Густав Эрве - История Франции и Европы

В свободных ремеслах подмастерье мог открывать лавку или мастерскую на свой риск и страх, также как и в наше время, и под охраною прав, купленных у короля.

Мелкие мастера жили большею частью так же, как их рабочие: они вместе с ними работали и ели за общим столом. Степень образования их была не выше. При простых ремеслах им было трудно составлять состояние и превосходить своих собратьев, даже если дело их стояло вне конкуренции. К тому же сбережения этого класса были в руках короля, многократные денежные требования которого, особенно в конце царствования Людовика IV, оканчивались разорением цехов, считавшихся даже самими состоятельными.

Высшая буржуазия . — Однако из среды этого класса мелких предпринимателей возник, в течение средних веков и позднейшего времени, новый общественный класс, который продолжал, на законном основании, составлять часть третьего сословия; в сущности же он отличался лишь большей состоятельностью, образом жизни и образованием: это, так называемая, высшая буржуазия.

Мастера, которые, благодаря ловкости, бережливости, или скупости, иногда суровости по отношению к рабочим и ученикам, или, наконец, благодаря полученному наследству, кое-что приобретали, — во Франции с давних пор лелеяли мечту сделать из своих сыновей королевских чиновников.

Мало-помалу, в конце средних веков, чиновники из мещан заняли все места в финансовом и судебном ведомстве. Короли, извлекая выгоду из этого стремления, стали торговать местами; их покупали, как покупают теперь нотариальные, адвокатские, приставские и справочные конторы, и каждый купивший передавал их своим сыновьям, зятьям, племянникам, с разрешения короля, при чем требовались некоторые способности и известный денежный взнос в казну.

Эти королевские чиновники, поддерживавшие друг друга из-за корпоративного духа, в особенности судьи, осмеливались иногда восставать против королевского произвола; даже однажды, в 1648 году, члены парижского парламента подняли возмущение: это была фронда. Из среды этого же чиновничества выдвинулись две личности, два канцлера: Мишель л’Опиталь (в XVI веке) и д’Агессо (в ХVIII веке), имена которых остаются синонимами высоких идей и чувства справедливости.

К высшей буржуазии принадлежали также крупные промышленники, богатые купцы, судохозяева, обогатившиеся столько же благодаря войне, биржевой игре или торговле неграми, сколько и благодаря колониальной торговле, — множество богатых людей, ссужавших королей деньгами, несмотря на частые банкротства. Во главе этого класса крупных финансистов стояли так называемые откупщики, составившие свое состояние, как мы видели, насчет короля и народа, получив монополию на взыскание косвенных налогов.

Весь этот класс воспитывался в тех же школах, как и дети дворян; обладал тем же умственным развитием, теми же прекрасными манерами, тем же чванством перед народом, но был гораздо богаче дворян. Хотя дворяне и смотрели презрительно на приказных, как они называли с пренебрежением судейскую аристократию, хотя они и добились в ХVI веке воспрещения мещанам носить шпаги, перья и кружева, но, начиная с ХVIII века, они считали за счастье жениться на их дочерях.

Буржуазия и умственное движение. — Став во главе всех гражданских должностей, торговли, промышленности и государственного банка, буржуазия оказалась также и во главе умственного движения. Почти все французские великие мыслители, начиная с ХVI века и до конца ХVIII принадлежат к этому общественному классу.

В ХVI веке, когда поэт Ронсар старается привить во Франции слова и обороты речи, заимствованные им из латинского и греческого языка, умственное возрождение создало два оригинальные произведения: романы Гаргантюа и Пантагрюэль, в которых врач-монах Рабле с насмешливым пылом и остроумием подвергает критике все современные ему власти, и Опыты Монтеня, судьи, который разбирает все философские вопросы, с полною независимостью взглядов, проникнутых духом терпимости.

В ХVII веке Декарт в Рассуждении о Методе (1636) первый решился установить, — это в то время считалось революционным, — что авторитет древних, в научном и философском смысле, очень слаб и что мы должны допускать только то, что ясно нашему разуму. Он применяет свой метод к исследованиям математических и физических наук.

Не менее великий математик Паскаль нападает с едкой иронией в Провинциалах на нравы иезуитов; он оставил нам, под названием Мысли, материалы обширного труда, в котором он старался доказать, как бы мучимый сомнениями, доказать самому себе, истину христианской религии.

Корнель и Расин в трагедиях, а Мольер в комедиях, подражая в искусстве древним, изучают человеческое сердце и выводят на сцену высокие страсти, или человеческие извращенности всех времен. Подобно Декарту, Паскалю и баснописцу Лафонтену, Корнель, Расини и Мольер, по происхождению и по воспитанию, мещане.

До тех пор писатели из буржуазии всю свою энергию сосредоточивали на философских или нравственных идеях, или занимались искусством: в ХVIII столетии характер литературы меняется.

Ошибки Людовика ХIV, за которые так дорого расплатилась страна, раскрыли глаза самым ослепленным на опасность неограниченной власти; а наследник его Людовик XV не был способен вернуть ее обаяние. Буржуазия, выросшая и окрепшая под покровительством королей, укрепилась вместе с ними; теперь она была богата и образована; в частной и общественной жизни она играла главную роль. В ее руках сосредоточилась большая половина общественных богатств и теперь в ее интересах было не допустить, чтобы государство разбилось о подводный камень, ее потребность умственной деятельности всего больше страдала от стеснения свободы мысли. Буржуазные писатели начинают с силою выражать чувства целого класса относительно этого режима деспотизма и невежества.

Во все время своей продолжительной деятельности (1694–1778) Вольтер не переставал протестовать, во имя разума и гуманности, против варварства юстиции, против стеснения свободы мысли, против церкви, догматы которой он признает надругательством над здравым смыслом, а насилия и преследования которой возбуждают в нем ужас. Католическая религия — вот его враг; он нападает на нее в стихах, прозе, на сцене, в романах, исторических статьях, в словаре, часто укрываясь под псевдонимом, чтобы избежать тюрьмы, выражаясь иногда намеками, когда не может открыто высказать свою мысль, преследуя врага своей хлесткой иронией.

Монтескье, выслужившийся чиновник, в Духе законов , обнаруживает свою ненависть к деспотизму и предпочтение к такому монархическому правлению, при котором состоятельный класс общества участвовал бы в составлении законов и пользовался бы широкими правами.