Ирина Карацуба - Выбирая свою историю.Развилки на пути России: от Рюриковичей до олигархов

Формально вся полнота политической власти в стране принадлежа­ла Советам. Но фактически они ее не имели: в городе ею обладали пар­тийные комитеты, в деревне, где сельские партийные ячейки был нем­ногочисленны, традиционные органы общинного самоуправления — мирские сходы. Больше всего большевики опасались, чтобы «государ­ственный капитализм в пролетарском государстве» не вышел из рамок, «определенных ему пролетариатом», т. е. на деле — партией. В 1921 г. Центральный Комитет РКП (б) выступил против легализации крестья­нских союзов.

Начались аресты эсеров и меньшевиков, а затем и политические процессы, на которых их представителей обвинили в «контрреволю­ционной террористической деятельности». В 1923—1924 гг. партия эсеров и отдельные меньшевистские организации объявили о саморос­пуске, хотя большевикам так и не удалось добиться официального за­явления о роспуске всей партии. К середине 1920-х гг. остатки мно­гопартийности были ликвидированы. Абсолютная монополия РКП (б) обосновывалась исторической необходимостью. С предель­ной ясностью эту доктрину сформулировал член ЦК и профсоюзный деятель Михаил Томский: «В обстановке диктатуры пролетариата мо­жет быть и две, и три, и четыре партии, но только при одном условии: одна партия будет у власти, а все остальные — в тюрьме».

Усиливалась система карательных органов советского государства. В 1922 г. знаменитая ВЧК была преобразована в ГПУ (Государствен­ное политическое управление) при НКВД (Народном комиссариате внутренних дел), а затем ОГПУ (Особое главное политическое управ­ление) при Совете народных комиссаров СССР. На органы ВЧК — ГПУ — ОГПУ — НКВД возлагался широкий круг задач: борьба с дея­тельностью зарубежных спецслужб; ведение разведывательной работы в зарубежных странах; выявление и пресечение любой деятельнос­ти против советской власти и государственного строя. Но главной их задачей было сохранение власти правящей партии, а следовательно — и своей власти.

Ужесточился контроль за интеллигенцией, разного рода ее съезды и всесоюзные совещания проводились только с разрешения ГПУ. В 1922 г. практически одновременно обрушились репрессии на Рус­скую православную церковь (более 20 тысяч священников, монахов и просто прихожан были сосланы или расстреляны), отплыл в Герма­нию печально знаменитый «философский пароход», на Соловецких островах в Белом море возник «СЛОН» — первый лагерь политзаклю­ченных, а в Москве — официальный цензурный орган при Наркомпросе (Главное управление по делам литературы и издательств). Кон­ституция СССР 1924 г. закрепляла неравное представительство от ра­бочих и крестьян, а 15 категорий лиц были вообще лишены избирательных прав. Наряду с умалишенными, политических прав лишались лица, «прибегающие к наемному труду», «живущие на не­трудовой доход, как-то: проценты с капитала, доходы с предприятий», «частные торговцы», «монахи и духовные служители церквей и рели­гиозных культов», «служащие и агенты бывшей полиции», а также «члены царствовавшего в России дома».

Значительные перемены произошли и внутри самой партии. За время своего существования с 1903 г. она радикально изменилась. До 1917 г. это была подпольная организация профессиональных ре­волюционеров, чьей целью был захват власти. В 1917г. она за корот­кое время сделалась массовой партией, хотя руководство ее и стреми­лось к заговорщицкому захвату власти. Во времена «военного комму­низма» партия стала государственным институтом, пытавшимся править с помощью вездесущего бюрократического аппарата. И толь­ко после окончания войны партия начала формироваться как государ­ственная корпорация — партия-государство.

Наиболее значительные государственные решения принимались сначала Центральным Комитетом РКП (б). Но предварительно все они проходили обсуждение в более тесном кругу большевистских ли­деров, руководящем органе партии Политическом бюро ЦК РКП (б), в состав которого в 1921 г. входили Зиновьев, Каменев, Ленин, Ста­лин, Троцкий, а также Бухарин, Калинин и Молотов в качестве кан­дидатов. И только после этого все вопросы закреплялись в решениях государственных, т. е. советских, органов. Впрочем, и в числе руко­водителей государства были все те же имена: Ленин — председатель СНК; Калинин — председатель ВЦИК; Троцкий — народный комис­сар по военным и морским делам; Сталин — народный комиссар по делам национальностей; Каменев — заместитель председателя СНК.

В 1922 г., после начала тяжелой болезни Ленина, в партии был создан пост генерального секретаря, на который был назначен Ста­лин. Он начал централизацию и бюрократизацию партии: структура парткомов различных уровней была унифицирована, во главе их пос­тавлены освобожденные секретари, призванные заниматься исклю­чительно партийной деятельностью и утверждавшиеся оргбюро ЦК РКП (б) во главе со Сталиным. Так начинает складываться своеобраз­ная «технология власти», при которой утверждение на любой значи­мый пост в области государственного управления, хозяйства, культу­ры и т. п. является прерогативой соответствующих партийных орга­нов (ЦК, обкомов, горкомов, райкомов). Этот слой получил название номенклатуры. Именно опираясь на него, Сталин начнет завоевание партийной и политической власти.

Немаловажную роль в утверждении сталинской диктатуры сыг­рал и установленный им контроль над карательными органами. Сущ­ность советского политического режима неизбежно делала партийно­го вождя полным хозяином органов безопасности. Сталин еще при тя­жело больном Ленине, используя свое положение, стал, по существу, единственным руководителем органов безопасности. Укрепление лич­ной диктатуры Сталина и курс на форсирование темпов социалисти­ческого строительства оказывали решающее воздействие на деятель­ность ГПУ — ОГПУ — НКВД. Трудности и противоречия в ходе этого строительства усиливали стремление правящей партийной элиты все активнее использовать карательные органы в реализации намечен­ных планов. Большевистский политический режим не смог бы суще­ствовать без репрессий, без широкого применения методов насилия в управлении страной.

Исподволь, опираясь на отдельные высказывания Ленина, Сталин начинает подменять центральную идею большевизма — идею мировой революции — на не менее эффектную теорию строительства социа­лизма в одной, отдельно взятой стране. Более того, дав партии эту но­вую установку, позволяющую выпутаться-из щекотливой ситуации, когда пролетариат европейских стран не очень спешил совершать мировую социалистическую революцию, Сталин указал и на виновника этого неприятного положения — Троцкого с его теорией «перманент­ной революции». Согласно этой теории российская буржуазно-демок­ратическая революция перерастет в социалистическую, которая, в свою очередь, станет прологом мировой революции.