Ефим Грекулов - Православная церковь — враг просвещения

В примерном каталоге для среднеучебных заведений, изданном в 1896 г., в 1-м отделе, куда входили книги религиозные, философские и исторические, из 610 названий на книги так называемого религиозно-нравственного содержания приходилось 281 название, т.е. 46,1%. По отношению ко всему каталогу (2517 названий) книги религиозно-нравственного содержания составляли 11,2%, не считая многочисленных книг поповского содержания, входивших в отдел истории, русского языка и словесности 16.

Священники, преподававшие закон божий, требовали от учителей, чтобы они на уроках поддерживали антинаучные церковные взгляды. Ещё в 1815 г. в качестве школьного пособия была издана книга «Разрушение коперниковской системы», в которой анонимный автор, нападая на попытки научного объяснения явлений природы, обращался к читателям с призывом: «Остерегайтесь ложных систем философических, остерегайтесь сих возмутительных мнений» 17.

Через 100 лет после выхода этой книжонки с таким же призывом обратился екатеринбургский епископ Арсений. В письме от 21 марта 1908 г. он советовал учителям при ознакомлении учеников с системой Коперника не придавать ей «безусловной справедливости». А в 1914 г. балахнинский священник Иов Немцев в своей книжке «Круг земли неподвижен, а солнце ходит» называл астрономию «одной несообразностью». Он опровергал систему Коперника цитатами из библии и творений отцов церкви 18.

В связи с подготовлявшейся реформой средней школы духовенство выступило с резкой критикой всей системы преподавания. Оно пыталось доказать, что изучение естествознания и других предметов не только не имеет воспитательного значения, но действует отрицательно на нравственность молодёжи. Настаивая па перестройке преподавания естествознания, духовенство ссылалось на библейский текст: «небеса поведают славу божью и творение руку его возвещает твердь», т.е., что изложение вопросов естествознания не должно находиться в противоречии с библейскими рассказами о сотворении мира и человека.

Министерство просвещения также стремилось усилить влияние религии в школе в ущерб науке. Председатель учёного комитета министерства проф. А. И. Георгиевский в книге «Предположенная реформа средней школы», вышедшей в 1902 г., писал, что опасения от неверия можно достичь только путём усиления преподавания религиозной идеологии. «Надо поставить религиозное образование на твёрдую научную почву, — утверждал он, — привлечь его [учащееся юношество] к чтению слова божьего в подлиннике, приохотить к ясному уразумению церковных молитв, песнопений и вообще богослужения через сличение церковнославянских текстов с греческими подлинниками, заохотить также чтением в подлиннике избранных творений св. отцов» 19.

Георгиевский настаивал на приведении в согласование сведений из естественных наук, русского языка, истории с учением православной церкви и на усилении церковности в средней школе, путём распространения на неё строя церковноприходской школы. Реакционные взгляды Георгиевского встретили полную поддержку и сочувствие со стороны духовенства 20.

Проект реформы средней школы по требованию Николая II был передан для просмотра обер-прокурору синода и петербургскому митрополиту Исидору. Николай ожидал от синода поправок, направленных на усиление религиозного воспитания, «чтобы в школе, — писал он в июне 1902 г. — с образованием юношества соединялось воспитание его в духе веры, преданности престолу и отечеству» 21.

В. И. Ленин в статье «Признаки банкротства», разоблачая всю лживость правительственных посулов в области образования, писал: «Мы, революционеры, ни на минуту не поверили в серьёзность обещанных Ванновским реформ. Мы не переставали твердить либералам, что циркуляр "сердечного" генерала и рескрипты Николая Обманова представляют лишь новое проявление все той же либеральной политики, в которой самодержавие успело искуситься за 40-летний период борьбы с "внутренним врагом", т.е. со всеми прогрессивными элементами России» 22.

Несмотря на царские «посулы», система образования продолжала носить антинародный характер, являлась орудием духовного порабощения народа.

Напуганный подъёмом революционного движения, Николай Романов в феврале 1903 г. издал манифест, в котором, обещая улучшить материальное положение православного духовенства, настаивал на усилении его влияния в семье и школе.

Разоблачая подлинный характер царского манифеста «Об усовершенствовании государства», Петербургский комитет РСДРП в своей листовке от 26 февраля 1903 г. писал, обращаясь к духовенству: «Молитесь же, господа попы, молитесь усердно за своего благодетеля батюшку - царя, набивайте головы ваших учеников православно - самодержавными баснями вместо науки да и во имя "заветов веротерпимости" вместе с жандармами посматривайте за всякими раскольниками. Долг платежом красен!» 23.

5

Средняя школа была пропитана церковностью. Правила 1874 года для учеников гимназии, провозгласив цель обучения — «возрасти создателю во славу, родителям на утешение, церкви и отечеству на пользу», определяли и круг религиозных обязанностей учащихся в школе: обязательное посещение церкви, обязательная исповедь с представлениям свидетельства, содействие в «благолепии» богослужения, участие в церковном хоре 24. Перед началом занятий ученики собирались в актовом зале на молитву, продолжавшуюся 15 и более минут.

Необходимо было посещать церковь в праздничные и воскресные дни. Для усиления контроля за исполнением этой повинности в 90-х годах XIX в. при гимназиях и реальных училищах стали усиленно строиться домовые церкви. От учеников требовалось «благоговейное» посещение церковных служб. По отношению к тем, кто тяготился этой повинностью, применялись строгие меры, вплоть до исключения. В симбирской гимназии директор Вишневский — «плохой классик, но религиозный до фанатизма» — устраивал на учеников облавы. Пропустившим церковную службу снижалась отметка по поведению 25.

В тверской гимназии, по рассказам одного учителя, «учеников гнали в церковь; согнавши туда, два надзирателя смотрели, чтобы ученики не ушли» 26.

От посещения церкви в воскресные и праздничные дни не избавлены были и учителя. Гимназическое начальство нетерпимо относилось к тем педагогам, которые пропускали церковную службу; оно считало, что это оказывает дурное влияние на учеников. Священник-законоучитель следил за тем, как учителя исполняли эту повинность, и доносил о нерадивых гимназическому начальству.

Директор гимназии выговаривал учительнице, уволенной за несоблюдение церковной повинности: «Да ведь я намекал вам тогда…, ну относительно религиозности, нехороший пример… Не бывали в гимназической церкви… бравировали; помните, одной ученице сказали, что не грех выпить перед причастием чаю» 27.