Альберт Аспидов - Петербургские арабески

Шульгину повезло. Ему еще довелось побывать в «исторических комнатах» — в заветных для людей его круга царских покоях. Уже в следующем году их стали превращать в выставочные залы художественного музея — Эрмитажа. Они были очищены от всего, что напоминало бы об их прежнем назначении, о тех, кто в них проживал… Не затронуты были такими перестройками только комнаты юго-западного ризалита: они были определены «для проживания в них иностранных гостей». Повезло покоям императрицы Марии Александровны — супруги Александра II. И теперь, после того как и здесь была убрана назначенная первоначально мебель, эти помещения выделяются из ряда других эрмитажных залов — отделкой стен и потолков, характерных для жилых комнат. По-прежнему здесь чувствуется незримое присутствие бывшей хозяйки…

Вошла в них будущая императрица в апреле 1841 года — шестнадцатилетней девочкой, после венчания в придворной церкви с наследником престола, великим князем Александром Николаевичем. По воспоминаниям камер-юнгферы А.И. Яковлевой, квартира в Зимнем дворце, назначенная для молодых Николаем I, выходила окнами на Адмиралтейство, а частью — на площадь с Александровской колонной. Половина Марии Александровны состояла из семи комнат. Первой комнатой была уборная. «Вторая комната в одно окно с матовым стеклом была ванная. Белая мраморная ванна… Третья — очень большая спальня. Три окна выходили на маленький дворик, а другое окно — в выступе дворца; из него была видна Нева. Перед этим окном стояла белого мрамора, меньше натурального размера, статуя Спасителя. Четвертая комната — кабинет… письменный стол стоял около дверей, ведущих в спальную… в противоположной стороне — камин, между окон — большое зеркало… Пятая комната очень большая, угловая, крытая красною с золотыми арабесками материей… большой письменный стол с золотым письменным прибором; тут же стоял рояль и круглый прекрасный мозаичный стол. Эта комната называлась парадным кабинетом». Шестой комнатой была Золотая гостиная, а седьмой — приемный Белый зал, большой, двухсветный, обращенный окнами к Дворцовой площади.

Императрица Мария Александровна.

У Марии Александровны родились две дочери и шесть сыновей. Детские комнаты были устроены этажом ниже. Вследствие этого в кабинете была устроена небольшая дверь, скрытая под драпировкой, ведущая на лестницу, в комнаты детей. В богато украшенных по проекту архитектора А.П. Брюллова верхних комнатах не нашлось места для книжных шкафов, и Мария Александровна, много читавшая, по стенам «детской лестницы» приказала устроить полки для книг. Таким образом здесь появилась библиотека.

Не было в квартире и столовой. Когда цесаревна была дома или были приглашенные к столу, то обедали в парадном кабинете. Очарованный своей милой и скромной невесткой, Николай I повелел устроить столовую на ее половине — между Золотой гостиной и спальней (на месте служебной лестницы).

Однако то, что предложил здесь сделать тот же Брюллов, оказалось не во вкусе цесаревны. Она пожелала, чтобы ее столовая были исполнена в другом, не классическом стиле. Чтобы было меньше пафоса, позолоты, яркости красок, но больше изящества и грации. Успевшим уже завоевать ее доверие был архитектор А.И. Штакеншнейдер. Он и сделал проект, который граф Клейнмихель, отличившийся при восстановлении Зимнего дворца, обязался реализовать за время дачного сезона 1850 года.

Новое помещение было как бы огражденным от повседневных забот стенами, не имеющими окон и декорированными в стиле рокайль. Художник Вундерлих придал стенам легкую зеленую окраску и написал на них картины, изображающие сельский пейзаж и архитектурные древние развалины. Все здесь возбуждало приятные эмоции, способствовало непринужденным дружеским беседам. Освещалась столовая через остекленный потолок и настенными бра. В зимний сезон 1850/51 годов цесаревна уже могла в своей новой столовой принимать гостей.

Вокруг Марии Александровны образовался кружок доверенных лиц, интересных ей людей, собиравшихся в уютной столовой. Была здесь и любимая дочь Николая I — великая княгиня Мария Николаевна (президент Академии художеств). Темой для бесед были и злободневные, возникавшие за стенами дворца проблемы.

Душой этого общества был князь Г.Г. Гагарин — прекрасный рассказчик, художник и герой сражений на Кавказе, доказывавший необходимость преобразований в Академии художеств. В 1859 году он был назначен ее вице-президентом. При поддержке императрицы Марии Александровны академия была обновлена. К столетнему юбилею капитально перестроили здание. Дух реформ проник и в стены академии. В 1863 году группа конкурентов на золотую медаль просила Академический совет разрешить им «свободно выбрать сюжеты тем… помимо заданной темы». После отказа 13 конкурентов подали заявления об отставке. Следствием этого стало появление такого феномена, как «художники-передвижники». Все эти события в художественной жизни столицы, конечно, живо обсуждались в Зеленой столовой императрицы.

Кабинет Марии Александровны. Акварель Э.П. Tay.

Другой темой для бесед было женское образование. При Марии Александровне были открыты всесословные женские учебные заведения. Она поддержала К.Д. Ушинского в его педагогических преобразованиях и житейских трудностях. Императрица находилась у истоков образования Российского общества Красного Креста, взяла под свое покровительство вновь учрежденное попечительство о слепых… По всем этим делам она, очевидно, принимала здесь — в Кабинете или Зеленой столовой.

По свидетельству Яковлевой, «императрица Мария Александровна… давно отказалась от дорогих подарков, а принимала их от государя деньгами; много золотых и серебряных вещей превращались в деньги… и все эти сбережения отдавала в пользу вдов, сирот, раненых и больных».

Свидетелем переживаний Марии Александровны, порожденных семейными проблемами, явилась и Зеленая столовая с ее атрибутикой беспечной середины XVIII века. Открытая, если не демонстративная, связь императора с ее бывшей фрейлиной, княжной Е.М. Долгоруковой, подорвала здоровье императрицы, сохранявшей свою изначальную любовь к супругу.

После кончины Марии Александровны от чахотки (в 1880 г., на 56-м году жизни) Зеленая столовая опустела и сохранялась в память о покойной благотворительнице в неприкосновенном виде…

Зеленая столовая. Акварель Л.О. Премацци. 1852 г.