Татьяна Соболева - История шифровального дела в России

Несмотря на скромность просьб, изложенных в докладе Берзина, они не были в 1934 г. удовлетворены, и отдел продолжал работать в прежнем численном составе.

Международная обстановка продолжала с каждым годом усложняться и это ставило перед Вооруженными Силами Советского Союза вопрос об усилении дешифровально–разведывательной работы.

22 ноября 1934 г. было объявлено Постановление ЦИК и СНК СССР об утверждении Положения о Народном комиссариате обороны СССР, согласно которому в его состав было включено Разведывательное управление, ранее входившее в состав штаба РККА. 15 декабря 1935 г. был изменен и утвержден новый штат Разведуправления РККА, в который дешифровальная служба вошла под наименованием 7–го отдела. Численность отдела составляла 53 человека и 5 человек постоянного состава было выделено на Центральные курсы ДРС.

Начальником 7–го отдела был назначен полковник П. X. Харкевич, его заместителем майор Б. В. Звонарев — замечательный криптограф, в совершенстве владевший четырьмя иностранными языками — тремя европейскими и японским. В 1935 г. за выполнение специального задания командования он был награжден именными золотыми часами наркома обороны, а в 1936 г. — орденом Красного Знамени. Дело в том, что специалисты дешифровально–разведывательного отдела совместно со специалистами Спецотдела раскрыли в октябре 1935 г. японский дипломатический код «ТИ», о чем было доложено начальнику Разведывательного управления РККА С. Г. Урицкому. Последний написал рапорт заместителю наркома Гамарнику. Однако Гамарник, учитывая важность события, распорядился доложить о нем лично наркому Ворошилову. Вот докладная С. Г. Урицкого К. Е. Ворошилову:

«15 октября с. г. японское правительство отклонило свой основной код и ввело вместо него новый. Создалась угроза не иметь информации о военных мероприятиях Японии по линии дешифровки японских шифр–телеграмм в нужный момент. Помощник начальника… отдела РУ РККА т. Звонарев Б. В. совместно с работниками его подразделения тт. Шунгским, Калининым, Мыльниковым и работниками Спецотдела ГУГБ НКВД тт. Ермолаевым и Ермаковой в минимально короткий срок, в 6 дней, раскрыли указанный код и обеспечили бесперебойную расшифровку японских шифртелеграмм. Эти результаты достигнуты благодаря систематической подготовке т. Звонаревым своего подразделения к выполнению стоящих перед ним задач. Непосредственно при раскрытии кода особо важную роль сыграли тт. Звонарев и Шунгский.

Ходатайствую о награждении ценными подарками… т. Звонарева Б. В. и специалистов тт. Шунгского, Калинина и Мыльникова…»

На этом рапорте нарком обороны наложил резолюцию: «Наградить т. Звонарева золотыми часами, а остальных тт. серебряными (хорошими) часами. К. В. 27.XI.35 г.»

Итак, середину 30–х годов можно считать периодом завершения организационного становления криптографической службы СССР. К этому времени эта служба уже располагала в основном оформившимся объединенным криптографическим аппаратом в центре и дешифровальными подразделениями на периферии — в некоторых оперативно важных территориальных органах ЧК, военных округах и флотилиях.

Сведения о разведывательной деятельности являются абсолютно секретными и составляют особо охраняемую тайну в любом государстве. Естественно, абсолютной тайной в условиях существовавшего в стране режима была окружена деятельность советской разведки по добыче иностранных шифров в 20—30–е годы. Для многих такая информация представляется тайной и до сих пор. Однако на Западе сведения об этой деятельности ОГПУ—НКВД появились, и притом в открытой печати, в самом начале 30–х годов. Связано это было с тем, что в 1929 г. эмигрировал или, как говорят, «бежал на Запад» один из руководителей Иностранного отдела ОГПУ — Г. С. Агабеков.

Георгий Сергеевич Агабеков (настоящая фамилия Арутюнов) родился в 1895 г. в Ашхабаде, ушел со второго курса Ташкентского института восточных языков на войну и с началом революции покинул армию в чине штабс–капитана. В 1918 г. он вступил в коммунистическую партию. В это время Агабеков командует частями Красной гвардии в Туркестане, затем в Сибири занимает пост командира дивизии, сражаясь против армии адмирала Колчака. В 1920 г. Агабеков переводится на службу «по линии ВЧК». Он поступает в Иностранный отдел под начало М. А. Трилиссера. Зная персидский язык, Агабеков стал заниматься проблемами Средней Азии и Афганистана. В 1922 г. он был на важной и ответственной работе в Бухаре в качестве «начальника агентуры». В Бухаре Агабеков наладил дело таким образом, что в его руки попал весь разведывательный аппарат бухарского штаба. В 1923 г. он был назначен начальником отделения контрразведывательного отдела ГПУ (КРО).

Сам Агабеков так мотивировал свое бегство из СССР в одной из эмигрантских газет Парижа:

«До настоящего времени работал честно и преданно для Советской России.

В последние два года я стал замечать, что революционный энтузиазм в СССР стал переходить среди коммунистических низов в подхалимство и бюрократизм, вырождаясь в заботу о сохранении своих мест и боязнь лишиться куска хлеба. Среди коммунистических верхов вопрос о революции свелся к борьбе за портфели.

В то время как эта привилегированная группа варится в собственном соку и, бросая революционные фразы о свободе и пр., на самом деле душит всякое проявление свободы — в это время рабочий класс приносит колоссальные материальные и моральные жертвы для осуществления преступно–фантастической пятилетки и физически истребляется, а крестьянство загоняется в колхозы и разоряется дотла, ибо, фактически разрушая индивидуальное хозяйство, сталинское правительство не дает взамен ничего. Результаты этого — перманентный голод в такой аграрной стране, как Россия. В области внешней политики — лживые революционные призывы к рабочим Запада. Одновременно с провозглашением лозунга «освобождение угнетенного Востока» сталинское правительство ведет империалистическую политику в Китае, Персии, Афганистане и на всем Ближнем Востоке, что я докажу фактами в своей готовящейся к печати книге.

В области торговли я считаю преступным при наличии фактического голода в России вывоз из СССР продуктов и трату вырученных денег на заполнение карманов совчиновников и поддержку компартий других стран.

С режимом, создающим невыносимую жизнь громадному стопятидесятимиллионному народу СССР и властвующим силой штыков, несознательности армии и неорганизованности классов рабочих и крестьян, — я обещаю отныне бороться.