Дмитрий Егоров - 1941. Разгром Западного фронта

3-й дивизион 152-го корпусного артполка развернулся на позиции на правом берегу Немана, в районе железнодорожного моста у городской окраины. Боевого охранения не было, но вечером к артиллеристам подошел взвод младшего лейтенанта Бабича из 3-го батальона 184-го КрСП, отошедший к Гродно. Перейдя Неман подорожному мосту, бойцы наткнулись на кордон, который никого не пускал в город. Но зато всем вышедшим раздавали патроны, по 90 штук на брата. Из взвода Бабича два отделения уже получили боеприпасы, когда кто-то «бдительный» заподозрил в солдатах из 184-го полка переодетых диверсантов. Уже защелкали затворы, и вполне могло начаться бессмысленное кровопролитие, когда еще кто-то резонно заметил: среди диверсантов вряд ли могут быть узбеки. Это разрядило обстановку, а затем взвод был подчинен командиру 3-го АД 152-го КАП. На холме, где была позиция, имелись старые стрелковые ячейки, которые и были заняты бойцами. Казалось, что они обоснуются тут надолго, даже был сообщен пароль на ночное время, но вскоре пришел приказ — после взрыва моста сняться с позиции и отойти на новый рубеж обороны. Расчеты гаубиц выпустили остатки боезапаса по каким-то целям на левом берегу, после чего прицепили свои грозные орудия к тракторам и начали вытягиваться на шоссе, идущее от Гродно на Лиду. Пехотинцы тронулись вслед за ними.

Примечание. Теперь в этом месте находится городской рынок, а в 1986 г. на склоне холма еще были видны следы советских стрелковых ячеек.

Прорвавшаяся севернее Гродно 161-я пехотная дивизия вермахта форсировала Неман у деревни Гожа и продвигалась в общем направлении на Озеры. Видимо, именно с ней сражались пограничники из отряда майора Б. С. Зиновьева. Гожа стоит прямо на шоссе Друскининкай — Гродно, южнее нее находятся Грандичи. Здесь должны были развернуться для обороны города 59-й СП (командир — полковник З. З. Терентьев) и 74-й ОРБ 85-й дивизии. Фактически они были изъяты из состава дивизии, так как выполняли приказы командарма.

Профессор Д. З. Каган в июне 1941 г. служил младшим врачом в санчасти 59-го полка. В ночь на 22 июня он дежурил в медсанбате дивизии, но после начала авианалета на Гродно сдал дежурство командиру медсанбата и спешно вернулся в полк. 48-й медико-санитарный батальон по прибытии в Гродно сразу был развернут для приема раненых в северной трети главного казарменного городка. Постоянные налеты авиации вынудили командира дивизии вывести батальон из казарм в район железнодорожного моста. Но и там непрерывные бомбежки не давали медикам нормально работать, личный состав вынужден был укрываться в нишах холмов у моста. Тогда 48-й ОМСБ был выведен в ближайший лес, а затем в д. Колпаки. Во всех местах, где останавливался батальон, его персонал принимал раненых, самоотверженно оказывал всю возможную помощь, делал неотложные операции, по мере возможности эвакуировал в тыл. Раненые поступали не только из частей 85-й дивизии, но и из других частей и соединений.

