Г Литаврин - Как жили византийцы

Церкви гораздо чаще, чем светской власти, удавалось также, не прибегая к прямому насилию, успокаивать народные волнения. Она неизменно выступала под лозунгом защиты справедливости, помощи слабым и обиженным, борьбы за мир и покой и соблюдение нравственных устоев общества. Церковь устраивала во время голода широко рекламируемые раздачи продуктов, она содержала больницы для бедняков, приюты для сирот, ночлежки для бездомных, дома призрения для престарелых. Некоторые духовные лица перед уходом в монастырь или в пустынь раздавали свое имущество бедным. Епископ Анкиры во время голода в Малой Азии в XI в. пожертвовал все, чем владел, на борьбу с нуждой и эпидемиями. Митрополит Михаил Хониат остро сочувствовал страдавшим от непомерного налогового гнета жителям Аттики, досаждая своими посланиями об этом столичным сановникам; впоследствии он был подлинным организатором обороны Афин от разбоя Льва Сгура, пелопоннесского магната. Долг пастыря, писал один из столпов церкви IX в., собирать и соединять "разрозненные члены тела церкви Христовой" и изгонять из него недуг, "рожденный ненавистью".

Иначе говоря, церковь видела свою задачу в том, чтобы ослаблять социальные противоречия и смирять политические страсти. Ее роль была по преимуществу консервативной, ибо незыблемость сложившейся системы являлась гарантией сохранения статуса самой церкви в государстве. Однако, смотря по обстоятельствам, высшее духовенство могло объявить "недугом" и мятеж против законного императора, и самый курс его политики. Столкновения между василевсами и патриархами были в IX-XI вв. не столь уж редкими и порою острыми.

*

Идея Юстиниана I Великого: василевс и патриарх в содружестве правят один телом, а другой душою подданных - давно стала пустым звуком. Василевс правил один: и "душой" и "телом". Но идея оставалась официальной доктриной, церковь трактовала ее как "законное право" на независимость от светской власти и, недовольная социальной и политической программой дворца, использовала ее в борьбе с неугодным ей василевсом. Чаще всего она при этом выступала не прямо против его политики, а поднимала шумную кампанию против личных "прегрешений" императора: он - развратник, трехбрачник, ослушник родительских заветов.

Стремясь низложить главу церкви, императоры тоже старались поразить воображение обывателя неожиданным "откровением" - сенсационным сообщением о якобы вскрытых тайных пороках уважаемого церковного владыки. Никто, разумеется, среди епископов и чиновников не мог всерьез поверить, что суровый старец Кируллярий погряз в пороках. Философ Пселл, которому было поручено написать порочащий патриарха памфлет, был способен измыслить вполне правдоподобные обвинения, но высокообразованный царедворец прибег к самым плоским и грубым нападкам на Кируллярия, ибо следовало уронить авторитет патриарха среди широких масс населения и сделать это наиболее доходчивым и понятным для них образом. Кроме того, император стремился изолировать патриарха от народа, лишив его возможности общаться с паствой в момент детронизации. Михаил V, решившись свергнуть Алексея Студита, повелел ему отправиться в пригородную патриаршую резиденцию, якобы для встречи там с василевсом. Исаак I приказал схватить Кируллярия, когда тот выехал для поклонения в загородный монастырь.

Василевсы не останавливались и перед расправой над непослушными патриархами: некоторых даже казнили, других избивали, ссылали, держали под стражей. Патриарх Константин II был низложен в 766 г. и казнен, патриарха Евфимия при низложении в 912 г. избивали до тех пор, пока он не потерял сознание, его коллега и соперник Николай Мистик, свергнутый пятью годами раньше, был лишен в ссылке теплой одежды, спал в мороз на соломе, не имел права читать книги. Однако, избавясь с помощью насилия от строптивого владыки, император должен был непременно добиться от церкви одобрения или прощения. Официально и открыто осуждаемого церковью василевса рано или поздно могла сбросить с престола оппозиционная группировка знати.

Именно поэтому столь противоречиво и драматично было поведение Льва VI Мудрого, жены которого по роковому стечению обстоятельств умирали одна за другой. Долго не получая разрешения церкви на третий, а затем - и на четвертый брак, Лев плевал патриарху в лицо, бросал его наземь, приказывал избивать до полусмерти, а потом плакал слезами ненависти и отчаяния, стоял на коленях у царских врат, валялся со стенаниями в ногах у владыки.

Именно поэтому василевсы сознательно сажали иногда на патриарший трон либо своего родственника, либо немощного старца, либо простачка, невежественного и недалекого, которого заранее заботливо прославляли как "святого подвижника". Особенно любопытной фигурой среди таких патриархов был Феофилакт, сын узурпатора Романа I Лакапина. Юнец, занявший трон в 18 лет, он впопыхах завершал литургию, чтобы поспешить к стойлу любимой кобылы, собравшейся рожать; он из своих рук кормил ячменем, изюмом и сушеными фруктами отборных коней (в его конюшнях стояло более двух тысяч лошадей); он развлекался на интимных пирушках с шутами и мимами; он и умер, разбившись при падении с коня.

Бывало, императоры ошибались в своем выборе, как ошибся Лев VI, посадив на трон вместо Николая Мистика Евфимия; бывало, властный патриарх уже занимал престол, когда новый император приходил к власти. Сменить такого патриарха оказывалось особенно трудно, если новый император был узурпатором, отнявшим трон у "законного" василевса или его наследников. Если церковный владыка отличался умом и волей, император в момент острого столкновения с патриархом мог предстать в пропаганде духовенства как клятвопреступник и убийца.

Так, например, узурпатор Никифор II Фока занял престол, когда патриархом был Полиевкт, сменивший упомянутого выше Феофилакта (оскопленный в детстве родителями, он долго был монахом, прежде чем по воле Константина VII стал патриархом). Полиевкт принудил Фоку, женившегося на вдове Романа II, снести церковное наказание (эпитимью) как второбрачника, угрожая в случае отказа отлучением от церкви. Умело использовал Полиевкт для усиления патриаршей власти слабость положения на троне и другого узурпатора - Иоанна I Цимисхия: переступивший через труп Фоки Иоанн должен был понести еще более тяжкую эпитимью, а кроме того, наказать своих друзей за убийство (в котором, впрочем, сам был повинен больше всех), и раздать свое личное имущество бедным.

Особенно сильное упорство в борьбе с императором, проводившим невыгодную церкви политику, проявил патриарх Михаил Кируллярий, сам помогавший воцариться узурпатору Исааку I Комнину. В данном случае ошибся в выборе патриарх: он организовал в столице оппозиционные Михаилу VI силы, он лично убедил василевса отречься от престола в пользу Исаака. "Что дашь ты мне взамен этого?" спросил старец-император, сбрасывая порфирные сапоги (знак царского достоинства). - "Царство небесное", - ответил Кируллярий. Когда, же Исаак I решительно разошелся с патриархом в направлении политики двора, Кируллярий открыто грозил василевсу: "Я тебя создал, печка, - я тебя и разрушу!" Патриарх умер, не доведя борьбы до конца, но его нападки на Исаака сыграли роль в последовавшем через год отречении василевса от престола.