Уинстон Черчилль - Британия в новое время (XVI-XVII вв.)

Монк являлся одним из тех англичан, кто в совершенстве умел использовать время и обстоятельства. Англичане склонны восхищаться людьми, которые не пытаются влиять на события или поворачивать ход судьбы, которые ждут, исполняя свой долг и не загадывая о будущем, и которые, когда ситуация прояснится, с величайшим достоинством и полным самопожертвованием твердо, медленно и осторожно движутся к очевидной для всей нации цели. Людей подобного типа много в нашей стране, и именно таким и был генерал Монк. Штаб-квартира его организованной семитысячной армии находилась на Твиде. Осенью 1659 г. Монк стал объектом страстных призывов, раздающихся со всех сторон. Генералу говорили, что в его руках будущее Англии, все взывали к его доброй воле. Монк принимал эмиссаров различных групп и партий. Он терпеливо всех выслушивал, как и подобает каждому великому англичанину и с той простодушной честностью, которую мы со скромной гордостью приписываем себе как черту национального характера, долгое время оставлял их в неведении относительно своих намерений.

Наконец, когда терпение у всех истощилось, Монк приступил к действиям. Получив известие о событиях в Лондоне, он в холодный новогодний день 1660 г. пересек Твид, вступив в пределы Англии. Несмотря на все принятые меры предосторожности, его беспокойство в отношении своих войск было обоснованным. День за днем он держал их в состоянии неопределенности. Ветеран «круглоголовых» Томас Ферфакс, прибывший в Йорк, собрал немало сторонников, призывая выбрать «свободный парламент». Монк пообещал ему быть там через десять дней или погибнуть. Он сдержал свое слово. В Йорке Монк получил то, на что давно надеялся, — приглашение отчаявшейся палаты общин, «Охвостья», явиться в Лондон. Он шел на юг и во всех городах и графствах слышал одно требование — «Свободный парламент!». Третьего февраля войско Монка и Ферфакса достигло Лондона. Вскоре Монк высказал недовольство безапелляционными распоряжениями, отдаваемыми «Охвостьем», особенно одним из них, содержавшим требование снести ворота Сити, чтобы запугать его жителей. Дело в том, что Сити уже перешел на сторону роялистов, и там собирали деньги для Карла II. В отличие от Кромвеля и Ламберта, Монк решил привести к повиновению парламент, не разгоняя его, а включив в его состав лояльных к себе лиц. В феврале 1660 г. он созвал тех его членов, которые были исключены во время «прайдовой чистки» в декабре 1648 г. В основном это были пресвитериане, ставшие в душе роялистами. Восстановление монархии приближалось. В ночь возвращения изгнанных депутатов лондонский Сити, по словам Сэмюэля Пеписа, «светился огнями, повсюду звучали колокола». Один генерал изгнал депутатов, другой — вернул их на место. Первым же своим актом восстановленная палата общин объявила недействительными все законы и постановления, принятые после «прайдовой чистки» в 1648 г. Таким образом, все события, произошедшие в этот двенадцатилетний промежуток, признавались не имевшими под собой законной юридической базы. Монка провозгласили главнокомандующим всеми вооруженными силами. Шестнадцатого марта 1660 г. «Охвостье» Долгого парламента самораспустилось. Последним его решением стало назначение новых выборов в парламент, который, как предполагал Монк, наверняка призовет Карла II. После марша из Шотландии через всю страну он убедился в том, что массы английского народа устали от конституционных экспериментов и желают возвращения монархии.

Но прежде предстояло урегулировать еще множество вопросов. В первую очередь, нельзя было допускать мести нового короля в отношении солдат. Армия, активно боровшаяся против Карла I, теперь восстанавливала на престоле его сына. Тем самым она ставила себя в неловкое положение, выйти из которого ей необходимо было достойно, сохранив лицо. Теперь все возвращалось на круги своя — если не по сути, то хотя бы внешне. Монк обратился с письмом к Карлу II, советуя ему предложить стране полную амнистию, сделав исключение лишь для нескольких лиц, список которых одобрит парламент, пообещать полное возвращение долгов солдатам и подтвердить законность сделок по купле-продаже земли. Ситуация в Англии изменилась: значительная часть земли, главного источника богатства и знатности, перешла в другие руки, и вернуть ее прежним владельцам было уже невозможно. Все считали, что король может снова вступить в свои права — в отличие от потерявших свои поместья «кавалеров». Следовательно, Карл должен будет безоговорочно признать тот факт, что новые собственники сохранят за собой свои приобретения. Никаких репрессий! Все начинается заново.

Помимо вопроса о земельной собственности, существовала не менее важная проблема — ведь священная кровь Божьего помазанника все же была пролита. Виновных в казни Карла I было не так уж много, и они являлись людьми, хорошо известными всей стране. Если те, кто воевал на стороне парламента, смогут обрести уверенность, что их самих не станут преследовать, то не будут возражать против справедливого воздаяния цареубийцам. Деяние 1649 г. противоречило закону и привело в ужас всю нацию. Пусть те, кто послал законного государя на эшафот, ответят за свои действия. Как бы там ни было, это несколько приземленное решение вполне соответствовало стремлению к компромиссу, всегда игравшему неоценимую роль в британской истории.

Совет Монка был передан верному канцлеру Карла II Эдуарду Хайду, разделявшему со своим господином все невзгоды. (Впоследствии король вознаградит его, даровав титул графа Кларендона.) Хайд составил проект манифеста Карла, получившего название Бредской декларации. В этом документе король пообещал оставить решение всех спорных вопросов на усмотрение будущих парламентов [121] Бредская декларация была обнародована 4 апреля 1660 г. В этом воззвании к англичанам Карл II гарантировал прощение всем, воевавшим против короны, за исключением тех лиц, которые были непосредственно причастны к казни его отца. Земли, приобретенные новыми собственниками, оставались за ними, но окончательно этот вопрос должен был быть решен парламентом. Кроме того. Карл предполагал, что отныне парламент возьмет на себя часть королевских забот — в частности, изыскание средств на содержание армии. — Прим. ред. . Именно благодаря заботам Хайда, Реставрация принесла возрождение старинных государственных институтов, в том числе парламента и прецедентного права, чуть было не утраченных в ходе кромвелевских экспериментов.

В то время как переговоры с Карлом II близились к концу, в Англии состоялись выборы в новый парламент [122] Он был созван 29 декабря 1660 г. и получил название Согласительного. — Прим. ред. . Номинально всем тем, кто воевал против республики, запрещалось в них участвовать, но влияние роялистов оказалось столь сильным, что этот запрет не имел никакого эффекта. Значительное большинство получили пресвитериане и роялисты, а республиканцы и анабаптисты уступили им почти во всех графствах. Тщетно пытались они поднять оружие, тщетно пытались взывать к Ричарду Кромвелю, который уже собрался было искать убежище во Франции. Ричард напомнил им, что они же сами и лишили его власти. Ламберт, сбежавший из Тауэра, куда его заключили, готовился продолжить спор на поле боя, но сторонники покинули его, а вскоре и сам он был схвачен без всякого кровопролития. Поражение Ламберта предопределило успех Реставрации. Монк, основная часть его армии, милиция Сити, роялисты, подавляющее большинство новых членов палаты общин, пэры, вновь собравшиеся как ни в чем не бывало, — все сплотились и не сомневались в своей силе.