Роман Ключник - Первая мировая. Корни современного финансового кризиса.

Юнкера и весь остальной воинский и мирный люд видели, кто оче­редной раз готовил государственный переворот, поэтому, естественно, антиеврейские настроения кипели. И хотя за весь 1917 г. ни одного ев­рейского погрома не произошло, но, оправившись от стресса и глубоко законспирировавшись, Ленин 11 июля объяснял неразумным рабочим: «Темные силы готовятся вновь терзать многострадальную Родину. Они натравливают тёмные массы на евреев» (С).

Из воспоминаний Маргариты Васильевны Фофановой: «Вечером 6 июля в конце совещания членов ЦК партии, которое проходило у меня на квартире, Ленин встал, взял со стола газету "Живое слово", несколько секунд молча продолжал стоять, затем повернувшись лицом к Сталину, сказал: "Если хоть один малейший факт о деньгах подтвердится, то было бы величайшей наивностью думать, что мы сможем избежать смертного приговора"» (из исследования А. Арутюнова).

7 июля правительство издало указ об аресте Ленина-Бланка, Ап- фельбаума-Зиновьева и их подельников. Их обвинили в заговоре про­тив существующей власти. Вначале Ленин с Зиновьевым прятались в Кронштадте, а затем эти голубки спрятались в шалаше. Большевичка А. И. Балобанова в своих воспоминаниях обратила внимание: «Я за­метила, что каждый раз, когда нужно было проделать какой-нибудь не вполне благовидный маневр, когда могла пострадать репутация рево­люционера, — Ленин поручал это Зиновьеву». Как Зиновьев подмочил в шалаше репутацию Ленина — ходили разные сплетни.

На страницах «Известий ВЦИК» от 16 сентября 1922 года Ягода, Раскольников и Подвойский браво рассказывали о былых романтиче­ских приключениях этого периода: «.Переезд из Петрограда в Крон­штадт был обставлен всеми предосторожностями. Ленин был переодет в костюм простой женщины (так что Керенский не был первооткры­вателем этого трансвеститского способа — Р. К.). Сюда приезжали из Питера активные члены партии на совещания. Спустя две недели его переправили в Сестрорецк» (из исследования А. Арутюнова).

Через две недели нашли и арестовали дружков Ленина — Лейбу Бронштейна (Троцкого), Розенфельда (Каменева) и сына богатого пи­терского еврея студента Психоневрологического института и одновре­менно самого молодого специалиста по оболваниванию мозгов рабочих и солдат (в частности рабочих Путиловского завода) — Семёна Рошаля (1896-1917 гг.).

Итак, «англичане» этот раунд выиграли, нанесли ощутимый удар «германцам», и правительство «естественно» объявило дополнительный призыв новобранцев в армию, и русские армии предприняли широкомас­штабное наступление на фронте, чтобы помочь англичанам, французам и американцам.

В это время в Германии за событиями в России внимательно на­блюдал Альфред Розенберг, который в своей работе «Русско-еврейская революция» писал: «В июле 1917 года кронштадтские матросы, ведомые печально известным Рошалем — еврейским студентом из Риги, пытались свергнуть правительство Керенского. Переворот не удался, и большеви­стские лидеры — евреи Бронштейн (Троцкий), Розенблюм (Каменев), Коллонтай и другие оказались в тюрьме. Но не надолго.

Благодаря стараниям Либера и Дана они были освобождены слабо­вольным Керенским. После освобождения большевики-агитаторы во­зобновили свою деятельность с удвоенной энергией. Их представители: Бернштейн, Коган, Либер, Дан и Гец клялись в верности существующему порядку, но втайне, прикрываясь свободолюбивыми лозунгами, препят­ствовали правительству (Временному) в принятии решительных мер против угрожающе растущего большевистского движения».

Временное правительство отправило союзникам официальное сооб­щение, что июльские события были «организованы неприятельскими агентами».

Чем ответил Ленин и немцы? Он (они) потерпел поражение, ибо его не поддержала армия — за армию ленинцы и взялись особенно яро, за её разложение и агитацию на свою сторону. Генерал А. И. Деникин в мемуарах писал: «Братание случалось и раньше до революции. И имело даже традиционный характер в дни святой Пасхи. Теперь же немецкий генеральный штаб поставил это дело широко, организованно и по всему фронту, с участием высших штабов и командного состава, с подробно разработанной инструкцией. Груды пораженческой литературы, заго­товленной в Германии, передавались в наши окопы. А в то же время по фронту совершенно свободно разъезжали партизаны из Совета и коми­тета с аналогичной проповедью, с организацией "показного братания" и с целым ворохом "Правд", "Окопных правд", "Социал-демократов" и прочих творений.».

С другой стороны ленинцы сделали всё возможное, чтобы привлечь руководителей солдатских комитетов на свою сторону и вовлечь в за­говор. При этом использовался интересный технологичный принцип. Бронштейн-Троцкий: «Армия должна была послать своих представите­лей в революционные организации ранее, чем её политическое самосоз­нание могло подняться хоть в слабой степени до уровня революционных событий.» — чтобы легче было пропитать их своей агитацией и ими манипулировать.

В столице начали происходить, по мнению советских историков, вообще возмутительные события — 13 июля исполком Всероссийско­го Совета заявил, что «считает совершенно не допустимым уклонение В. И. Ленина от суда. Между тем контрреволюция всё наглела. День 14 июля она превратила в торжественную манифестацию и под коло­кольный звон всех петроградских церквей хоронила не демонстрантов. а семерых казаков, погибших при попытке разогнать вооружённых солдат. Газета «День» после похорон казаков осмелилась именовать петроградских рабочих взбунтовавшимися рабами, и идиотами, и тём­ной накипью, и злой иностранной заразой.» — в 1988 году возмущался верный ленинец А. П. Ненароков.

26 июля оставшиеся в столице сторонники Ленина провели свой всероссийский съезд. Этот съезд был довольно странный. «.Имеет ли партия право лишать себя указаний главных вождей? — спрашивал в своей речи А. Г. Шлихтер (он же под маской — Данилов). — На этом съезде нет с нами товарища Ленина и нет надежды, что всё будет исчер­пывающим образом освещено» (Н).

Но всё было в порядке — «А. В. Шотман писал, что на съезде ста­вились на голосование резолюции, написанные рукой Ленина. Однако подлинный ленинский текст найти не удалось», — отмечает с сожале­нием Ненароков. Четвёртую и последнюю попытку захвата Лениным- Бланком, Бронштейном и их группировкой власти в России рассмотрим в следующих главах.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Глупости патриота Корнилова

В предыдущих главах мы наблюдали борьбу внутри России сторон­ников Англии и Германии. А был ли в России, среди 200 миллионов рос­сиян, хотя бы один патриот, который смог бы побороться за саму Россию и благополучие её народов? Этот странный вопрос, конечно, касается в первую очередь элиты российского общества и интеллигенции. Где эти пресловутые и вредные «черносотенцы», о которых так много писала советская и еврейская пресса, и о которых говорил наш современный ведущий «специалист» по истории России Феликс Разумовский — что именно «черносотенцы» совершили в России две революции?!