Сергей Обручев - Русские поморы на Шпицбергене

Они прибыли благополучно 28 сентября 1749 года в город Архангельский, прожив шесть лет и три месяца в том уединенном месте…

Прибытие в оный город штурмана едва не сделалось пагубным его жене да и самому ему. Оная в то время стояла на мосту, как судно приставало, и узнала своего мужа, коего она нежно любила и коего, не видя долгое время, почитала уже мертвым и оплакивала. Вышед из терпения и не дождавшись, пока он сойдет с судна, скочила она по неосторожности с мосту в воду, дабы поспешить в его объятия, но едва тут не утонула…

В заключение сего должен я упомянуть, что сии люди, кои толь долгое время без хлеба жили, с трудом могли оный есть. Они жаловались, что оный тяжело раздувает брюхо. То же самое говорили они о напитках и пили только для того чистую воду».

Вернецобер, директор конторы при сальном торге, отослал все вещи, сделанные поморами, графу Петру Ивановичу Шувалову, «коему блаженныя и вечнодостойныя памяти государыня императрица Елисавет Петровна пожаловать соизволила китову ловлю» и от которого зависели промышленники. Шувалов передал все Леруа, и надо надеяться, что где-нибудь сохранились эти любопытные памятники русской выдержки и выносливости.

Эти красочные эпизоды из жизни груманланов на Шпицбергене дают нам яркое представление о мужественных русских людях, которые вели борьбу с суровой природой на угрюмых, холодных островах, в пургу, в ненастье, не оставляя своих плаваний и походов за зверем.

Нам зримее, понятнее становится их тяжелая жизнь, их скромный героизм и незаметные ежедневные подвиги.

Несколько лет тому назад я с большим интересом прочел новую книгу Холанда «Исследования Америки до Колумба». В ней критически рассмотрены материалы, касающиеся средневековых путешествий исландцев, норвежцев и датчан <���в Гренландию и вдоль берегов Северной Америки, а также внутрь материка. Холанд посетил на побережье Америки места, где высаживались норманны, побывал и в Скандинавии, чтобы ознакомиться с постройками XII–XIV вв. В захватывающей эпопее проникновения смелых мореходов европейского севера к берегам Америки, эпопее, изучением которой занимались многие исследователи, остается еще много неясных и спорных моментов. Холаяду удалось, как будто удачно, разрешить важнейшие из них. Но вместе с тем он в отдельных случаях очень смело привлекает в подтверждение своих выводов факты и документы, которые беспристрастный исследователь должен безусловно расценить совсем иначе.

Среди таких весьма шатких доказательств мое внимание привлекла выдержка из письма от 14 июля 1493 г. некоего доктора Монетариуса из Нюрнберга королю португальскому. Как пишет Холанд, в своем письме Монетариус отмечает, что герцог Московии «немного лет назад открыл большой остров Гренландию, берег которого тянется более чем на 300 лиг и на котором до сих пор находится многолюдная колония подданных герцога». По мнению Холанда, письмо это написано от имени М. Бехайма и ясно указывает на экспедицию Сколвуса (1472 или 1476 гг.), которая на пути к Гудзонову заливу прошла несколько сот миль вдоль побережья Гренландии. Указания Монетариуса о принадлежности Гренландии России Холанд считает ошибкой, вызванной тем, что на своем глобусе Бехайм поместил Гренландию к северу от России, следуя картам Николая Германуса (Holand, 1956).

Холанд дает сведения об экспедиции Иоанна Сколвуса. Об этой экспедиции есть только краткие упоминания в нескольких книгах и рукописях. Из них можно извлечь лишь указания, что Сколвус побывал в Южной Гренландии, дошел до Лабрадора и Эстотиланд. Утверждение же Холанда, что «наиболее раннее сохранившееся до нас указание на экспедицию 1476 г.» находится в письме Монетариуса, является чрезвычайно спорным.

Можно ли безапелляционно отвергать как грубую ошибку такое точное указание автора письма, что под властью герцога Московии, т. е. великого князя московского Ивана III, находится многолюдное поселение на полярном острове? Можно ли отнести этот единственный во всей литературе о Гренландии документ так легко — я бы сказал, так легкомысленно — к экспедиции, о которой мы ничего не знаем, отнести только потому, что 1493 г. следует за 1476 г.?

Мне захотелось самому познакомиться с письмом Монетариуса, узнать, почему оно написано, и что оно содержит, кроме этой фразы.

Кто такой Монетариус? Несомненно, это латинизированная фамилия какого-то немецкого гуманиста XV в. В то время считалось модным переводить фамилии на латинский язык или брать себе латинское прозвище, связанное с местом рождения.

Какие отношения связывают Монетариуса с Михаилом Бехаймом, создателем наиболее древнего из сохранившихся до нашего времени нюрнбергского глобуса? Почему Монетариус написал письмо португальскому королю?

Такие вопросы и ряд связанных с ними сразу намечали несколько путей для поисков. Прежде всего следовало обратиться к тем источникам, на которые ссылался Холанд: о Сколвусе он многое заимствовал из замечательной двухтомной сводки Ф. Нансена по истории исследования Арктики «На родине туманов» (Nansen, 1911). С письмом Монетариуса Холанд познакомился по книге Равенстейна о М. Бехайме. Первый путь был самый быстрый и легкий — у меня дома была монография Нансена, и я тотчас же мог проверить, что заимствовал и чем пренебрег Холанд. Оказалось, что у Нансена можно узнать о Сколвусе несколько больше.

Имя и прозвище Сколвуса пишутся различно, его называют участником норвежской экспедиции или датчанином и датским лоцманом (pilotus). Наконец, в двух документах он именуется Polonus (поляк). Но сведения об этой экспедиции очень скудны. Нансен приходит к выводу, что Сколвус принял участие в качестве лоцмана в экспедиции

1476 г., снаряженной под начальством Пининга и Потхорста при короле Дании и Норвегии Кристиане I. В качестве руководителей этой экспедиции в документах скандинавского происхождения указаны два этих морехода, в то время как более поздние документы, происходящие из Южной Европы и Англии, упоминают лишь лоцмана Сколвуса. Экспедиция 1476 г., по-видимому, достигла Гренландии. В южных документах конечной целью экспедиции указана страна Лабораторис (Лабрадор); тогда это название относили к Гренландии. Эстотиланд — это одно из названий, помещенных на апокрифической карте Дзено на материке Северной Америки.

Нансен считал, что экспедиция 1476 г. — последняя, достигшая Гренландии перед большим перерывом, продолжавшимся до 1605 г., когда датская экспедиция вновь достигла берегов Гренландии. Однако плавания в Гренландию прекратились в 1410 г. Тогда в Европу вернулся очередной корабль, отплывший в Гренландию в 1406 г.

Холанд идет в своих предположениях о Сколвусе значительно дальше, чем Нансен. Он не упоминает о польском его происхождении, и отмеченное Нансеном в двух источниках название polonus передает как pilonus (т. е. как искажение слова pilotus — лоцман). Он нашел имя Skolp в норвежских записях XII в., и основываясь на этом, строит весьма фантастическое заключение, что Сколвус из южных документов и Потхорст из северных — одно лицо: в награду за экспедицию 1476 г. король Кристиан будто бы возвел его в рыцари и дал ему имя Потхорст… Прежнее прозвище — Сколвус — позже уже не упоминалось как плебейское. Все это — очень необоснованные построения, и они заставляют нас еще более осторожно относиться к выводу Холанда о письме Монетариуса.