Марк Батунский - Россия и ислам. Том 2

224 См.: Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 49. С. 121; Т. 55. С. 274.

225 Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 28. С. 199–200. (Курсив мой. – М.Б.) Но и тут нужны комментарии. С понятием «любовь к человечеству» Толстой связывает искусственное приписывание личностью смысла собственной жизни (по аналогии с любовью к семье, роду, государству), освобождающее эту личность от необходимости духовного перерождения: «Есть государство, народ, есть отвлеченное понятие: человек; но человечество, как реального понятия, нет и не может быть /…/ Где предел человечества? Где оно кончается или начинается? Кончается ли человечество дикарем, идиотом, алкоголиком, сумасшедшим включительно? /…/ Любовь к человечеству, логически вытекая из любви к личности, не имеет смысла, потому что человечество – фикция (т. е. здесь волей или неволей он оказывается близок к Данилевскому! – М.Б.). Христианская любовь, вытекая из любви к Богу, имеет своим предметом не только человечество, но весь мир» (Там же. Т. 28. С. 83, 296). Можно проинтерпретировать вышеизложенное и так: мусульманин, например, не станет «истинным братом» христианину до тех пор, пока все они не объединятся в «истинном христианстве».

226 Там же. Т. 37. С. 270–271. (Курсив мой. – М.Б.)

227 Там же. Т. 23. С. 441.

228 Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. С. 332.

229 См. сб-ки: «Круг чтения», «Мысли мудрых людей на каждый день», «Путь жизни» ( Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 40, 41, 42, 43). В начале 60-х годов, заботясь о детском чтении, Толстой среди других книжек-приложений к педагогическому журналу «Ясная Поляна» издал книжечку под названием «Магомет». По его поручению книжку написала сестра жены Толстого – Е.А. Берс, а он сам стал автором предисловия, где высоко в целом оценивал личность и историческую роль основателя ислама, а также сделал ряд вставок (см.: Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 8. С. 315–316). Целью книжек «Ясной Поляны» было ознакомление крестьянских детей с жизнью и верованиями разных народов. Эта литература содержала и поэтические легенды народов мира, и различные сведения об их культуре и быте. Такой была и книжечка «Магомет». Наряду с общеизвестными легендами о пророке в ней содержались некоторые (но поданные в благожелательном духе) сведения о жизни турок и других исповедующих ислам народов, а также и отдельные исторические и географические факты о мусульманском мире.

23 °Cм.: Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. С. 334. Как утверждает Л.О. Алькаева, «в годы ухудшения советско-турецких отношений (как, впрочем, было и в период Первой мировой войны) в явно политических целях тенденциозно (в Турции. – М.Б.) обыгрывались отдельные произведения русской классики с «восточной» тематикой: «Хаджи-Мурат», «Ильяс» Л. Толстого; «Путешествие в Арзрум» Пушкина и др.» ( Алькяева Л.О. Русская классика в Турции. (К вопросу о влиянии русской литературы на турецких писателей) // Русская классика в странах Востока. С. 94.) Но хотя Лев Толстой «покорил турок не только силой своего громадного таланта, но также, пожалуй, беспрецедентным интернационалистским по своему существу гуманизмом, равно как и любовным отношением ко всем нациям и веротерпимостью», все же увлечение Достоевским частью турецких писателей и читателей было гораздо большим. Что же касается арабских интеллигентов, то они даже созданные Толстым художественные образы воспринимали как нечто свое, сугубо ориентальное (см.: Арабские писатели о русской и советской литературе // Современный Восток, 1958, № 9. С. 65–66).

231 Немало и других критических замечаний в адрес и ислама в целом и его сект высказано Толстым в письмах к ряду мусульманских интеллектуалов (Е.Е. Векиловой, М.М. Крымбаеву и многим другим).

232 Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 73. С. 320–321. (Курсив мой. – М.Б.)

233 Там же. Т. 73. С. 103–110; см.: Там же. Т. 39. С. 102.

234 См.: Там же. Т. 80. С. 219.

235 Там же. Т. 74. С. 207–208. (Курсив мой. – М.Б.)

236 См.: подр.: Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. С. 339–343.

237 См.: Досев Х. Вблизи Ясной Поляны (1907–1909). М. /СПб./. С. 79.

238 См., напр., его ответ (от 28.ХП-1908 г.) на письмо иранского студента Фридуна-хана Бадапбекова (Л.Н. Толстой. Полн. собр. соч. Т. 78. С. 306).

239 См.: Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. С. 359–360.

24 °Cм.: Там же. С. 363.

241 Наверное, читателю покажутся небезынтересными мысли о судьбах Турции одного из наиболее глубоких и ярких русских историков, Василия Ключевского. «Турция, – писан он, – европейская международная добыча.

Ощупью наталкивались на сущность вопроса – не делить между соседями, а дробить на части, из которых она состоит. Долго не уясняли интересы, во имя которых можно было действовать; под турецким игом сохранились народности, которые следовало освободить… На Западе этого национального существа дела не понимали: там Турция – только гиря на весах политического равновесия… Турция держалась не тем, что не надеялись ее разрушить, а тем, что не знали, что делать с ее развалинами: всех пугала не сила ее жизни, а следствия ее смерти. Присутствие народностей, которые могли бы составить независимые государства, стало уясняться Россией и Европой именно с восстания сербов и греков. Александр (Александр I, русский император. – М.Б.) это понял, но не хотел признавать по своим обязательствам главы Священного союза. Николай (Николай I, русский император. – М.Б.) не был связан такими обязательствами и мог взглянуть на дело проще. Свободный от меттерниховской точки зрения, он хотел видеть в вопросе то, что нашел: народности, стремящиеся к независимости, и начал их освобождать» ( Ключевский В.О. Неопубликованные произведения. М., 1983. С. 273–274). Таким образом, уже в окончившейся Андрианопольским миром русско-турецкой войне Николай I, «только что подавивший у себя военную революцию (восстание декабристов. – М.Б.), выступал за народную революцию на Балканском полуострове – в интересах преобладания России на Востоке, поколебленного Александром» (Там же. С. 274).

242 Толстой был знаком с турецким фольклором и немало сделал для ознакомления с ним русского читателя. В частности, ряд турецких поговорок и пословиц он включил в известную свою брошюру «Изречения Магомета, не вошедшие в Коран» (1909 г.). Она была составлена на основе изданной в Индии книги Абдуллаха аль-Сухравади «Изречения Магомета», присланной автором в 1908 г. в Ясную Поляну. Л. Толстой отобрал из нее ряд изречений пророка (в подавляющей части своей фиктивных) и обработал их (см.: Толстой Л.Н. Полн. собр. соч. Т. 40. С. 343–349). Об истории создания этой толстовской брошюры см. в комментариях Н.Н. Гусева (Там же. Т. 40. С. 499). С огромным интересом отнесся писатель и к древнеарабской культуре, к ее литературе и фольклору, не раз обрабатывая их (в особенности «Тысячу и одну ночь») для русской детской литературы (см. подр.: Зайденшнур Э.Е. Фольклор народов Востока в творчестве Л.Н. Толстого // Яснопольский сборник. Статьи и материалы. Тула, 1960).