Алан Элфорд - Путь Феникса. Тайны забытой цивилизации

В иероглифическое имя Хефрена снова внесен значок «Первозданной горы» (Ра), а также еще один загадочный символ, впервые встречающийся в царском имени. По мнению египтологов, этот значок употреблялся для обозначения глагола «хи», что значит «сиять, излучать свет». Это слово часто применялось к фараону, восходящему на трон. Данный иероглиф рассматривался и как имеющий не вполне ясное значение, возможно, передающее идею Солнца, восходящего над Первозданной горой. Его также считали иногда символом радуги, а в «Текстах пирамид» он употребляется как обозначающий «место, где Солнце появляется над Землей». Этот значок может смущать египтологов, но его значение становится ясным, если отказаться от переоценки солярной символики. По-моему, нижний холмик символизирует «Землю», а «сияние» над ним — пламя от взрыва, поднимающееся над Землей после падения фрагментов планеты Озирис Сет-старший. Указанное событие, естественно, ассоциировалось и с восхождением фараона (Гора Сета-младшего) на трон после возрождения на Земле. Этот же значок приложим и к «подъему в небо» фараона, которое было необходимо, чтобы «проиграть обратно» катастрофические события «изначального времени». В этом контексте имя Хефрена означало фараона, который при жизни совершил «возрождение», поднявшись с «Первозданной горы» (в данном случае, вероятно, со Второй пирамиды). Через 26 лет та же пирамида должна была послужить ему для посмертного воскрешения. Пять углублений для лодок около «погребального храма», возможно, означали пять метафизических ладей, необходимых для путешествия фараона Сета по «небесным водам» в окружении четырех спутников.

Хефрена сменил на престоле его сын Менкаура, ставший очень популярным. По слова Геродота, Менкаура осудил поведение отца, снова открыл храмы и позволил людям, доведенным до крайней нищеты, вернуться к своим ремеслам, а также возобновить жертвоприношения. Его суд считался более справедливым, чем суд предшествовавших царей. За это египтяне ценили его более других монархов.

Иероглифическое царственное имя Менкаура также содержит символ «Первозданной горы», но уже не содержит значка, обозначающего «возрождение при жизни», как было с именами Джедефра и Хефрена Отсутствие в пирамиде Менкаура туннеля для «возрождения» при жизни подтверждает такую интерпретацию его имени, а то обстоятельство, что он использовал значок «Мен», указывает на желание Менкаура подчеркнуть возвращение к принципам, установленным еще Менесом, когда Гор господствовал над Сетом. Его верность Озирису и Гору хорошо видна на примере его Третьей пирамиды в Гизе. При ее строительстве было использовано 16 слоев красного гранита, число, кратное восьми (символ Озириса). Угол наклона 51° 20,4’ имеет тангенс 1,25. Сумма этих цифр составляет 8. Пирамида расположена таким образом, что вместе с двумя другими пирамидами Гизы символизирует «пояс Ориона» (Озириса). Менкаура, таким образом, восстановил религиозную целостность Гизы, извращенную Хеопсом и Хефреном. Возможно, как уже говорилось в одной из предыдущих глав, Менкаура построил свою пирамиду на основе уже имевшейся, меньшего размера. И все же его достижения, вопреки устоявшемуся мнению, являются самыми внушительными за всю эпоху 4-й династии, поскольку он построил, а не присвоил пирамиду. Кроме того, он соорудил два храма в архаическом мегалитическом стиле, три малые пирамиды и насыпную дорогу. Почему Менкаура возвел именно три пирамиды? Египтологи полагают, что он предназначал их для своих цариц, но, по-моему, он исходил из того, что число 3 символизирует рождение и возрождение. На рисунке видно, что после этого общее число составило девять — совершенный символ возобновляющихся рождений (рис. 5). Если добавить к этому числу единичные пирамиды-спутники Великой и Второй пирамид, то получится число 11, которое египтяне считали имеющим сакральный эзотерический смысл. Возможно, эти три пирамиды символизировали также три спутника, оставшиеся у планеты Озирис после столкновения с планетой Сет.

Судя по археологическим данным, Менкаура скончался прежде, чем успел полностью воплотить свой план в Гизе. Его церемония возрождения была совершена, вероятно, в Третьей пирамиде, где Вайз нашел красивый саркофаг. Его царствование было, очевидно, поворотным моментом, поскольку он отказался от вековой традиции использования для «возрождения» Великой пирамиды, оскверненной святотатством Хеопса. Его примеру последовали фараоны 5-й и 6-й династий, которые ушли из Гизы и стали строить небольшие пирамиды в соответствии с прецедентом, созданным Менкаура. Их качество ниже, чем у гизских пирамид, но геометрически они безупречны. По крайней мере 5 из них были построены с использованием традиционного угла наклона — ок. 53° с синусом 0,8 и косинусом 0,6. Косинус угла наклона еще в одной пирамиде соответствовал числу 64, т. е. количеству частей разбитого «Ока» Озириса В дальнейшем фараоны не поддавались искушению повторить пропорции Великой пирамиды, основанные на величине 4 π, и можно назвать только одно исключение. В этом духе была перестроена ступенчатая пирамида в Мейдуме, где угол наклона 51°50′, вероятно, сделан в память о Снофру, которого в Египте продолжали высоко ценить. Но судьба этой перестройки сложилась в соответствии с египетскими представлениями о «маат» (истине) — пирамида обвалилась, поскольку стены оказались непрочными.

Могли ли древние египтяне или их предшественники создать систему представлений о взорвавшихся планетах, основанную, например, на наблюдении за падающими звездами, упавшими метеоритами, влиянием движения комет и т. д? По-моему, это возможно, но такой фантастический сюжет едва ли послужил бы фундаментом для возникновения религиозной системы. Так, может, это не фантазии, а некая научная теория? Но тогда мы должны допустить, что древние пользовались телескопом за 5 тысяч лет до эпохи Галилея, а это очень сомнительное предположение.

Но если все же признать, что древние египтяне оказались способны создать гипотезу взорвавшихся планет (г.в.п.), то вместе с этим надо признать и то, что для этого им понадобился не просто телескоп, а оборудование, которое, например, имелось у В. Гершеля в 1781 г., когда была открыта планета Уран, или у Дж. Пиацци в 1801 г, когда был открыт первый астероид. С учетом этих обстоятельств едва ли возможно, чтобы древние астрономы положили г.в.п. в основу религии, особенно если учесть, что они, по-видимому, не наблюдали взрывов непосредственно. Поэтому не может не поражать, когда в египетских текстах сообщается о падении на Землю огненных шаров и проникновении их внутрь планеты, о превращении Земли в «остров, охваченный пламенем», а тем более о том, что египтяне связывали эту катастрофу с возрождением Земли, воплощением которого для них и являлось создание египетского царства. Для меня самое удивительное в египетских мифах — вера в то, что взрыв способствовал развитию эволюции человеческого рода (творению мира). Особенно заслуживает внимания их уверенность, что они якобы знали, как произошел этот взрыв, включая, например, такие детали, как обмен спутниками между планетами, что в целом, видимо, соответствует принципам астрономии.