Александр Пругавин - Монастырские тюрьмы в борьбе с сектанством: К вопросу о веротерпимости

Камеры всегда на замке; некоторые арестанты выпускаются в коридорах для прогулки. Но этой льготой пользуются не все; первое же время арестанта никуда не выпускают из камеры. Только раз в день открывается тюремная дверь для того, чтобы арестант мог вынести парашу, стоящую в его камере. Пища передается чрез особое отверстие, находящееся в двери. В это же отверстие часовые солдаты наблюдают за арестантом. Это постоянное подсматривание не может, конечно, не раздражать арестантов, особенно людей с больными, расстроенными нервами, — а какие-то люди и составляют значительное большинство монастырских узников. К этому еще присоединяется одно обстоятельство, которое при оценке нравственного воздействия и влияния, оказываемого монастырской тюрьмой на ее арестантов, нельзя не признать весьма важным и существенным. Огромное большинство заключенных — глубоко религиозные, горячо верующие люди, они хотят молиться так как это давно уже сделалось их органической потребностью, но молиться, ежеминутно чувствуя а себе устремленный на вас подозрительный взгляд часового солдата, тяжело, неприятно, оскорбительно, арестант прикрывает чем-нибудь отверстие в двери, становится на молитву и весь отдается религиозному чувству, охватившему его, но в ту же минуту раздается сильнейший стук в дверь, и грубый вый с ругательствами требует немедленно крыть отверстие. Никакие просьбы арестанта в этом случае не помогут.

"Не знай ты молишься, не знай ты стену копаешь" — говорят в оправдание себя часовые солдаты. В некоторых монастырях до недавнего времени имелись особые воинские команды, на обязанности которых лежало нести караульную службу фи монастырской тюрьме. Так, при Соловецкой монастырской тюрьме находилась воинская команда, состоявшая сначала из 50 человек солдат и одного обер-офицера Впоследствии число солдат был уменьшено до 23 человек. В последнее время как солдаты, так и офицер каждый год сменялись. Эта мера вызвана была главным образом тем обстоятельством, что нередко бывали луча, когда солдаты, находившиеся в постоянных сношениях с заключенными, мало-помалу проникались еретическими убеждениями того или другого из них.

В половине 80-х годов Соловецкий монастырь посетил командующий войсками С.-Петербургского военного округа, Великий Князь Владимир Александрович, при чем он нашел, что воинская команда там совершенно излишня. Вследствие этого в 1886 году команда была переведена из Соловок, и таким образом монастырская обитель освободилась, наконец, от солдат, присутствие которых в ней являлось, конечно, грубым и резким диссонансом.

Я имею возможность сообщить довольно крупную новость, имеющую, как мне кажется, немаловажное общественное значение: знаменитая историческая тюрьма, находившаяся в Соловецком монастыре, тюрьма, которая сыграла такую печальную роль в истории религиозно-этических, а отчасти и социально-политических движений русского народа, ныне прекратила свое существование.

При посещении минувшей осенью [27] 1903 года. Архангельской губернии мне удалось собрать некоторые сведения о последних днях этой исторической тюрьмы.

Благодаря глубокой тайне, облекавшей обыкновенно все, что касалось до ссылки в Соловки и заточения в монастырской тюрьме, в общество, в публику проникали лишь крайне отрывочные и самые скудные сведения относительно лиц, подвергавшихся этой тяжелой каре, а также о тех условиях, которые окружали узник в в Соловецкой тюрьме.

Не уходя "в глубь веков" и не касаясь таких эпох русской исторической жизни, каковы, например, царствование Ивана Грозного или Петра Первого, когда Соловецкие башни, подземные тюрьмы и "каменные мешки", устроенные в монастырских стенах, были переполнены еретиками и государственными преступниками, мы в нескольких словах напомним читателям о более близкой к нам эпохе, а именно о том, что происходило в течение последних трех царствований.

Ссылка в Соловки, как мы уже говорили в предыдущей статье, особенно широко применялась во все продолжение царствования императора Николая Павловича, который охотно прибегал к этому наказанию, подвергая монастырскому затечешь: сектантов, раскольников, офицеров, монахов, студентов, священников, помещиков, крестьян, чиновников, купцов, солдат и т. д.

Преступления, которые карались ссылкою в Соловки и заточением в монастырской тюрьме, отличались необыкновенным разнообразием и разнохарактерностью. Однако, не может подлежать сомнению, что огромное большинство арестантов Соловецкой тюрьмы составляли, так называемые, религиозные преступники, ЕС преступники против господствующей религии и церкви. Но прежде чем подробнее остановиться на этой главной группе, мы скажем несколько слов о других, менее значительных группах. К числу их прежде всего следует отнести лиц, ссылавшихся в Соловки за политические преступления.

Из числа этой категории лиц при Николае Павловиче были, между прочим, заключены в Соловецкую тюрьму бывшие студенты Московского университета, Николай Попов и Михаил Критский, прикосновенные к делу декабристов. Ват-ВМС, в 30-х годах, был сослан в ту же тюрьму священник Владимирской губернии Лавровский "по подозрению на него в подбрасывании возмутительных листков по разным местам Владимирской губернии". В этих листках "порицалось крепостное право и советовалось крестьянам писать письма к детям в армию, советуя им возмутиться для уничтожения крепостного права". Следует заметить, что Лавровский все время самым решительным образом отрицал свое участие в этом деле, и, судя по всем данным, нужно думать, что он действительно совершенно не был причастен к этому делу и является жертвой ошибки со стороны тогдашнего правосудия, которое олицетворял собою жандармский полковник Маслов, производивший по этому делу дознание и следствие.

Далее, в 50-х годах, в Соловецкую тюрьму попал бывший студент Киевского, а потом Казанского университета Георгий андалузский "за вредный образ мыслей и злонамеренные сочинения". Судя по тому, что при обыске у него найдены были разные "бумаги и стихи мятежного содержания, имевшие целью восстановление малорусской народности", южно думать, что андалузский принадлежал к партии украинофилов.

В царствование Александра II в 1861 г. был Аслан в Соловки "под строжайший надзор" священник Пензенской губернии Федор Померанцев за неправильное толкование манифеста 1861 года", следствием чего произошло возмущение крестьян графа Уварова, для прекращены которого потребовались войска.

В 1864 году в Соловки был прислан студент Казанской духовной академии священник Яхонтов за совершение панихиды по Антоне Петрове, убитом в селе Бездне, Казанского уезда, во время усмирения крестьянского возмущения, вызванного введением уставных грамот. Вместе с о. Яхонтовым ссылка в Соловки угрожала тогда и студенту IV курса Казанск. дух. акад. иеродиакону белению, но по ходатайству некоторых духовных лиц заменена назначением о. иеродиакона мелется (прямо с IV курса академии), на миссионерское служение в Восточную Сибирь, в ведете Вениамина, Архип. Иркутского. В Сибири о. Мелетий дописывал и свое кандидатское сочинение. Архип. Вениамин принял горячее отеческое участие в судьбе злополучного инока и постепенно возводил его по ступеням Иерархического служения. впоследствии о. Мелетий сделался преосвященным Мелетием, епископом Якутским и Вилюйским, скончался в сане епископа Рязанского и Зарайского.