллерией. Где же тут восставшие крестьяне или на худой конец казаки? И куда, кстати, делось стотысячное войско прежнего русского царя, одного вида которого устрашались враги еще совсем недавно?

История о героической двухмесячной обороне Козельска от татаро–монголов годится разве что только для романтических подростков, играющих деревянными мечами и воздыхающих по временам древних русских витязей. Козельск был заштатным городишком, не представляющем из себя ничего ни в экономическом, ни в политическом смысле, а значит, и в фортификационном тоже. О его князьях нам ничего не известно. Никаким захватчикам он был не нужен, а если бы и понадобился, то был бы взят в первый же день. Как он мог выдерживать вообще какую–либо осаду, если во много раз более крупные и лучше укрепленные города захватывались практически сразу же?

Батый, ожесточенный упорным сопротивлением защитников города, уничтожил оставшихся в живых, а сам город сжег и сравнял с землей. Как этот город восстал из мертвых, не ясно. Но в годы Смуты он был таким же небольшим деревянным городком. Когда Лжедмитрий шел к Москве, многие города открывали ему свои ворота, признавая его своим царем. Воевода Козельска отказался изменить присяге, и город был взят штурмом. Так Козельск попал на страницы истории.

Собрав войско, Дмитрий Пожарский вступает с ним в Нижний Новгород, откуда под его руководством и начнется так называемое национально–освободительное движение*.

* Считается, что в Нижний Новгород на призыв Минина и Пожарского собирались люди с разных городов с одной лишь целью ― изгнать врага с земли Русской. Это ополчение получило название Нижегородского, а также ― Второго. Первое ополчение, состоявшее из дворян, потерпело под стенами Москвы поражение, поскольку выступаю якобы в узкофеодальных интересах и не отображаю интересы всего русского народа. А вот Второе ополчение ― это дело совсем другое. Народ как один поднялся против угнетателей: кто с оружием, а кто с пожертвованиями в фонд освобождения. Красиво и патриотично, но далеко от действительности.

На самом деле ополчение ― и этот термин не должен вводить в заблуждение ― было дворянским. Крестьяне «сидели» на земле и никуда от неё уходить, хоть и на время, не собирались. Никакого национально–патриотического самосознания в деревне не было, а подавляющее большинство населения никаких поляков и не видело. Никакой мотивации идти воевать непонятно за кого и против кого, естественно, не было. И самое главное ― сельские мужики никогда не воевали, для этого существовали феодалы. Миф о народном движении родился и укрепился в общественном сознании благодаря идеологически направленной коммунистической историографии.

Но и с дворянским ополчением не все так просто. Военная служба оплачивалась, и бесплатно никто в поход бы не пошел. Хоть против своих, хоть против чужих. Второе ополчение собралось только потому, что его организаторам удалось собрать огромную сумму денег. Дворянин, вставший под знамя Пожарского, получал жалованье в два–три раза выше, чем обычно ему платили при Годунове или Шуйском. Естественно, что желающих повоевать за такие деньги оказалось предостаточно. Откуда же взялась эта наличность в отсутствии царской казны?

Никто, естественно, добровольно свои кровные не отдавал. Опять же ― вопрос мотивации и самосознания. Деньги и материальные ценности отбирали силой. Наш герой Кузьма Минин заставил местную администрацию подписать указ, по которому каждый был обязан отдать часть своих денег или имущества, а при их отсутствии продать в рабство жену и детей. Это и есть настоящий уровень общественного сознания того времени. В результате террора, который устроили организаторы ополчения против населения, и удалось собрать деньги для отправки профессиональной армии в Москву.

В Ярославле Дмитрий создал альтернативное Москве правительство, которое чеканило свои деньги, издавало указы, продолжало формировать вооруженные силы и налаживало управление подвластной ему частью страны. Были построены литейные мастерские, на которых отлились пушки для армии Дмитрия. Было много чего сделано, что превратило Ярославль в настоящую столицу, в котором находилась и успешно функционировала верховная власть. Трудно поверить, что все это было создано менее чем за полгода. Еще труднее поверить в то, что все это затевалось лишь для передачи власти и системы управления в чужие руки.