Н. Тархова - «Зимняя война»: работа над ошибками (апрель-май 1940 г.)

О разведке . Мне пришлось быть и наблюдать наших работников, я не буду называть фамилий и имен, не спрашивая об их работе, сразу узнаешь, что они занимаются разведкой. Есть сильные, крепкие, хорошие ребята, но через год из них ни одного разведчика не будет. Я с одним разговаривал. Он мне рассказал, что он разведчик, но на него пишут, что за ворота выйти нельзя. Я ему сказал, что ты просто не обращай внимания, пусть пишут, а у вас есть организатор, руководитель, который постоит за вас вовремя. Он мне ответил, — пока руководитель моей организации узнает, другая организация со мной разберется вперед. Если так люди, посланные на это дело, будут рассуждать, никакой разведки не будет и через 10 лет. Разведчик должен быть смелым человеком и не обращать внимания на то, что напишут на него.

Я хотел еще одну вещь сказать. Я за границей был с открытым паспортом. Я был там генералом, мне было неудобно чувствовать себя такой персоной, где бы я ни был, куда бы я ни пришел — всюду я господин генерал. А у нас такого положения нет. На улице у нас даже не приветствует младший старшего командира.

Мехлис: У нас внедрили, что вне строя — каждый вольный гражданин. Это вошло в плоть и кровь каждого.

Савченко: Например, меня Правительство посылает за границу. Я приезжаю оттуда на свою границу. Имею в купе 2 чемодана вещей. Около меня 2 человека ходят, крутятся, вертятся. Я сам себе задаю вопрос, что я такое сделал, чтобы меня у себя дома так встречали. Я спрашиваю: «Что, вы хотите чемоданы посмотреть?» Они отвечают: «Да». Беру ключи, открываю чемодан. Они опять крутятся, потом спрашивают: «А у Вас оружие есть?» Этот вопрос на меня очень подействовал. Если, например, смотрят, что я чемоданы везу, в которых 2—3 пары чулок жене, ну, пусть возьмут, но такой вопрос ставить относительно оружия — это безобразие. Я часа 3—4 сидел в поезде и не соображал. А потом спокойно подумал и нашел логическое объяснение. Но это, товарищи, неправильно. Таким образом авторитет нельзя создавать — в одном месте создавать, а в другом разрушать. Когда у меня смотрели чемоданы, немецкий половник наблюдал за этим делом, а мы с ним знакомы, я его знал, он подумает, вот, мол, генерала обыскивают.

Городовиков: Выступающие здесь товарищи — Павлов, Мерецков и другие, в основном совершенно правильно останавливались на затронутых вопросах.

Я повторяться не буду. Относительно лозунга о превосходстве техники, по моему мнению, мы должны говорить бойцам и популяризировать это, т.е. прививать любовь, умение владеть этой техникой и бить противника. Я считаю, что наше воспитание должно именно проходить в превосходстве нашей техники. Неправильно, конечно, то, что вот на земле и в воздухе техника идет впереди и поэтому может у бойцов сложиться мнение, что эта техника и будет побеждать, а мы будем полеживать. Такие примеры не один раз были видны в войне с Финляндией. Дальше, безусловно, правильное было высказывание товарища Мерецкова о том отношении, что нужно иметь соответствующее положение о правах, и тогда будет правильно, что к командиру никто не будет приставать, и он понесет ответственность в определенном вопросе. Наша страна по своей развитости, безусловно, стоит на одном из первых мест. Также наш старшина стоит выше, но он не знает, кто у него начальник, и не знает своих прав, что и где он может требовать и какие может давать приказания. Это нужно закрепить соответствующим положением.

По вопросу воспитания необходимо обратить немедленное внимание на наши гражданские учебные заведения и школы. Возьмите в пример старую армию. Там, провожая в армию, говорили, чтобы он исполнял приказы, слушался начальства, и помогали идущему в армию всем возможным, если он был плохо одетым, то давали ему все хорошее. У нас же воспитывают так, что если идешь в Красную Армию, то ты там многому хорошему научишься, даже если ты ничего не знаешь, получишь хорошее обмундирование и даже свое можешь оставить дома и вообще выйдешь человеком. Поэтому воспитание нашего командира должно идти иначе, чем сейчас. Мы должны сказать бойцу, что он должен быть готов к любым невзгодам, что не всегда в армии он будет отдыхать, и работу воспитания следует перестроить.

Из доклада выступавших товарищей сквозило то, что почему никакой болтовни нет в иностранных армиях. До настоящего времени у нас поощряли болтунов. Кто хорошо умеет хорошо разговаривать, тот даже получал повышение. Если кто новости хорошие расскажет, о нем мнение хорошее создавали, что умный человек, знает, что делается, а если молчит, то, значит, ничего не понимает.

Буденный: Ни рыба, ни мясо.

Городовиков: Ни рыба, ни мясо, правильно. Относительно командного состава запаса. Мы должны сказать, что командный состав у нас слаб, потому что он находится у нас в беспризорном состоянии. Если командира уволили из армии, он обивает пороги собесов, чтобы достать себе место, чтобы ему можно было только существовать. А если он захочет подучиться, побывать на маневрах, посмотреть, такого рода постановок у нас нет. Командный состав, когда с ним разговариваешь, он борется за свое существование после ухода из армии.

Мехлис: У нас в стране увольнение с завода считается позором. Год тому назад ставился вопрос об изменении формы — людей не увольнять, а перечислять в запас. Я отвечаю на письма, которые мне пишут, — вы перечислены в запас по статье 43 пункт «А», и он ходит с этой бумажкой потом. В стране увольнение является позором.

Городовиков: Что касается того, что армия непобедима — так и нужно людей воспитывать. Этот вопрос должен остаться, и в таком духе мы должны воспитывать людей. В армии бывают отходы, переходы, временные поражения, но каждый красноармеец должен сказать, что наша армия непобедима, и должен драться и идти вперед и вперед. У нас был раньше так поставлен вопрос, что наша задача — обороняться. Это вызывает отдельные недоразумения. Когда человек выходит в наступление, в бой, он начинает под разными предлогами отступать и стремится удрать в тыл. Поэтому мы должны воспитывать красноармейцев — идти вперед, а оборонный лозунг держать не следует. Мы должны воспитывать красноармейцев в духе непобедимости нашей Красной Армии, но нужно стремиться так воспитывать, что, начиная от командира отделения и выше, если тот скажет: «Встать, за мной», — красноармейцы действительно должны пойти за ним — командиром. А у нас бывает, что красноармейцы не поднимаются и командир идет один. Относительно спайки дружеских отношений, — начиная от командира и кончая красноармейцем — в этом отношении должна быть свобода действий и самостоятельность, а у нас чувствуется боязнь, как бы чего не пришили.