В полдень командованием 59-го полка был получен приказ: выйти к северо-восточной окраине Гродно. Приказ был выполнен, шли в обход города, проселками. В одном из крестьянских дворов развернули медпункт. К заходу солнца стали поступать раненые из 1-го батальона, который находился на границе. Б. С. Кириченко, командир минроты 59-го СП, писал, что его рота выехала к границе как раз с 1-м батальоном. У дер. Доргунь (в 500 м располагалась погранзастава) строили противотанковые препятствия. Боеприпасов не было, только караульная норма винтовочных патронов и учебные мины к минометам. Утром немцы открыли ураганный огонь по заставе и позиции УРа. Через несколько часов они прорвали советскую оборону и вышли в тыл батальона, огибая Сопоцкин с юга. Батальон, фактически не имевший боеприпасов, понес большие потери и был рассеян. Кириченко с трудом собрал своих минометчиков и вывел их перелесками, оврагами и посевами ржи к горевшему Гродно. В месте постоянной дислокации (11-й городок) 59-го полка уже не было. Нашли его и соединились с ним только к 18 часам вечера в районе городского кладбища, рядом с зенитным артполком (КП полка или одной из его батарей). Кириченко доложил полковнику Терентьеву о случившемся на границе, тот направил его роту в распоряжение начштаба. В штабе было приказано: произвести разведку с целью установить, где немцы переправляются севернее Гродно. Установили, что противник навел понтонные мосты у деревень Грандичи и Гожа. К утру вернулись на место, полк снова не нашли. Узнали от кого-то (возможно, от специально оставленного солдата-«маяка»), что полк ушел к Скиделю, и двинулись следом. Нет точных данных, когда немцы начали наведение переправы у Грандичей. Но, скорее всего, когда части 85-й дивизии вышли к северной окраине Гродно, на правом берегу Немана у Гожи противником уже был захвачен и расширялся плацдарм, и ликвидировать его не удалось.

В такой обстановке командующий армией генерал-лейтенант В. И. Кузнецов принял решение: в ночь с 22 на 23 июня оставить левобережную часть Гродно, отвести правый фланг армии на рубеж рек Свислочь и Котра. Оно может быть отражено в боевом донесении штаба фронта за № 006 по состоянию на 17 часов, но, увы, в Сборник боевых донесений № 35 оно по непонятной причине не включено. Приходится для реконструкции событий пользоваться апокрифами. Единой линии фронта не существовало, на восток уходили неорганизованные толпы беженцев, отдельные военнослужащие и мелкие разрозненные подразделения из разбитых частей. Нетронутые склады ГСМ и уцелевшие хранилища боеприпасов по приказу командующего были заминированы саперами стрелковых полков 85-й стрелковой дивизии и в 00:30 23 июня взорваны. Командир взвода полковой школы 59-го полка И. Я. Привалов был начальником 3-го караула у военных складов на северной окраине Гродно. Он вспоминал, что его людям было поручено подготовить склады к уничтожению под руководством воентехника 2 ранга Серегина. Также со склада было выдано несколько тонн тола для минирования мостов через Неман и складов ГСМ. К полуночи приказ был выполнен, по паролю «Москва» был произведен одновременный подрыв всех заминированных объектов. Боеприпасы и топливо сдетонировали со страшной силой. В радиусе нескольких километров не осталось ни одного целого стекла, ударная волна сбивала людей с ног за два километра от места взрыва.

В. А. Короткевич вспоминал: «Проходим у глухого забора, за которым было кладбище. На душе становится еще тяжелее… Вдруг над городом возникло зарево. Это был километровый столб огня. Послышались тяжелые взрывы, а за ними в небе треск рвущихся патронов. Были взорваны склады боеприпасов и бензохранилища. Далеко и долго освещалась дорога на Лиду, заполненная горожанами-беженцами и отдельными войсковыми подразделениями…» Одновременно были взорваны последний уцелевший шоссейно-дорожный и железнодорожный мосты через Неман, причем центральный пролет последнего упал в реку, блокировав судоходство. Их заминировали саперы не из состава 85-й дивизии (ее 140-й ОСБ находился на строительстве укреплений на границе, где и был уничтожен), но ответственность за организацию была возложена на начальника инженерной службы дивизии. Несмотря на то, что днем руководители военного госпиталя № 2384 и 48-го дивизионного медсанбата добились отправки со станции Гродно двух санитарных поездов с ранеными, к исходу дня госпитальный комплекс и еще несколько наскоро приспособленных зданий (вроде бы школ) были вновь переполнены. По преданию, тяжелых вывезти на восток не сумели — ходячие ушли пешком, — но медики добровольно остались с ними в надежде на милосердие врага по отношению к раненым.